29. Гадкое чувство обречённости было ещё вчера вечером. А тут нет стопа вообще. Телефоны или не отвечают или жрут деньги. Автобус уходит именно в ту минуту, когда я отлучился, прождав час, и теперь ещё час. Нет, Фресно – это определённо дурная дыра. Находится в таком ключевом месте между тремя национальными парками и ничего не организовать для доставки туда? Флагстафф в этом, определённая противоположность.
Сегодняшний день, яркий пример того, как не надо путешествовать, или следствие глупейших поступков и решений. Вместо того, чтобы у прихожан универсальной церкви вписаться на ночлег, а возможно и подъехать впоследствии до «Секвойи», я прусь куда-то в отель. Трачу деньги. Потом….
Вместо того, чтобы в Лос-Анжелесе при покупке билета сразу обозначить конечную цель, то есть Йосемит, занимаюсь самодеятельностью и еду до Фресно. А ведь в хостеле предупреждали, что отсюда в нац парки без машины не уеду. Наконец, придя пешком в аэропорт, узнаю, что обзорных рейсов в парки нет, но можно заехать в Йосемит из Мерседа. Это надо было чуть дальше Фресно проехать. Жду час автобуса, оказывается не туда идёт, жду в другом месте следующего, но послушав дурного совета водителя, высаживаюсь на пересадку и жду …, ещё полтора часа.
С горем пополам добираюсь до вокзала и беру билет на поезд до Мерседа за 22 доллара, а потом на автовокзале узнаю, что автобус стόит 16 и вот он, стоит. Ну что ж! «Весёлый» день продолжается. Пытаюсь найти хорошее. Ведь день прекрасный, солнечный, а городок уютный и утопает в осенних красках. Да и поезда надо посмотреть.
Надеюсь на закон, что после плохого попрёт. Пожалуй, впервые за 35 лет путешествий сожалею об отсутствии машины. А американцам и в голову не придёт, что можно по-другому. Даже аэропорт построили для прибытия в национальные парки Калифорнии. Но туда…, только на машине.
Поезда в штатах дороже автобусов, но ряды тесные и полки узкие. В прочем, багаж можно сдать или положить на стеллажи у тамбура. Паровоз всю дорогу гудит, даже надоедает.
Пригороды Мерседа совсем пролетарские. Домишки примитивные, как бичевники. Даунтаун красив. Там сейчас вовсю готовятся к Рождеству. Я решил вписаться в церковь. Оказалась закрыта, но подсказали христианскую миссию, где кормят и дают ночлег бесплатно. Мне стало интересно. Просили подождать в очереди, а она за углом. А там…, угрюмые лица бомжей, не отвечающих на приветствия. Тут не до сантиментов. Совесть мне не позволила воспользоваться такой благотворительностью. Сидеть в футболке с золотой вышивкой «Monte-Carlo» и лопать дармовой суп? Кусок в горло не полезет. Хватит мне других ночлежек.
Взял номер в отеле за 32 бакса. Можно было и на улице спать с таким же успехом. Номер большой, но ни обогреватель, ни телек не работают. Зато один. Есть время построить планы. А люди постоянно отзывчивы и гостеприимны.
30. Всё нормально, всё как должно быть, всё отлично! Чёрная полоса сменилась на белую.
Ранним утром чёрная пашня полей дышит туманом. В этой дымке солнце нежно встаёт над Калифорнией. Одинокие быки бродят среди пастбищ, сквозь которые начинают прорезаться, как зубы, камни. С восхищённым чувством я еду в Йосемит. Мечта, маленькая, но мечта. Когда-то смотрел картинки, читал….
Чтобы понять, что такое Йосемит, надо взглянуть на фотографии пожилого Джона Мюира. Этот человек отдавший жизнь на изучение этих гор, добившийся с помощью президента Теодора Рузвельта статуса охраняемой территории, до самой старости имел глаза восхищённого юнца, смотрящего на красоты этих мест.
Вот и Эль-Капитан – гора-скала. Но сначала посещаю музей. Смотрю одеяния и быт местных индейцев, захожу в их шалаши из коры. Потом неспешная прогулка к Йосемитскому водопаду, одному из высочайших в Мире. Воды с голубого неба падают двумя крупными уступами. Внизу радуга из разбившихся брызг.
