ЮРИЙ МАТВЕЕВ

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам. Матфей: 7-7

87. Неудача
88. Три  зимних дня
89. Лесные великаны
90. По следам
91. В ветреный день
92. Зима кончилась
93. Возвращение зимы
94. Тетеревиный ток
95. Зов леса
96. Квартал 117
97. Большой мир малой лужи
98. Беличий год
99. Пять дней в лесу
100. Трудное дело
101. Озеро Глубокое
102. Грибной сезон
103. Беличьи игры
104. Осень подходит
105. Встречи у ручья
106. Наше море
107. Выдра
108. Дуэлянты
109. Ожидание
110. В тёмные сумерки
111. Лесной сторож
112. Осенний призыв
113. Берёзовая опушка

17/01, 79г.

Уже с лета у меня возникла мысль сходить в дальний многодневный поход на зимних каникулах. Я давненько начал готовиться к нему, и разработал маршрут, о котором сейчас даже стыдно говорить. Перед походом  составил длиннющий  список из вещей и продуктов. Казалось, всё  продумано, и теперь можно отправляться в путь. Но только одного мне пока недоставало: опыта  таких походов. Правда, позади было несколько суточных зимних выходов в лес, но  летом я еще не ходил на такой срок, как зимой. Хотелось прыгнуть сразу далеко, но неосуществимость моей цели  стала очевидна уже в первый день, пришлось подчиниться разуму, а не душевным порывам.

Но одна  попытка была все-таки сделана.

        Сегодня, выходя из дома, я почти не верил в скорое возвращение. Настрой был решительный, и в этом приподнятом состоянии духа я уходил всё дальше от дома. Путь лежал через лес, к деревне Коваши. Погода была пасмурной,  морозной. С неба сыпалась невесомая снежная пудра, почти незаметная глазу. Скоро я вспотел от зимнего тулупа и тяжести рюкзака, висящего за спиной. Пришлось расстегнуться. Время для похода сейчас было самое удачное. Ни сильный мороз, ни оттепель  не смогли затруднить ночёвки, а крепкий, почти не проламывающийся наст, помогал  быстрому движению.

Первую передышку я сделал уже на горелом мосту. Тут встретил и местного обитателя. То была маленькая птаха, вылетевшая из норки в снегу под кустом. Птицы тут бывали часто, судя по утрамбованному  снегу. Потом путь пошёл по хорошо накатанной снежной лыжне, которая тянулась далеко по полям и густым борам. Вокруг было полно разнообразных следов, оставленных во время оттепели, и до сих пор не засыпанных снегом. У замёрзшего лесного ручейка я свернул на более короткую тропу, чтобы сократить путь. Углубившись в густой, тёмный ельник я встретил следы пребывания желны. На одной из елей виднелись выдолбленные ею дыры.

О моём присутствии слышал весь лес, ведь лыжи разрезали кромку обледеневшей лыжни  с неприятным громким скрежетом. Впереди мелькнуло какое-то живое существо. Оказалось – белка. Какое-то мгновение она рассматривала меня, а потом, перемахнув через тропинку, скрылась где-то в гуще  деревьев. Белка была  необычно серая, возможно это сумрак леса притенил её настолько, что, даже подойдя ближе, я  не смог различить  зверька в темных кронах деревьев.

Чуть дальше увидел гнёздышко в старом пне. В древесине была большая сквозная щель, какая-то птица весной выводила здесь  потомство. И пень, и гнездо были прикрыты еловой лапой.

Я выбрался на покосы. Теперь мой путь лежал вдоль Чёрной речки. Сквозь серую мглу стало уже проявляться солнышко, не в полную силу освещая застывший в белом безмолвии  лес. На пути попадались небольшие стайки мелких птиц. В снегу, у берёз, виднелись тетеревиные ночлежки.

Но вот я дошёл до Пейбовского ручья, и, сняв рюкзак и лыжи, стал отдыхать. Сказалась тяжёлая нагрузка  - всё нижнее бельё промокло от пота, капли холодного пота проступили  на лбу. Поняв, что  мышцы отдохнули, я собрал вещи и двинулся вперёд. За Пейбовским ручьём лыжни уже не было,  пришлось идти по твёрдому насту вдоль реки. Речка во многих местах пестрила тёмными полыньями, которые лишь чуток подернулись тоненьким льдом. Через каждый метр в снегу виднелись мышиные норки, -  следы скрытой от нас жизни. Очень много было лосиных и заячьих следов, а также лисицы, кабана и белки.

Особенно много беличьих следов я встретил, когда свернул с реки к большой просеке. В некоторых местах белка просто истоптала весь снег, перебегая  с одной стороны дороги на другую. В этом году удался большой урожай еловых шишек, поэтому и белок было много.

Как бы мне не хотелось увидеть на речной долине или здесь каких-нибудь животных или птиц, но они почему-то не попадались. Правда, на старой вырубке я увидел рябчика. А потом его следы и ночные норки встречались на дороге. Когда,  уставший,  выбрался я из леса на ковашевскую дорогу,  солнце уже полностью освободилось от уходивших туч.

 До Лубенской канавы оставалось ехать где-то около пяти километров, но дорога была скользкой, лыжи разъезжались, и мне приходилось часто отдыхать. Но вот впереди показалась и деревня. Много пота пришлось пролить, чтобы добраться до неё. Стоило остановиться, как мокрая тельняшка начинала замерзать и холодить тело. Я старался пусть  медленно, но двигаться. На краю реки, у деревни, ива уже обнажала свои белые пупырышки. Уже совсем недалеко оставалось до поворота к лесу, когда  я  начал уставать и  захотел есть. Из последних сил  дошёл до автобусной остановки,  сел передохнуть. Казалось, солнце неподвижно висит над лесом, но до его захода оставалось всего часа полтора. Тут я узнал, что на месте моего будущего ночлега  ведутся лесоразработки. Дальше них  я бы пройти не успел, сил и времени оставалось мало. Я подумал о предстоящей ночи. Конечно, можно было ее и пересидеть,  но тогда  дальше пришлось бы идти уставшим, по ещё более трудному пути к реке Воронке. Так, размышляя о дальнейших ночевках, погружаясь в сомненья, я пришел  к выводу -  не рисковать, вернуться домой. К тому же скоро должен подойти автобус. Ради интереса даже  с закрытыми глазами раскрутил пальцы, и стал сближать. Это означало подтверждение, что надо идти домой. Они сошлись.

Я загадал и другое: вернувшись  домой,  продолжить подготовку к подобным походам. Теперь стало ясно, что к таким вылазкам  готовятся более тщательно. И всё же хорошо, что я сделал эту попытку, потому что на ошибках учатся.

 Потом, доехав на автобусе до своего поля, я вылез, и напрямик пошел  домой. От сегодняшней неудачи я не чувствовал горечи поражения, как раньше, а только получил урок за то, что порой строю себе  необдуманные мечты.

18/1 79г.

19-21/01 79г.

Вот и прошли те три дня, которые я провёл в лесу. Мне мало, чего  удалось увидеть за это время, но всё же оно было. Было!

И  я решил по  памяти описать все.

Прежде всего, уходя из дома, я настроил себя так, что иду на прогулку на неопределённое время. Не хотелось, как раньше, брать тяжесть обязательств перед собой за задуманное, и от этого становилось намного легче. День предвещал  приятный отдых, несмотря на то, что утром было около 20 градусов мороза. Из-за леса показалось светло-малиновое солнце. Не так давно выпал свежий пушистый снежок, и все следы были совершенно новые. Много животных выходило ночью на поле. Даже к нам в сад голод загнал какого-то зайчишку, который обгрыз ветки яблонь и кору. Шёл я не торопясь,  прислушиваясь к лесной тишине. К полудню достиг Пейбовского ручья, где  решено было сделать базу для ночёвок - место тут было самое подходящее.

Вокруг было много разномерного сухостоя, источник воды. Само место возвышенное и сухое, а за рекой заболоченный луг. Несколько часов ушло на тщательную подготовку к ночёвке. Я даже не заметил, как наступили сумерки. Костёр загорелся рано, но пока готовился ужин, уже наступила ранняя ночь. Перед сном сходил на прогулку, и в восемь часов лёг спать. Какая-то птица пронзительным криком разорвала тишину, и смолкла. Повернувшись набок, я накрылся одеялом, и задремал. Сзади жарко пылала нодья. Ночью неожиданно тучи застлали небо, Холода совершенно не чувствовалось, но до шести часов утра я так и не заснул как следует, а только дремал.

Утром неторопливо позавтракал, и когда  рассвело, пошёл прогуляться. К сожалению, день выдался пасмурный. Ни малейшего намёка на солнце и хороший морозик. В лесу совершенно тихо. В этот утренний час никто не встречался на речной долине. Даже в ельнике, где они жили,  я не увидел  ни одной белки. Но зато слышал, как дятлы начинали утреннюю жизнь громкой и частой барабанной трелью. Сначала стучал один, а потом ему начали откликаться и другие. Стучала желна, которую я уже знал по крику. Дятлов концерт всегда повторялся в порядке очерёдности: начинала самая "басовитая" птица (видно ей попался такой сук), потом с разных мест подключались ещё нескольких дятлов. В этих гарях и вырубках им работы хватало.

Тут же я увидел и белоспинного дятла. Сначала в тишине разносился только стук, а потом пролетела стайка маленьких птиц, которые так весело пели, что даже меня сразу освободили от скучной дрёмы. Найдя свежие следы лося, я хотел идти по ним, но потом вернулся - мешал рыхлый снег. При выходе к реке, меня заметила любопытная сойка, и пока я перематывал портянки, всё не давала покоя своим криком. Заинтересованно поворачивая голову, она подкрадывалась всё ближе и ближе, но когда я встал, сойка улетела. Так и шёл я вдоль реки до Шестой высоты. У одного лесного ручейка увидел след рябчика, а потом и его самого, улетавшего на другой берег. В одной из берёзовых рощиц повидал тетеревов. Они рассеянно и долго летели через просеку, было их не меньше трёх десятков. Последняя пара уселась прямо на виду, на ветке берёзы. При моём приближении тетерева улетели вслед за своими товарищами.

Погода совсем испортилась. Потеплело, шел почти мокрый снег. Отдохнув, я направился к Пейбовскому болоту. Картина в лесу одна и та же: знакомые следы цепочками вьются в разных направлениях. Встретилась, правда, и тропа кабана. На Пейбовском болоте оказался твёрдый хороший наст. В лесу, наоборот, лыжи стали проваливаться. От вырубок я повернул к Заказнику. Но незаметно для себя, на пересечении просек и делянок, сбился с пути. Впереди должна была появиться большая поляна, и поэтому я старался сегодня идти на просветы. Но каждый раз попадались небольшие болотца, заросшие сосной. А потом я забрёл в такую чащу, что трудно даже  представить. Под пологом старого елового леса, подрост стоял  впритирку, и был завален снегом. Огромные скелеты деревьев всё время перегораживали путь и топорщились острыми сучками, ноги выше колена проваливались в снег, а лыжи только мешали, цепляясь за ветки и сучки. Даже обойти препятствия и развернуться было негде. Преодолевая эти чудовищные дебри, я весь вымок. И на какие-то десятки метров ушло много времени. Но наконец, в просвете, я увидел две огромные сосны-осеменителя, которые росли на поляне. Выбравшись к ним, можно было спокойно вздохнуть.

Оглянувшись назад, я даже удивился – как можно было преодолеть эту плотную стену нетронутого леса! Поляну часто посещали лоси. И пока выбирался к реке, по пути насчитал с десяток лежанок. В прошлую зиму мне приходилось ночевать в этих местах. Теперь идти вдоль реки  стало трудней: снег подтаял, и наст почти не держал.

 Вернувшись на базу, я готовился к следующей ночёвке. Уже зашло солнце, когда последние дрова были разрублены и уложены. Поужинав, как всегда, сходил на вечернюю прогулку, и лёг спать. Костёр горел хорошо, и я проспал до 4-х утра. Когда подкидывал дрова, где-то за полночь, увидел что от туч и след простыл, а всё небо усеяно звёздами. До подъёма оставалось два часа, но я больше не заснул: ноги без движения стали замерзать, а большие брёвна все сгорели. К утру вдарил мороз. Сквозь древесные стволы ослепительно блестела взошедшая луна,  звезда сегодня казались очень яркими. Лунные дорожки пролегли между деревьями по всему лесу. Речной луг мерцал тусклым ночным светом. После оттепели страшно трещали деревья, казалось даже, что палят с ружья.

Сегодня было воскресенье и я подумывал вернуться домой.  Но пока варил на углях кашу, не заметил как у котелка в нескольких местах перегорела ручка. Пользоваться им стало крайне неудобно, и я окончательно решил: домой!

После завтрака дождался рассвета, и вышел в путь. Торопиться было некуда, я старался идти как можно тише. Лицо, привыкшее к теплу костра, теперь ошпарил жгучий мороз. Луна совсем потускнела, и вот-вот должно было появиться солнце. У Шестой высоты побродил по березнякам, и опять встретил тетеревов. Это была та же стая, только меньше.  Отдохнув в охотничьей избушке, пошёл дальше. У железной дороги встретил Сашу, он шёл ко мне. Солнце уже поднялось над деревьями. Хвойные породы стали светло-зелёными, а берёзки покрылись инеем и были совершенно седыми. Поле ослепляло своим блеском. Огромное количество маячков сверкало вокруг - это мигали крупные кристаллы снега, отражая солнечный свет. Вся трава покрылась острыми большими шипами, которые создал мороз после оттепели. Лес неузнаваемо преобразился, посветлел. Голубое небо покрывало всё пространство. Казалось, лучшей погоды и не придумать! В общей сложности я пробыл в лесу 50 часов.

22/01, 79г.

23/01, 79г.

Рано утром, ещё задолго до восхода солнца, я вышел в лес.  Щеки пощипывал мороз. Темнота уже начала рассеиваться, уступая место утренним сумеркам. В  тишине, под горой, послышались тяжёлые шаги и фырканье зверя. Но его скрывал густой сосновый подрост. Наконец, я дождался, когда он вышел на открытое место. Это был лось, следом тянулись ещё лоси. Завидев меня, одни остановились, а другие опять скрылись в зарослях. Я успел насчитать шесть голов – целое  стадо. Возможно, остальные лоси ещё не успели выйти, и было их гораздо больше.

Тут были и крупные сохатые, и поменьше. Мне сегодня необычайно повезло: я никогда раньше не встречал  лосиное стадо. Услышав мои шаги, животные поднялись с лежанок, и стали уходить, потому-то  не всех  удалось  заметить. Лоси долго обменивались со мной взглядом, пока я не ушёл. 

Я пробежался до Сюрьевского болота, и, всё время помня о лосях, снова пришёл к месту утренней встречи. И тут оказалось, что меня опередили. Чья-то свежая лыжня вела за лосями. Но всё же я пошёл на их розыски. Сохатых вспугнули, и они ушли со своих лёжек. Дойдя до болота, лоси свернули вправо, а человек пошёл вдоль него. Стадо двигалось цепью,  друг за другом, но иногда эта цепь распадалась. На их следах часто встречался помёт. Наконец, попалась совершенно свежая лёжка. Я прислушался, и сначала услышал их шаги, а потом и увидел "чулки" одного лося. Тот поспешил уйти от меня. 

Лоси побежали за своим вожаком. Я попытался догнать их, они бежали зигзагами, то в одну, то в другую сторону. Но  преследовать их на лыжах было легко. Я старался прижать лосей к полю, гнал на открытое место, но им удалось уйти низкорослым густым сосняком. Сосчитать их никак не удавалось, стадо бежало вереницей, и мне попадался или его конец, или начало, из-за веток я никак не мог разглядеть их головы, но когда это удавалось, то я действительно видел мощных, красивых лесных великанов. Иногда, пробегая почти рядом, они наводили страх своими размерами. Сохатые не очень-то пугались меня, но старались уйти. Они бежали медленно, иногда останавливаясь и поглядывая на меня. Похоже, стадо упорно не хотело выходить из густого ельника, и проскользнуло в большой лес мимо болота. Я  слишком долго гонял их, и теперь решил оставить преследование. Им и без этого приходилось трудно  зимой.

24/01, 79г.

4/2 79г.

11/02, 79г.

18/03 79г.

25/03, 79г.

3/04, 79г.

Вот и пришёл конец крепким морозам и царствованию снега. Если показывалось солнце, то припекало по-летнему, если его не было, то моросил дождь. Уже давно прилетели грачи, и вскрылась река, а вчера впервые распустился на речном берегу первый робкий цветок иван-да-марьи, и вылезла погреться ещё сонливая ящерка.

Сегодня солнечный день сменился дождём, но это не помешало той праздничной весенней жизни, которая царила в лесу. Даже жаворонок журчал в небе, не обращая внимания на непогоду. С поля снег уже сошёл и на нём сидел, притаившись, кот, видимо, поджидал  невнимательную мышку.

Подали свой голос  чибисы, которые были распуганы парой ястребов-тетеревятников. А уж зайцу-то было чего бояться. Шубка ещё не сменилась на серую, и была только с подпалинами, поэтому он старался до последнего момента сидеть в лесу, где ещё сохранялся снег. Но всё же не утерпел косой, выскочил со своей тёплой лежанки, и изо всех сил побежал по жидкой земле через поле, выставляя себя напоказ. Так, перебежками, от куста до куста, осматриваясь, он  перебежал поле, где после зимы сохранилось множество мышиных гнёзд, устроенных в кучках соломы. Но иногда встречались и свернувшиеся в клубочек, замёрзшие хозяева.

Талые снега всё прибавляли воды на речные луга, и вот-вот должен был начаться разлив. Появилась из-под снега и прошлогодняя клюква на болотах. Довольно часто встречались ястребы, искавшие для себя пищу. Лес заметно оживился от радостных птичьих голосов. И всё новые и новые пернатые летели к нам с юга. 