Воздух наполнен настоем хвои. Секвойи, сосны, туи разбавлены дубами. Белки снуют по стволам. Здешняя белка особая – жирная и серая. Потом мой путь лежит к водопаду Невада. Иду по тропе, по которой когда-то ходил великий натуралист Джон Мюир. Отвесные стены из светлого камня нависают над долиной Йосемите. Красноватые гигантские стволы колоннами уходят к небу. Диаметр до полутора метров.
Здесь секвойя не та, что знаменитая «Генерал Шерман» - самое большое дерево Мира. Его окружность 31 метр, а высота 84 метра. А самые высоки секвойи растут на севере Калифорнии в национальном парке Ред Вуд. Их высота за сто метров.
Один водопад красивее другого. Есть место, где можно с сотню метров скользить по воде на пологом склоне, пока не попадёшь в озерцо. А за ним водопад. Можно бесконечно долго сидеть и смотреть. Чудо природы! Проходит день – проходит жизнь….
Много ли ещё впечатлений способных удивить? Слава Богу, что всё свершается. В конце концов, главные места; Эверглейдс, Большой Каньон и Йосемит, посмотрел. Открыл для себя чудо Зиона. Что-то не смог, но и изначально не планировал.
Хорошо…. Но иногда грустно. Голова уже седая. Скорее всего, от того, что жизнь так и не даёт однозначного ответа на вопрос: - «Что значит прощение – слабость или мудрость?»
Ну, это я отвлёкся. Ведь сижу у костра в окружении огромных валунов и упавших стволов. Над головой нависает в звёздном небе Эль-Капитан. Задолго до этого мне приходила мысль встретить зиму под этой скалой, а получилось не произвольно. Судьба ведёт.
Три года назад зима застала меня под промороженным фиолетовым небом республики Коми. И вот, сейчас – здесь! Кто бы мог подумать? Дорога к северу от реки Мерсед пока не действует, поэтому я спокойно устроился в дебрях Сьерры Невады. Здесь-то и посетил меня ужас, ощущения от которого я и хочу описать.
В последние мгновения коротких сумерек поставил палатку. Это скорее для морального успокоения, всё-таки стенки вокруг. Внутри свой микромир, снаружи – свой. С практической точки зрения было лучше в неё завернуться. А так, обошёлся только спальником и пуховиком. При свете фонаря сразу поймал какую-то тварь, пытавшуюся ко мне залезть. Может в Зионе они меня и покусали, когда спал завёрнутый на лесной подстилке.
Ночь абсолютно тихая. И вот…. Почему-то удары своего сердца становятся всё громче и громче, совсем похоже на шаги. Потом уже чуть не закладывает уши и пробегает озноб по всему телу. Что за чёрт? Не девица же опоздавшая у парка на последний трамвай. Понимаю, что страхи надуманы и порождены незнанием.
Наверное, не даёт покоя мысль о шестистах медведях живущих в этих краях. Ужин-то специально не стал готовить, чтобы не было запаха. Только маленький костерок, аккуратно разложенный на голом камне. Головешку от него положил по другую сторону палатки, да пометил местность рядом. Этих запахов должно хватить, чтобы отпугнуть случайных «прохожих». А то последние месяцы зачастили то кабаны, то олени, то кошачьи.
А лес никогда не спит. Вот ветка треснула, вот что-то упало. Закричал кто-то неизвестный. В этом плане, ветреная погода лучше, гасятся все звуки. Начинают раздаваться какие-то методичные стуки. Наконец, когда я уже почти засыпал, действительно – шаги!
Скорее почувствовал, чем услышал. Крупный зверь чуть не напоролся на палатку, злобно фыркнул и отскочил. Я крикнул, чтобы отпугнуть. Включил фонарь, постучал ножом о котелок. Чувствую, что меня непроизвольно колотит. Зверь отошёл, но, чувствую, стоит где-то рядом. Выдаёт неопределённое ворчание и шорох. Хуже нет леса с непугаными зверьми. Ох, уж эти национальные парки!
Вылезаю, а в свете фонаря, метрах в шестидесяти вверх по склону, светятся крупные глаза. Ширина между зрачками с две ладони. Вот уж наблюдателей мне не надо! Моя голова у тоненькой стеночки. Проведи лапой и, всё. Я начинаю подходить. Зверь издаёт какие-то звуки и чуть смещается. Он-то не знает, что глаза его выдают.