4/04, 79г.

15/04,79г.

Пару дней назад на улице было настолько тепло, что мы начали загорать, а некоторые уже открыли купальный сезон. Стояли такие пригожие дни, что лучше и не придумаешь. И уж никто, конечно, не ожидал такой резкой перемены погоды. На следующий день ни одного синего пятнышка на небе не было видно, а из чёрных туч валил густой снег.

В Лисино он почти не закрыл землю, но зато у нас всё было белым-бело. Вот и сегодня с утра дул ураганный северо-западный ветер, и стояла сильная метель. Землю, уже совсем освободившуюся от снега, покрыли глубокие сугробы. Все прилетевшие птицы куда-то попрятались, для них выпадение снега обернулось настоящей бедой. К тому же, тепло сменилось на мороз. Одевшись в зимнюю одежду, мы с Сашей вышли на залив. Тут ветер просто остервенел. Против него нельзя было повернуться и открыть глаза. Мелкий, колючий град прямо с песком несло горизонтально над землёй. У берега образовалось много полыней. Волны разгонялись по ней и яростно набрасывались на лёд, оставляя там множество комочков мокрого снега. Горизонт растворялся совсем рядом, в сырой серой мгле.

Закрывая глаза или поворачиваясь спиной к ветру, мы потихоньку пошли к ручью. У кромки обрыва, вниз тянулись длинные хвосты сдуваемого снега. Ручей, который недавно высвободился из-подо льда, опять был им скован. Лишь в нескольких местах вода вырывалась из-под обледеневшего снега, и, проделывая борозды среди липкой массы, текла вниз. Тут, над заливом, летала одинокая чайка, старательно сопротивляясь ветру. Вернувшись с ручья, я взял топорик и защитные очки, и мы с братом отправились в лес.

Как неузнаваемо стало поле, за один день изменив свой цвет! Кто-то уже успел проложить лыжню по новому снегу. Лес опять оделся в густую белую шубу, которой была покрыта каждая веточка. Казалась, что на дворе стоит декабрь.

Зима действительно вернулась в эти места, но всё же полностью вытеснить весну не смогла, так как остались прилетевшие птицы, и земля под снегом была тёплой и мягкой. И в доказательство этому из-под горы взлетела стайка диких голубей. В низинах под снегом хлюпала вода. Дойдя до реки, мы увидели, что вода сильно спала, но после такого снегопада ожидался новый подъём. В эти дни кто-то успел построить мост через реку. Постояв тут, мы пошли к Шестой высоте по шоссе. Стайка крошечных птиц сидела на асфальте и старалась найти себе хоть какой-то корм. Подпустив нас вплотную, они взлетели. Глаза всё никак не могли привыкнуть к изменившейся природе. Совсем недавно болото было залито водой, а теперь лежал снег. И совсем не скажешь, что была середина апреля.

 В это время на небе всё чаще стали появляться разрывы туч. Солнце иногда освещало землю, и от этого возвращалась картинка морозного зимнего дня. У реки мы вспугнули парочку уток, которые несколько лет встречались в этом месте. Вода все несла и несла комья снега. Под кустами встречались мышиные норки и следы на снегу. Цветы, которые недавно появились на солнцепёке, теперь были скрыты толстым слоем снега. Я случайно задел одну ель, и на меня свалился целый сугроб снега. Возвращаясь домой, мы нашли одну из тех птичек, которые обычно встречались на асфальте. Она мертвая  лежала  на дороге. Убрав птицу на обочину, мы пошли домой. Дорога через поле была тяжёлой. Ветер и снег не хотели пускать нас к дому. Вот и сейчас погода никак не хочет меняться.

15/04, 79г.

21,22/04, 79г.

2/05, 79г.

29/4 -2/5, 79г.

Полмесяца я не был дома,  а в родных лесах и того больше. И всё это время ожидание встречи не оставляло меня. Уезжая, я видел покрытую снегом землю,  а сейчас его только с трудом можно было найти. Залив почти полностью освободился ото льда, и одновременно начался массовый пролёт лебедей.  Из окна электрички было хорошо видно,  как они вместе с утками сидели почти у самого шоссе.

 А вернувшись домой, я первым делом пошёл на залив.  Тут ещё плавали остатки льда, но это не помешало многочисленным стаям  благородных белых птиц кормиться почти у берега. На всю округу разносились в  облаках их беспокойные клики. Целых пол года ты ждёшь прилёта этих птиц, с которыми связаны названия родных мест.

Период пролёта лебедей всегда был самым красивым временем года. Никогда на заливе не было так оживлённо, как сейчас. Сердце радуется, когда видишь спокойно плавающих птиц, почти не боящихся человека. Я даже не стал спускаться к воде, чтобы не нарушить их покой. Большая перемена в природе, впечатления от этих встреч, буквально опьянили меня. Теперь, после долгих, надоевших занятий, я мог дышать свободным воздухом. Долго не раздумывая, мы с братом уже через час вышли из дома,  чтобы провести свободное время в лесу. Хотелось  побывать сразу везде.

Теперь каждый клочок леса и поля казался необычайно красивым и привлекательным. Довольно долго я не мог прийти в себя и понять, что со мной творится, возможно, сказывалась долгая разлука и влияние весны. Но вот, когда первый восторг и растерянность прошли,  я стал обращать внимание на отдельные мелочи лесной жизни. Солнце уже клонилось к закату, всё больше и больше краснея. Хищная птица, обеспокоенная нашим появлением, поспешила скрыться. Чибис,  обычно такой шумливый и надоедливый, сидел тихо на поле.  Земля почти просохла от весенних талых вод и не расплывалась под ногами. По дороге мы с Сашей обменивались свежими новостями.

 Новость первая: у зайцев сейчас бурные свадьбы, и оттого они чаще попадаются на глаза, подпуская очень близко. Новость вторая: прилетели и обжились на болоте журавли. Новость третья: неделю назад, у Комаровского ручья, были следы медведя... Может, это и правда, но снег сошёл, и проверить его слова я не мог. К тому же, при таянии снега, за медвежий след могли сойти следы других животных. Хотя, уверял Саша,  лапа отпечаталась хорошо… Наш разговор прервали взлетевшие из речной протоки утки. По привычке они, покрикивая, сделали большой круг, а потом уселись где-то на реке. Под вечерний птичий гомон мы вошли в лес. На глаза попался молодой лось, недвижимый, он гипнотизировал нас взглядом.  Потом ушел  с открытого места под защиту березняка. Отойдя на несколько метров, лось снова повернулся к нам. Утолив  любопытство, мы пошли дальше. У самой Шестой высоты, шуршали  листьями чёрные дрозды. Довольно скоро мы дошли до покосов.  Тропинка на речном лугу оказалась сильно подтоплена водой.

Но вот и Пейбовский ручей, -  ближайшее место для ночёвок. Дрова и подстилка уже имелись, я только положил под лапник жерди, чтобы не допустить прошлой ошибки. Для подстраховки нарубил немного дров. В этот момент над нами пролетела большая стая диких гусей, спешивших домой. В первые часы звездной ночи на небе висел узкий, как лезвие ножа,  серп луны. Краснея,  она скрылась за деревьями. Мы лишь успели  немного подремать,  а в три часа вышли на ток.

На другой стороне ручья был березняк,  откуда доносились песни тетеревов. При нашем приближении чуткие птицы замолкали. Мы этому не очень огорчились, так как искали не их, а глухарей. Ручей пришлось переходить по мосту. Сейчас все речки и ручьи, и даже тропинки, были набухшими от воды. Стараясь не хлопать, мы добрались до Пейбовского болота. И тут, в каких-то метрах от нас, взлетела стая тетеревов. Темнота помешала мне разглядеть их, но, наверное, это и были токовики. Мы с Сашей замерли в ожидании под сосной. Тишина была томительной. Всё сильнее начинали петь лесные птицы, где-то забормотал голубь. Мы ждали почти два часа, и, как мне показалось, глухарь пару раз робко начинал свою песню. Но, сделав несколько щелчков, он замолкал. Мы до предела напрягали слух, и в следующий момент начинало казаться, что щелчки были только в моём воображении. Так и не дождавшись заветной песни, мы сходили к другой стороне болота, и когда лес совсем ожил, ушли назад.

        Скоро должно было взойти солнце. Ночные сумерки рассеивались на глазах. Глухарь или заподозрил что-то, или его тут уже не было - ток  не начался. 

        Вернувшись, мы позавтракали, размялись и  снова  вышли на прогулку. С восходом солнца робко раскрыли свои лепестки подснежники. Какой-то интересный кустарничек с мелкими розовыми цветками и довольно приятным, но слабым запахом тоже тянулся  к солнцу. Растение лежало почти на земле, и я его выпрямил. С сосны взлетел воркующий голубь, часто грозным голосом раздирающий тишину леса. Шагая по небольшим берёзовым полянкам, мы наткнулись на испуганного зайчишку, который мигом скрылся в чаще. Долго ещё гуляли по лесу, пока не скрылось солнце, Саше пора было домой.

        Вдоль телефонной линии  добрались до Шестой высоты. Брат показал то место, где зимой лиса задрала глухаря. Вокруг действительно валялось множество перьев, видно,  хищник не сразу справился с мощной птицей. Я проводил Сашу почти до самого дома, а тот вынес мне учебники – шла подготовка  к экзаменам, и я решил совместить приятное с полезным. Мы с сожалением распрощались и разошлись.

Небо покрыли тучи, и  казалось, что день идёт к вечеру,  хотя ещё не было и девяти часов. Возвращаясь в лес, я заметил кота, который обычно ловил тут мышей. Кот весь подался вперёд, с напряжением всматриваясь в одну норку. Я не хотел ему мешать, и обошёл стороной. Но, заметив меня, кот инстинктивно прижался к земле, укрываясь за обрезанными стеблями ржи - ему не хотелось убегать и прекращать охоту. До самого последнего момента он зорко следил за мной. К Шестой высоте  я решил добираться по рвам. Вспугнул одинокую утку, с недовольным криком летавшую надо мной. Торф на рвах оказался раскисшим, и поэтому пришлось выходить на шоссе. Сказывалась бессонная ночь. Уже мало внимания обращая на лес, я добрался до стоянки.

Для поддержания бодрости приходилось умываться почти в каждом ручье. Но окончательно набрался сил, немного поспав. Время шло довольно быстро. После обеда были все условия для занятий…

К вечеру пригрело солнышко, над моей стоянкой часто пролетали стаи лебедей и утки. Беспрерывный шум текущей воды настраивал на отдых. Ночь прошла более, чем удачно, - было тепло и спокойно,  я отлично выспался. Горящий костёр пришлось поправлять лишь дважды, а когда птичьи трели и утренний свет разбудили меня, он еле дымился.

Увидев меня умывающимся  на реке, взлетели две утки. Над лугом то и дело раздавалось блеяние бекасов, которые всё время  носились в воздухе. А один  раз парочка длинноклювых  птиц так увлеклась преследованием друг друга,  что пролетела буквально у меня перед носом.  Трясогузки, синицы и прочие пернатые из любопытства всё время наведывались ко мне. Их щебет и был постоянным спутником моей лесной жизни. Вот и сегодня, хотя было пасмурно, и начинался дождь, они не переставали петь.

После завтрака я решил сходить к заказнику через Пейбовское болото. В это время в лесу никого не было, поэтому я никогда не брал своих вещей с места стоянки. На болоте обнаружилось много прошлогодней клюквы,  и от души наелся, несмотря на усиливающийся дождь.

Но за болотом сбился с дороги, и поэтому не сразу вышел на заказник. Хлюпая по болотам и перелезая через завалы, я сделал крюк, и во второй раз с одного места пошел к заказнику. Наконец удалось разобраться в путанице просек, и выйти в нужном направлении. Из заказника по утрам и вечерам часто слышались крики журавлей. Их-то я и хотел найти. Но, побродив по лесу, весь вымок от дождя и мокрых веток, а густые ели из заказника, насыщенные влагой до предела, могли промочить до нитки. И я  прошёл к реке только краем. Месяц май неласково встретил меня,  но с этим приходилось мириться,  такая уж здесь погода.

 На речке плавало три селезня, которые при моем приближении не выдержали и взлетели. Потом они мне попались ещё раз, только с парой других уток, которых вспугнул дым от моего костра. Мокрые веточки сначала не хотели разгораться, но когда с последней спичкой я поджёг коробок, костёр ожил. Пока сушилась мокрая одежда, кончился и дождь. Он продолжался четыре часа, доставив немало неприятностей. В свободное время я  заготавливал дрова на ночь. И расколов последнее полено,  не поверил  слуху: среди бела дня, за ручьём, вовсю  токовали тетерева. Видно, утром дождь помешал им, и птицы начали с опозданием. Нисколько не опасаясь, они завели днем свой запоздалый концерт. Я, конечно же,  пошёл туда.

 Но не тут-то было, когда лес уже скрыл меня, тетерева почуяли недоброе и взлетели, не показываясь на глаза.  Только близкое хлопанье слышалось за деревьями. А потом опять забулькал тетерев, только уже дальше, на болоте. Я повернул назад. В лесу встретились первые грибы - маленькие сморчки. Во время обеда к моей стоянке подошли три девчонки, спросили, как дойти до Калище. Я им указал на противоположную сторону, не поверили, они думали, что деревня – впереди, по течению реки. Оказывается, реки перепутали. Пришлось им идти до электрички…

        После обеда я опять занимался учёбой.

Сегодня  должен был прийти Саша, и поэтому уже к вечеру, не дождавшись, я пошёл его встречать. К великой радости, снова появилось солнце. Оно до конца обсушило одежду и согрело меня. Я шел не торопясь, чтобы продлить удовольствие и отдохнуть от этой прогулки. Лес опять занимал меня всего. В одном глухом бору, куда солнца  попадало мало, и лежал ещё снег, встретилась парочка голубей, воркующих на ветке ели, но я помешал им. И тут же взлетела пара кроншнепов - как-то странно, в вертикальной позе, птицы забились в молодой ельник. Теперь вся природа жила парочками. А лягушки уже вывели потомство. Их я заметил по странному шуму, раздающемуся из речной заводи. Высунувшись из воды, они  повернулись навстречу солнышку и распевали свои песни. Но, узнав о моём приближении, быстро стали забиваться в траву. Их было так много, что даже вода в том месте закипела. А на ее поверхности  плавали большие комки  икры. Весь речной  берег был усеян цветами мать-и-мачехи, в некоторых местах образовался даже желтый ковёр. Опять встретились дрозды, только уже  не чёрные.

  На могилу погибшего солдата кто-то положил свежие подснежники. Давно я не видел этих цветов, и сейчас просто любовался ими. Дойдя до шоссе, и не дождавшись брата, я повернул обратно. И тут на солнце опять  налезли тучи, похоже, дружный хор лягушек на реке  наквакал  дождь. Хорошо ещё, что  не было такого сильного ветра как вчера. Дождик, правда, скоро кончился. Какой-то паренёк шёл из леса домой. Оказывается,  это был Сашин друг -  они пришли по длинной тропинке, и я с ними разминулся. Прождав меня несколько часов, брат отправил приятеля домой, а сам остался ждать меня. А я-то  уже не надеялся на встречу! Вдвоем мы вернулись назад, но Саши на стоянке не оказалось. Я боялся, что он опять ушёл по другой тропе, чтобы догнать товарища, и тогда мне бы пришлось провожать его домой, ведь солнце  уже садилось, а дороги он не знал. Тогда я крикнул несколько раз, чтобы брат услышал. И действительно, скоро он вернулся с полпути на Пейбовское болото, куда пошёл меня искать.

Ребята  рассказали, что видели сегодня на поле журавля, а в лесу - маленькую гадюку, греющуюся на солнце. Я даже позавидовал… Разговор был короткий, и поэтому скоро попрощался с ними.

 Журавли опять напомнили о себе. На третью ночь луна появилась уже выше, и стала похожа на дольку апельсина. Уже в темноте я ещё раз увидел перелетавших уток. Этой ночью приходилось поддерживать костер мелкими поленьями. К тому же, опять шёл  дождь. А потом незаметно подкралось  утро. Над речкой всё так же летали бекасы, которые своим ночным  блеяньем не давали спать.

На завтрак ушли последние остатки из рюкзака. Еды я взял всего на одну ночь, а начинался уже четвёртый день, поэтому ничего не оставалось, как сегодня возвращаться домой. Я собрался и неторопливо покинул стоянку. Конечно же, она послужит мне ещё не раз, как служила все эти дни и месяцы.

 Разгорался  отличный солнечный день,  так не хотелось идти домой. Чтобы протянуть время, я свернул с шоссе к Чёрной речке. В такой день многие тянутся на природу. Вот и какой-то рыбак стоит с удочкой на берегу.  На маленьком болотном озерце плавали какие-то птицы, по белому оперению похожие на тех  селезней, которых недавно видел. Под прикрытием света я решил подойти к ним. Тут, незаметно для птиц, появился какой-то пернатый хищник, и уселся рядом с ними на сосне. Возможно, он их не видел, или выжидал взлёта. Снизу у него были белые крылья, сам - размерами меньше ястреба-тетеревятника, возможно, лунь. Утки, заметив меня, сначала поплыли под     защиту берега, а потом  взлетели. За всё, проведённое в лесу время, я видел рекордное количество  уток.