Налобный фонарь светит фарой, но без фокусировки. Глаза сверкают и виден какой-то ореол головы, как в фильме «Собака Баскервилей». Олени остались внизу, но они совсем близко подпускают. Только вечером прошёл через стадо. Правильный медведь уже давно бы ушёл. Обращаю внимание на расположение глаз. Мне кажется, что я встретился с хозяином гор – горным львом. То есть пумой. Вот, думаю, повезло. Лежит в камнях и наблюдает.
Мне теперь не до конспирации. Раскочегариваю костёр, ставлю чай. Пускай пропахну дымом, но до утра далеко, а с этой ситуацией надо что-то делать. Вспышка камеры и ночной режим не выявляют зверя. Он только перемещается. Вот теперь, смотрю, опять занял прежнюю позицию. Тут главное не переборщить с предельным расстоянием. Не подойти слишком близко. Тем более, не зная с кем, имеешь дело. А мне остаётся коротать ночь, вот и пишу. Если что, хоть записки останутся.
1 декабря. Через пару часов зверь, вроде, ушёл. Я решил оставить фонарь включённым в палатке и положил ещё одну головешку рядом. В два ночи так вызвездилось в смолистой ночи, что поверишь – пришла зима. Сменил фонарь на свечку. Так теплее и можно доспать до утра.
С рассветом, конечно, пошёл обследовать место, где были эти глаза. Площадка ровная, очень удобная для лёжки. А главное, тут же, под огромным валуном целая пещера. Густая хвоя совершенно не позволяет оставлять следов. Здесь идеальное место для берлоги. Перед уходом обнаруживаю свежие тёмные и светло-серые колбаски помёта.
Очень хотелось верить, что это был горный лев, но надо быть объективным. Кошки ходят тихо, и я вряд ли бы услышал, и не ворчат так странно при недовольстве. Помёт пумы – светлые сегменты. А этот хоть и потоньше нашего медвежьего, но принадлежит, скорее всего, чёрному медведю. Медведи-то здесь «неправильные». Видно косолапый в надежде поживиться что-то ждал и ничего не боялся.
Интересно, чем можно прокормить такую уйму медведей? Ягод уже нет, красной рыбы тоже. Помойки закрывают, да и на них не проживёшь. Может олени или потерявшиеся туристы? Тут его тропы и убежища, а я по случаю попал, не видел. Теперь я не забуду этот сверкающий взгляд.
Позднее я с интересом смотрел фильм, как медведи здесь грабят машины. Оказывается, в год здесь бывает более ста взломов!
Обошёл долину реки Мерсед с двух сторон снимая на фоне скал пляжи обрамлённые огромным лесом. Стена Эль-Капитана полностью освещена утром. Другая гора – «Пол дома», ещё живописней, но к ней после обеда.
Так уж получилось, что я не уехал в Мерсед. Автобус пошёл другой дорогой, а когда начал стопить, то шериф подкатил. Очень вежливо попросил не нарушать закон. Да что, в самом деле! Судьба мне дарит ещё день в Йосемите, а я огорчаюсь.
В музее видел огромный срез секвойи возрастом с десятого века. Посмотрел прекрасный фильм о парке, купил сувениров и пообедал. Теперь иду по направлению к озеру Миррор где устроил привал для просушки снаряжения после ночи. Конденсат был сильный. На почве заморозок и трава в инее. Вот так – пришла зима!
Но добравшись до озерца, опять попал в лето. Тихо, тепло, умиротворённо. Позагорал на пляжике и назад. Всю дорогу белки с неимоверно пушистыми хвостами и дегтярные вороны, пели свои замысловатые песни.
Обратно в жилуху едем в сумерках и сильном тумане, упавшем на равнину. В горах ещё висел узкий месяц со звездой, а потом наступила мгла. На поезде добрался до Сан-Франциско. Город сразу понравился, но об этом завтра. До полночи стирал, мылся, лечился. Надо бороться с этими паразитами. Сегодня я понял, что Йосемит – одно из немногих мест, куда я хотел бы вернуться.
2. Прежде чем заняться отдыхом в Сан-Франциско, надо что-то решить о будущем маршруте. Вот и занимался почти весь день этим. Идеальный вариант – вылететь в Анкоридж, а затем, через несколько дней в Сеул и Владивосток, не прошёл. Я уже не говорю о прямом рейсе в города Дальнего Востока. Все варианты не описываю, но бронировал Сан-Франциско – Сиэтл – Анкоридж – Сиэтл – Сеул – Владик за 2130 долларов.