Хищник никак не отреагировал на их взлет, наверное следил за мной. Потом не усидел - полетел в противоположную сторону. На южной возвышенности поля я  заметил внизу зайца. Косой, наполовину уже полинявший, ни о чём не подозревая, пасся на травке. Он делал небольшие перебежки, останавливался,  кормился травой или что-то нюхал. Во время этих остановок зайчишка то прижимался к земле, то вставал на задние лапки, оглядывая местность. Я долго следил за ним, пока он делал круг вокруг доля. Потом его скрыла низина. В двухстах метрах, на небольшом болоте, где-то среди густых сосен, прятались токующие тетерева. Своей песней они так и притягивали к себе, но теперь я знал, что на тетеревиный ток надо делать засидку. Сейчас на освещённом поле была прекрасная возможность наблюдать за животными и птицами, но я намочил ноги и спешил домой.

Если б не кончились запасы еды - с удовольствием остался бы ещё.

3/05, 79г.

11,12/5 79г.

18/05, 79г.

27/05, 79г.

Уже давно над природой царствовало лето, придя, как мне кажется, рано.  Прогуливаясь по полю, я  дошёл до больших песчаных куч. У их подножия пряталась совершенно неприметная лужа. На это "озерко", площадью в пять квадратных метров,  я раньше не обращал внимания. Казалось, что интересного может быть в простой луже, на дне которой через прозрачную, устоявшуюся воду видны различные железки и камни?  Но сейчас я случайно задержался здесь, увидев маленького тритона. Самочка всплыла, видимо, глотнуть воздуха. Я не удивился бы одному тритончику, но потом их обнаружилось около десятка. Такое количество живых существ в одной яме заставило удивиться. И чем больше я здесь оставался,  тем больше интересного обнаруживал. Тритоны  выплывали то из водорослей,  то со дна, показываясь сразу в нескольких пестах. Не обнаружив опасности,  пресмыкающиеся  старались держаться на поверхности, где вода была теплее, а воздух ближе. У самки я разглядел оранжевое брюшко, которое бывает почти у всех ящериц и тритонов.

 Но вот показался и самец,  своим хвостом-гребнем чем-то смахивающий на дракона. Столкнувшись нос к носу, самцы обычно быстро разбегались, а вот заметив самку, принимались преследовать её. Но я никогда не видел, чтобы сразу два самца плыли за самочкой, а  уже третий,  видя, что  опоздал, отплывал в сторону. Тритониха стала уводить самца на дно, донная вода стала мутиться от ила, поднятого их хвостами. Кроме старых, потемневших тритонов, здесь были и совсем молодые, серовато-зелёные. Они  чаще показывались на виду, чем старожилы этого водоёма. Случайно упавший в воду комочек земли закрутил такой водоворот, что стоячая вода сразу закружила мусор и водоросли, плавающие на поверхности. Но как бы  ни боялся вспугнуть водолазов, я все же наступил на слабый песчаный край берега, затвердевшая корка песка опустилась ниже уровня воды, а сухой песок сразу пополз вниз, ломая эту корку. Образовалась такая подводная лавина, что снизу сразу поднялись клубы мутных частиц, наводя ужас на подводных обитателей. Поняв, что после этого  они не будут такими беспечными,  обращая внимание на каждую тень и всплеск воды, я не удержался от соблазна выловить и рассмотреть одного тритончика. Взял со свалки жестяную посудину, я принялся их вылавливать. Уже вся вода в озерке помутнела,  а ни один тритон не был пойман.

 Потом я их оставил, переключив внимание на другую живность. Как и во всяком водоёме, тут были личинки стрекоз. Одни плавали в воде,  другие... Сначала я обнаружил большое количество сухих шкурок, висящих на стеблях травы у берега, словно белье после стирки. А потом нашлись и хозяева. Это были только что родившиеся большие стрекозы. Благодаря светло-зелёному цвету и прозрачным мягким крылышкам, они были почти не заметны в густых прибрежных зарослях. Сейчас стрекозы "загорали" и отдыхали, укрепляя своё тельце для будущих полётов. Им предстояло сменить одну стихию на другую. Сейчас они были ещё вялыми, с пустыми воздушными брюшками. Я стал внимательно рассматривать траву, стараясь подсмотреть это чудо природы. Превращение некрасивого серого хищника, обитающего в воде, в прекрасное насекомое - украшение  луга,  казалось немыслимым. Мне удалось найти ещё несколько стрекоз. Одни из них расстались со своим прежним обличием, а другие цепко сидели на шкурках. Как я ни искал, так и не увидел само превращение. От досады  даже поймал личинку и посадил её на траву, надеясь, что сейчас  будет чудо. Но личинка развернулась и... торопливо уползла в воду.

 Один раз, всё же,  мне повезло. В воде проплыла личинка-стрекоза. Голова и крылья её ещё находились в шкурке, а вот брюшко уже торчало из треснувшей щели на спине личинки. К сожалению, эта полустрекоза не стала вылезать, и скрылась где-то в водорослях. Может, испугалась меня, а может, днём стрекозы не "вылуплялись". К этому времени муть сошла, и на поверхность стали всплывать тритоны. Теперь они были осторожны: потихоньку поднимаясь к поверхности, тритон глотал воздух, и, моментально развернувшись, виляя хвостом, быстро уходил вглубь. На поверхности оставался лишь маленький пузырёк. Испуганная "молодёжь" пялилась из травы, и, при малейшем подозрении, сразу скрывалась. Кроме этих обитателей, водоём был полон множества насекомых. Здесь были и жуки-плавунцы, и маленькие чёрные жучки, и различная мелкота. А по поверхности ловко бегали водомеры. Они ловко парили и прыгали по воде. На водоёме, вокруг него, росло такое множество трав, что их трудно  перечислить. Они надёжно скрывали его от постороннего глаза. Через некоторое время мне пришлось покинуть лужу, так как сюда понаехали отдыхающие. Не хотелось привлекать внимание к таинству жизни маленького озерка.

27/5, 79г.

13/06, 79г.

Ещё в прошлом году я понял, что вскоре предстоит массовое появление белок. Это было вызвано большим урожаем еловых шишек в наших лесах. Уже зимой о белках говорили следы их пиров. На снегу, под елями, лежали целые кучи обглоданных стерженьков и чешуек от елей. Но вот наступило лето, и эти рыженькие зверьки стали встречаться почти всюду. Приходилось видеть их и в Лисино, во время учебной практики. Качнувшаяся ветка или сильное шуршание подстилки, сразу выдавали этих зверьков. Иногда я даже пугался сильного шума от их скачков. В конце лета белки ещё линяли. Их тёмная пушистая шёрстка была теперь покрыта многочисленными рыжеватыми подпалинами. Иногда в день удавалось встретить от одной до трёх белок за сравнительно короткое время, правда, завидев меня, все они убегали.

         Но были и довольно интересные встречи. Один раз, к вечеру, я отправился погулять по лесу. Шёл недалеко, через рубашку меня донимали комары и слепни, которые просто зверствовали в лесу. Проходя вдоль лесного ручейка,  увидел,  как качнулась ветка, и сразу понял, что там белка. На ёлке сидел испуганный зверёк, внимательно смотревший в мою сторону. В летней шкурке белка казалась совсем маленькой. Громко вереща, она поднялась метра на три над землёй. И только тут, успокоившись, принялась доедать шишку в своих лапках. Забавно было смотреть, как белочка держала почти обглоданный стерженёк, напоминавший арбузную корку. Слышно было, как она шелушит шишку, как чешуйки падают на землю,  оставляя ещё надолго в воздухе лёгкие крылатки. Потом какое-то семя, видимо, застряло, белка  отковырнула его когтем, перевернула и доела  шишку,  и, уже ненужную, бросила вниз.

         Всё это время я, сдерживая ярость,  терпел укусы вампиров-комаров. После обеда пушистая  попрыгунья взметнулась по сучкам вверх, и,  прыгая с дерева на дерево, уселась прямо надо мной на  голой ветви.  Теперь ей нужно было привести себя в порядок и умыться. Она стала делать так, как поступают подобные зверьки: намочила слюной  лапы, тщательно протёрла ими мордочку. Потом, видно, клещ укусил её, и она принялась тормошить и без того редкий хвост. После всей этой процедуры,  она облегчилась, чуть не на меня. Отгоняя комаров, я уже не мог не привлечь её внимание, и белка стала рассматривать меня, склонившись набок. А потом в два прыжка скрылась где- то в гуще.

16/06, 79г.

7-11/7, 79г.

12/07, 79г.

27/07, 79г.

Ранним утром, когда ещё на заливе не было людей, неизвестно откуда утка-мать вывела своё многочисленное потомство на большую воду. Покинув сокровенное место гнездования, известное только им,  они уплыли куда-то на запад. Мать, видно, решила увести утят в камыши, сменить место обитания на территорию, более богатую пищей и безопасную для птенцов. А их у неё было много, штук восемь. По пути утка решила отдохнуть на одном из камней. Она легко взобралась на красноватый, еле виднеющийся из воды валун, и позвала за собой птенцов. Вода   подняла крохотные тёмные комочки на камень, где они скопились вокруг матери. Птенцы подражали ей, и учились чистить своё оперение. И ведомо ли было той утке, какой красивой она сейчас казалась, стоя не лапах с высоко поднятой шеей?

 Но вот деревня начала просыпаться, и утка для безопасности решила отвести своих птенцов подальше. За матерью с камня спустились в воду и птенцы, и попутные волны понесли их вперёд. На безопасном расстоянии от берега утка стала вести себя спокойнее. Опускала голову под воду, искала какой-то корм, и всё время следила, чтобы никто из птенцов не отстал.

А утята не то, чтобы устали в этом дальнем переходе, а даже изъявляли желание порезвиться. Какой-то особо бойкий утёнок, пулей носился около стайки, но, всё же боясь отстать, быстро догонял его. Крошечные селезни и уточки то растягивались в цепочку, то следовали кучкой за матерью. Волны для них были такими большими, что часто скрывали утят и утку,  только её длинная шея виднелась над водой. Утка, видно, решила дать отдых птенцам, и повернула к небольшому мыску. Из предосторожности она повела табунок вдоль самого берега, то ли рассматривая растущие вблизи заросли осоки,  то ли разыскивая наиболее удобный выход на берег.

 Обосновалась семья на самой кромке земли,  за ней уже сильный прибой шумел по крупной гальке. Зато здесь лежало много выброшенной тины, в которой можно было вдоволь покопаться. Ветер заглушал радостное попискивание птенцов. Успокоившись, утка принялась приводить в порядок своё оперение. А оно у неё было очень красивым: два белых пятна украшали серые крылья, шейка казалась чуть-чуть коричневой, а грудка и брюшко тоже были белыми. На головке, венчающей длинную шею, виднелся еле заметный хохолок. Птенчики ещё не были  похожи на мать, а, скорее, казались тёмными шариками, но с белым брюшком. Охраняя покой своих детей, надо было следить и за опасностью. Набегающие волны и ветер заглушали все шорохи,  оставалось надеяться только на зрение, и она долго всматривалась то в воду,  то в осоку. Да,  трудное это дело – растить такое  многочисленное потомство! Надо было учить его основным законам жизни,  заботиться о питании, и при этом быть в постоянном напряжении  за их жизнь, оберегать  от многочисленной напастей.

Малыши тоже чистились, изредка помахивая крылышками. Но вот утка забеспокоилась, встала на лапы и сильно вытянула шею. Потихоньку покрякивая, она позвала утят, и сошла в воду. Рисковать было нельзя, ведь неподалеку по лесу шли грибники. Она увела своих птенчиков далеко в залив, где среди волн виднелся пучок морской травы. И не известно, вернётся ли мать сюда, где редко показываются утиные выводки.

 Заметив вдалеке опасность, утка даже не подозревала, что меньше чем, в десятке метров от неё, в осоке, лежал человек, который так и не мог узнать, как эта птица называется.

27/07 79г.

29, 30/07, 79г.

31/07, 79г.

11/08, 79г.

Сегодня была суббота, но всё же утром я решил сходить в лес. Люди давно заполнили все его уголки, и без того вытоптанные в поисках грибов. Поэтому идти  решил  подальше, к бобровым плотинам. Недавно узнал, что бобры выстроили плотину длиной в 140 метров, их там даже отлавливали для расселения. Я хотел выйти в полночь, чтобы к утру быть на плотине. Но стояла непроглядная темень с дождём, и все пришлось отложить. Зато утро было без единой тучки, солнечным и тёплым. В поле пахло высохшим сеном. Чтобы дорога стала покороче, я перешёл реку, и направился  через болото. Пышный, подсохший ягель,  трещал под ногами. На открытых местах ветерок сдувал наседающую жару. Это лето было дождливым и прохладным, поэтому комары не успели надоесть - в последнее время я свободно гулял по лесу без рубахи. Набухла от сока водяника, я не упускал случая ею полакомиться. За два часа быстро добрался до намеченного места. Забегая вперед, скажу: бобров тут так и не встретил. Но зато в который раз возле  их хатки вспугнул щук. По тому, как они отошли от берега, молнией разрезая воду, видно было, что рыбы крупные. Облазав немыслимые завалы деревьев, я безрезультатно выбрался с плотины. Под одной из коряг лежал зайчик. Услышав шум, он сделал несколько прыжков, и сел, уставившись на меня. По виду, это была рыжая откормившаяся зайчиха с коротковатыми ушами. Посидев некоторое время, она попрыгала дальше.

 Тут, в малодоступных для человека местах, росло очень много грибов. Чистый осинник приютил под собой колонию красных. Среди них встречались экземпляры со шляпками, величиной с таз. Они, конечно, были червивыми, но зато поражали своими размерами. Такие красные блюдца виднелись повсюду. Где росла берёза,  там - не меньшее количество белых и подберёзовиков. Чтобы не идти пустым, я  набрал полный кулёк самых красивых молодых грибов, а по примерным подсчётам их тут набралось бы с картофельный мешок, а то и больше. Я оставил это удивительное, нетронутое грибниками место, и стал возвращаться домой.

На пригретых буграх, вдоль тропинок, уже созрела крупная брусника. На одном из таких мест я  встретил великана глухаря. Загремев на весь лес,  он уверенно поднялся в воздух, и, ломая ветки, улетал от меня. Лишь одно мгновение мне удалось полюбоваться царь - птицей. В этих местах весной были тока, поэтому я не удивился этой встрече. Летал он хорошо, видно уже перестал линять.

А перед выходом на поле я полакомился сладкой  малиной. Теперь оставалось только дождаться на обед грибочков...    

12/08, 79г.

18/08, 79г.

В этом году было очень много белок. Не обошли они и наши леса. Вот и сегодня, решив прогуляться вдоль Чёрной речки, я опять встретился с ними. И произошло это как раз на том месте, где мы с братом не так давно видели трёх зверьков. А позавчера он встретил еще четырёх белок. Здесь был сухой сосновый бор, постепенно переходивший в лиственный лес. Видно, тут-то и родилась эта шустрая семейка.

 А сегодня, услышав покачивания ольховых веток, я подумал, что идёт человек. Но уже через пару минут сильный шелест сосновой коры выдал играющих зверьков. Рыжими молниями, сливаясь с корой,  они носились друг за другом по стволу дерева. За стремительным взвинчиванием вокруг дерева, следовал такой же незамедлительный бросок книзу. В таких случаях говорят, что белки играют в "горелки". Лавируя хвостом и  удерживая равновесие,  они как одно целое скользили по стволам и сучкам, лишь изредка касаясь земли. Долгая, непрекращающаяся погоня прошла мимо меня, но тут зверьки спохватились. Одна зазывала другую играть, а та с интересом рассматривала меня из пучка сосновой хвои. Белки были молодые,  но всё же сильно и звонко зацокали,  предупреждая лес о появившимся человеке. Долго тревожился зверёк, но очень не хотелось ему прерывать весёлую игру.  И белки снова поскакали друг за дружкой, лишь  иногда останавливаясь, чтобы следить за опасностью. Первая, как ни в чём не бывало, весело скакала с дерева на дерево, разжигая пыл в другой. И чего было не веселиться голодным зверькам, когда кругом хватало пищи, стояли тёплые солнечные дни!

 Лес постепенно уходили  к реке, и я следовал за ними, нам было по пути. Я просто поражался  их отчаянным прыжкам с дерева на дерево. Немного задержавшись на краю ветки,  а то и совсем не останавливаясь,  они прыгали на несколько метров к другому сучку. Иногда, стоило коснуться конца ветки, как их по инерции бросало, но, цепко удерживаясь за стерженёк, зверьки в ту же секунду взмывали вверх.  Странно было, что игруньи ни разу не сорвались, и веточки выдерживали их мощные прыжки. Я успевал только поворачивать голову, так часто летали белки между деревьями. Да, смелости им не занимать! Но потом я немного отстал, а игруньи  замерли где-то в гуще листвы. Оказывается, они заметили грибника, и решили притаиться. 

19/08, 79г.

24/08, 79г.

Осень подходит к нашим краям. Совсем  незаметная на первый взгляд, она, подкрадываясь, всё же дает о себе знать. Незаметно наступают утренние холода, леденящие ноги холодной росой. Солнце укоротило свой бег, и уже согревает не по-летнему. Ежик, предчувствуя скорый конец тёплых дней, бегает, суетится по утрам и вечерам, готовиться к спячке. Он рассерженно тукает и фыркает, недовольный, что его потревожили, но всё же нехотя лезет в своё укрытие под сарай.

 Неожиданно много этих зверьков, забыв об осторожности, стали попадаться на глаза, видно некогда терять им время на излишнее осторожничанье. Уже ждёт своей очереди созревший овёс на полях. Дожди и ветры пригибают колосья к земле. Птицы холодной ночью, видно, замёрзли, и к утру ещё нерасторопны. Сколько  таких погибло под машинами, и лежит  теперь на обочинах дорог. Дрозд стал подпускать к себе совсем близко, видно не желая улетать из-под тёплой ели. Неожиданно заметил, что в лесу что-то изменилось. Не сразу, но понял, что: в кронах деревьев, еще вчера зеленых, и на земле бросаются в глаза отдельные огненно-рыжие искорки…

Не привлекая внимания,  тихо и осторожно подгоняемый ветром, падает берёзовый лист. И только тут понимаешь, что в лесу наступает осенняя тишина. Особенно это заметно в пасмурное, раннее утро. И тут доносится еле уловимый запах падающего листа - главный признак недалёкой осени. В такие дни забываешь о грибах, и хочется после шумного лета послушать мягкую тишину, подышать уже забытым ароматом осеннего леса.