Чуть было не взял, но хорошо поработали трудолюбивые китайцы в фирме «J & J», и сделали то, что отказались белые. Из Сан-Франциско до Гонолулу, потом Сеул и Владик за 1625 долларов. Через Пекин и Харбин предлагали вообще за 1500$. Я решил посмотреть Корею и взял первый.
Был, конечно, соблазн поставить галочку на Аляске, но там день совсем короткий, а по прогнозам дожди. Лучше бы снег. А так, может быть когда-нибудь и занесёт туда ещё раз. Значит, решил, продолжу кругосветку через Гавайи и Корею. Теперь отдыхать.
Маленькие старинные трамвайчики кэйбл кар – такая же визитка Сан-Франциско, как мост Голден Гейт. Билет в одну сторону стоит 5 долларов и можно прокатиться от Маркет стрит через Чайнатаун и Русские холмы прямо к Рыбной верфи и пляжу. Кондуктор позванивает, дёргая верёвочку, и включает ручной тормоз, чтобы не скатился трамвай, когда встанет на склоне.
Зелёные холмистые улицы открывают виды на залив. Люди до сих пор купаются. Вода, в отличие от Лос-Анжелеса, тёплая. Наверное, потому что залив и нет прибоя. А весь ватерфронт с наступлением темноты заполняется бегающими. А я, праздную окончание основной части экспедиции в рыбном ресторане, и дегустирую терпкое калифорнийское вино.
Небоскрёбы финансового центра подчёркиваются контурами огней. Койнт Тауэр подсвечен. Это башня-огурец. Рядом висит месяц. Разнообразные музыканты не дают скучать. В закатных лучах солнца успел снять знаменитый мост и остров с тюрьмой Аль-Катрас. Магазины стараются перещеголять друг друга в рождественском убранстве.
А я сейчас думаю о том, что всё же три недели обкатанный срок для путешествия, когда ты не перегружен эмоциями и не устал. Исключение было только в Перу. Мог бы сейчас уехать и в Ред Вуд и в Олимпик парк под Сиэтлом, а там бы действовал по обстоятельствам. Но устал. Обувь, обувь…. Не угодил с ней. Точнее, с этой бетонной Америкой, которая даже лес заасфальтировала.
3. Хороший город оставили русские Америке. Целый день ходил по его набережным. Доехал до огромного Голден Гейт Парка, там, где стоит голландская мельница, вышел на океан. Серферы покоряют морскую стихию. Вдоль побережья летят пеликаны. Высокие склоны покрыты хвойными деревьями. Отсюда, с Линкольн парка чудесные виды на океан, островки, маяки.
Судя по схеме, почти всё побережье усеяно разбитыми судами. Сверху риф хорошо выделяется более светлым фоном. Богатые виллы с видом на море. Одна краше другой. Много цветов, ухоженных деревьев, я уже не говорю о газонах. С утра тут сильные туманы. Вот и сейчас портовые службы постоянно подают гудки, хотя туман уже рассеялся.
Перед мостом «Золотые ворота» расположен форт начала 20-го века с площадками под пятидюймовые орудия. Чем ближе, тем больше впечатляет огромный красный мост. Он гудит, грохочет, живёт своей жизнью.
А я иду, где босиком по песку и воде, где по газонам с травой к рыбной гавани. Встретил коллегу – американского геодезиста. Тепло пообщались. Работает с вешкой, к которой пристроен компьютер и модем в автоматическом режиме.
В Морской музей зашел по своему единому пропуску, так как эта территория является Национальным историческим парком. Посмотрел старые суда. Рядом – музей механики, подводная лодка времён войны. За день находился так, что уже мало куда хочется. Но опять посетил рыбный уголок и отведал морской кухни, а потом ещё попил пивка в пиццерии.
Готовясь к холодной России, купил левисовскую куртку, а то у моей «НГГ» молния вышла из строя и её можно выкидывать. Рюкзак тоже весь пополз. Ведь ниткам 33 года. Сегодня утром чинил. По очень крутым улицам Сан-Франциско добрался до хостеля. Поваляться в койке, попить чайку, собраться и всё.