 Уже в который раз у Комаровского ручья встречается лось. С мокрой от росы мордой, он стоит по брюхо в траве, и старается рассмотреть подозрительные кусты. А прямо на него летит ястреб-тетеревятник, но, обогнув его широкие, как ветви, побелевшие на концах рога, продолжает свой путь дальше. Сохатый, развернувшись, направляется в мелкий осинник.

На краю речного луга, на ветке, сидит старая большая неясыть. После ночной охоты она приводит  оперение в порядок, но слух  ловит каждый шорох. И хоть не увидела сова человека в нескольких метрах, но услышала его, и тяжело качнув ветку, медленно полетела в лес.

Но днём летать труднее, и уже скоро она пёстрым чучелом уселась на суку. Повернув свою большую голову, неясыть была на стороже. И как только вблизи раздался новый треск,  она улетает дальше.

Грибы всё ещё есть. На старых известных местах то и дело алеют шляпки подосиновиков. А молодое поколение ещё притаилось у земли, сохраняя тёмный цвет головок, и подражая крепышам - боровикам. Молодые дятлы, видно не наигравшиеся за лето, с писком летают друг за другом по сосновому бору. Только одна самочка, пискнув, отлетает от ствола, как на её место тотчас же садится другая.  Так и летают они друг за другом, озорно хлопая крыльями и попискивая.

 Птицы так заигрались, чаю даже не обращают внимания на человека. Но вот сквозь пелену туч стало проглядывать солнце. Лес наполнился криком пришедших за грибами людей. Теперь всё живое старается найти укромные уголки, чтобы переждать ещё один тревожный день.

Но дрозды уже видно привыкли и к человеку. Парочка этих серых птиц разгуливает под пологом ветвей. Они шустро бегают друг за другом, одновременно собирая на пути пищу. А один задержался прямо на виду, и принялся клювом чистить перышки на груди. Но видно ему надоело такое соседство, и, -  раз, - птица исчезла.

А на поле появился уже дневной, прохладный ветерок. Среди овса резко выделяются, как солнышки, корзины подсолнухов. Даже в сырую погоду они радуют глаз. А внутри овсовых дебрей, занесённый, как и подсолнух, случайным семечком, поселился василёк. Этот прекрасный синий цветок может существовать только с помощью человека, который, не желая того, высаживал его вместе со злаками. И при желании можно было отыскать в овсе его ярко-голубые звёздочки.

Да осень подходит, но не стоит забывать, что в природе ещё царствует лето, и впереди будет ещё много тёплых и солнечных дней.

25/08, 79г.

10-11/9 79г.

Небольшой ручей, вытекающий из болота и впадающий в залив, всегда был для нас любимым местом отдыха и объектом постоянных посещений. И часто  случалось, что именно там мы находили что-то новое. То белые грибы, растущие в его пойме, то заплывшие в русло рыбёшки, а иногда находили и утиных подранков.  Словом, не перечислить всех мелких интересных встреч, которыми радовал  ручей. Вот и сейчас нас ждали маленькие открытия…

Приветливо и ярко светило солнце, но прибрежные пляжи были пусты, жара уже не заволакивала туманной дымкой синее небо, от него скорее веяло холодом, чем теплом. И прежде, чем сесть на некогда горячий песок, стоило подумать о последствиях. Камень больше не дышал теплом, как после знойного дня, а жадно впитывал его. Маленькой  трясогузке, похоже, было жарко. Она, даже не опасаясь нас, выбрала место в узком, но бурном месте ручья, и принялась купаться. Присев в струю воды,   она ныряла в неё головой,  а затем, приподняв хвост, начинала не сильно,  но часто бить крылышками над спиной. Мельчайшие брызги летели во все стороны, создавая мгновенную, слабую радугу. А солнечные зайчики буквально слепили всё вокруг, играя в бегающих вокруг неё струях воды. Иногда птица пропадала в этой водной мозаике. Наконец, прекратив купание, она выскочила на берег. Теперь, как и положено, нужно было привести в порядок свой наряд. Поочерёдно перебирая крылья своим клювом,  трясогузка расправляла их, а заодно и уничтожала оставшихся после купания насекомых.  Потом принялась ворошить перья на груди.

И вот она снова вскочила на торчащий из воды камешек, и, помедлив мгновение,  спрыгнула в воду. Видно понравилось ей купанье в холодной воде, и она продолжила  с не меньшим наслаждением. Снова  брызги веером разлетались вокруг, рождая всё новую и новую радугу. Позже, на том же камушке, она привела свои перья в порядок, и принялась обсыхать.

Но ручей закрывали от ветра высокие берега, и, видно недовольная этим,  трясогузка полетела к самому морю и уселась на кочку, подставив себя под пронизывающий морской ветер. Он быстро   высушил птицу, и она вместе с другими улетела куда-то на поиски пищи. Вот такую картину нам с Сашей удалось наблюдать в один из обычных дней.

А на следующий день было пасмурно, того и гляди небо просочится.  И все же мы с братом опять по привычке пришли на ручей. Сегодня было скучновато, и поэтому я сразу обратил внимание на странный шорох, исходящий от одной из крайних прибрежных сосен. Виновницей спокойствия  была спускающаяся по стволу белка. Зверёк у моря - что-то новенькое!  Лесная гостья  была на редкость красивой, в ровной рыжей шубке,  черный, очень пушистый и толстый хвост превосходил по величине саму белку и был аккуратно приподнят. Видно было, что хозяйка тщательно ухаживала за ним. Да так, что шерсть переливается на свету. Зверёк спустился на землю, и принялся   что-то там собирать, но, заметив нас, снова залез на дерево. Мы решили  не мешать, отошли подальше. Но когда белка опять полезла вниз, нами овладело любопытство, - чем же она так занята. Осторожно подойдя к дереву, мы, наконец, разглядели объект ее забот. Подбирая ещё зелёную, мягкую траву, она отрывала её и держала во рту. А чтобы не образовалось длинных мешающих усов,  она лапками тщательно загибала концы травы в  рот. Довольно ловко и быстро она набила его, и с большим пучком поднялась на дерево. Оставила  там, вернулась за новой партией. От собираемой ею травы только треск стоял….

Зверек так увлекся, что меня не замечал, а, может, не боялся?

Оказывается в развилке сосны, находилось бесформенное нагромождение веток и травы, - несомненно, ее рук дело!  Было только удивительно,  что она выбрала такое ненадёжное место, продуваемое ветрами, и часто посещаемое людьми. Прекратив косить траву,  белка  нашла сухой сук, и принялась, с помощью лапок и зубов, отламывать тоненькие веточки. Весь этот стройматериал шёл на постройку гнезда.  Так, поочерёдно, она и таскала,  то траву,  то ветки. Но когда я решил подойти поближе, белка забеспокоилась, и уже не спускалась на землю.  Зверёк принялся обеспокоенно цокать и перепрыгивать с ветки на ветку.

Потом белка перепрыгнула на соседнюю сосну, и взобралась к её верхушке.  Мы отошли, и теперь на фоне моря,  сквозь ветки,  был виден только её силуэт.  Она лапками сорвала  шишку и принялась её грызть (об этом говорил и стук падающих с ветки чешуек).

Пообедав, она свернулась комочком на суку и замерла. Я подошёл под дерево и заметил удивлённую мордочку, во все глаза разглядывающую меня. Нам очень хотелось, чтобы белка поселилась у ручья, и поэтому мы ушли, чтобы не тревожить её. А она, заметив, что опасность миновала, тут же спустилась за новым пучком травы. Ушли, уверенные, что в следующий раз опять увидим что-нибудь интересное.

16/09, 79г.

14/09, 79г. 

У Балтийского моря есть несколько заливов, и один из них называется Финским. На его берегу и находится наша деревня. Он входит в состав моря, но в действительности представляет собой небольшой, сравнительно неглубокий водоём. На нём нет настоящих морских приливов, шумного прибоя, нет большой глубины. Но, тем не менее, у Финского залива есть своя славная история, и он имеет для страны свое  значение, о чем все знают.

Залив, который не похож на спокойную "Маркизову лужу" - гордость каждого, кто хоть недолго, но жил в этих краях. Приходит осень, а с ней и циклоны. Дуют сильные западные и юго-западные ветры. Идёт большая нагонная волна, которая почти всегда становится причиной наводнения в Ленинграде. Она приносят много бед не только городу, но и прибрежным районам. Я уже много раз был свидетелем наводнений, и всегда старался в это время быть на берегу моря. И хотя вред наводнений несомненен, меня охватывает восторг  от осознания мощи, величия  могучей силы  нашего моря.

 Да, в это время он действительно похож на настоящее море. Но скоро построят плотину, и тогда Ленинград будет защищён от бед. Об одном из последних наводнений, 245-м по счёту, я и хочу рассказать.

Очередной циклон, сопровождаемый сильным ветром,  прошёл в наших местах. Приехал я домой уже через два часа после того, как наводнение стало ослабевать. Но море ещё не утратило свою силу. В Ленинграде был подъём воды почти на два метра. Выйдя на берег, я ещё издали заметил огромные пенящиеся волны, беснующиеся в заливе. Огромная стена воды то и дело набрасывалась на берег, высовывая далеко вперёд свои языки. Кажется, что волна ещё далеко, но вот мгновение, и она уже бурлит у твоих ног. Вода уже касалась подножия обрыва, смывая куски земли.

Корабли, виднеющиеся на горизонте, швыряли волны. До наших лодок вода достала, но вреда не принесла. Это было ещё не такое сильное наводнение, какие случаются зимой. На море стоял невообразимый рёв. Волны разбивались о камни, скрывая их, и подлетая на несколько метров в высоту. Залив был похож на бак с водой, который сильно начали трясти. Волны швыряли огромные брёвна, словно   спички. Выбрав момент, когда вода чуть-чуть отошла, я вскочил на высокий камень. Первая волна обдала меня брызгами. Но скоро я увидел, что приближается огромная волна, которую обычно называют "девятым валом".  Не дожидаясь, когда вода отойдёт от берега, я прыгнул в неё, и оказался выше колен в воде. В следующий миг сильный удар сбил меня в пучину и выбросил к подножию обрыва. Я на четвереньках вылез на сухое место, весь мокрый до нитки. 

Так,  лёгким пинком, море выкинуло меня. Мной овладело чувство радости и восхищения,  и я, продолжая игру со стихией, ещё несколько раз заходил по пояс в воду, и, еле устояв на ногах,  ощущал приятную силу моря.  Небо бросило на землю крупный холодный дождь, но никакого холода не чувствовалось, я лишь снял полные воды сапоги. Потом я ещё сходил до ручья, повторяя вслух:  "Вот это - сила!". Наводнение высоким валом из песка перекрыло его русло.  Ручей превратился в широкую реку. Лишь тонкая струя воды смогла пробиться к морю. В других местах песок был смыт, и обнажились новые камни, пласты глин.

 Наводнение принесло и пользу,  скрыв под ровным слоем песка мусор. В море мелькали  чайки, которые никак не могли присесть на воду. Грозные "барашки", видно, могли накрыть их, и они летали стаей, то появляясь, то исчезая в гребнях волн. Потом, дойдя назад до своего берега, я оставил залив, и бегом побежал греться домой.

16/09, 79г.

20/9 79г.

Я очень завидовал брату, когда он  рассказал, что видел на Коваши двух играющих выдр. Дачники тоже встретили этого зверя, но уже на реке Лебяжье. А вот мне ещё никогда не доводилось увидать выдру. Произошла эта встреча совсем неожиданно.

После долгих дождей, наконец, выдался  солнечный день. Делать было нечего, и уже часу в одиннадцатом, я пошёл за грибами. И тут, при переходе через речку, увидел плывущего зверька. Выдру узнал сразу, высунув  воды мордочку из воды, она быстро приближалась ко мне. Я замер от неожиданности. Не доплывая метров десяти, выдра стала петлять от одного берега к другому. Пловец из неё был отличный. Только мордочка слегка покачивалась, показывая, что она мощно гребёт. За ней, как за торпедой, узкой стрелой расходилась вода. Сделав резкий поворот, она сходу залезла на берег.

Сначала ничего не было слышно, а  потом зашуршала трава, и показалась смешная  усатая мордочка. Взглянув на  меня, она видно не заметила опасности,  и продолжала бежать по берегу. Сама тонкая, длинная, с почти темной шерстью и  серым пятном на морде, она была гибкая, как змея. Соскользнув в воду, выдра чуть-чуть проплыла и залезла под мост на опорную балку. Я её рассматривал буквально в упор,  находясь в метре от нее. Встав столбиком, выдра осмотрела реку, а затем побежала по балке к берегу,  оставляя мокрые следы. Намокшая шерсть торчала во все стороны, делая зверька похожим на маленького чертёнка, вылезшего со дна. Поправив свою шерсть, она стала обнюхивать берег, а потом попыталась вылезти на мост. Но тут я не вытерпел и слегка повернул голову, чтобы получше её рассмотреть,  Заподозрив неладное,  она застыла, и снова скрылась под мостом. Через мгновение раздался резкий всплеск. Всё кончено: выдра нырнула под воду.

Я долго ждал, когда она появится, но напрасно. Потом метров за пятьдесят вперёди по течению показалась тёмное пятно. Я подумал, что выдра вынырнула из-под воды, и стал подкрадываться к тому месту. Но там  уже никого не оказалось. Пришлось идти собирать грибы. За весь день встретил ещё рябчика, да полусонную чёрную гадюку, которая никак не хотела уползать. Грибов набрал мало, и всё время думал о речной истории.

 Только, как  потом оказалось, это была норка!

21/09, 79г.

21/09, 79г. 

Сегодня у меня первый день работы в Ломоносовском лесхозе. Настроение хорошее,  так как предстоит работать в своих лесах. Задание на сегодня было лёгкое - сделать перечёт сухостойных деревьев. Во время работы, из ельника неожиданно послышался шум. На мои глаза попались две дерущиеся птицы.  Это оказались рябчики. Конечно, стоило задержаться, чтобы впервые посмотреть на их дуэль. Они стояли друг против друга, угрожая кивком головы в сторону противника. Оба были решительно настроены, и, высоко подняв головы, старались напугать своим видом. Но всё же один из рябчиков превосходил по силе другого. Он первым подлетел, стараясь наброситься сверху и потихоньку теснить своего противника.

Так, на одном пятачке, птицы протоптались довольно долго, сосредоточив внимание на угрозах. Когда один из них попытался спастись бегством, второй моментально набросился на него, и тому опять пришлось защищаться. Гордый вид победителя придавал и  хохолок на голове.

 Но вот рябчики заметили меня, и, сразу забыв про свой раздор, уселись  на  разных деревьях. На тёмно-пёстрой шее и у груди каждого было чёрное пятно. Спинка серая, с коричневой полосой. Одна птица  даже попозировала мне, поворачиваясь то задом,  то передом, словно давая получше разглядеть.  Потом  рябчик расправил свои пальцеобразные крылья, и спланировал в чащу леса.

 Скоро работа была сделана, и я через лес пошёл домой. Вокруг стояла тишина,  пахло осенней листвой. Не торопясь, я шёл вдоль берега реки и собирал грибы. У  Шестой высоты, внимание привлёк сильный шум на сосне. Я сразу понял, что это белки. И действительно,  два зверька слившись воедино рыжим лоскутом, спиралью обвивали дерево. Гоняясь друг за другом, они вошли в  азарт и  пронзительно верещали. Но я помешал, и зверьки, пусть не сразу, но прекратили погоню.

Одна белка замерла на сосне вниз головой, слившись с её корой. Другую я долго не мог найти, но потом разглядел-таки выглядывающую на голом стволе мордочку. Им надоело моё присутствие, и друг за другом они взбирались на вершину дерева. Пожалев, что нарушил такую  весёлую игру, я вышел из леса.

А на поле, у опушки, вновь встретил белок. Невероятный шум и шелест сосновой коры  заставил бы обернуться любого. Белки заметили меня сразу, и запрыгали на верхние сучки. А одной, видно,  было никак не наиграться. Она прямо скользила вокруг ствола у самой земли. Я даже удивился, как белка могла так молниеносно двигаться с одного края на другой и обратно.

А   шалунья, подёргивая хвостиком, старалась рассмотреть, где спрятались её сородичи. Я уже подумал, что белка попала в петлю, и подошёл к ней, но она, сорвавшись с места, забралась на верхние сучки,  и высунула оттуда свою толстенькую мордочку, украшенную красивыми ушами. На дереве было три зверька, и, как  показалось, где-то ещё один. Создавалось впечатление, что у белок кроме игр нет ни каких других забот.

21/09, 79г.

29/10, 79г.

Совсем недавно было лето и стояло тепло, а теперь уже слабы  снежный пушок покрыл землю, и люди, боясь мороза, одеваются потеплее. Быстро успела зима  сменить лето, незаметно для глаза опустели леса. Солнце приносило за собой холод, а не тепло. Первые снежинки ещё растворялись где-то в гуще травы,  зато голая земля уже успела накинуть на себя белую шаль.

 Зима должна была вот-вот явиться, и как бы в ожидании этого периода, замерла. Казалось, что утомительная  тишина вползала под каждую травинку, каждую иголку на дереве. Закрылись льдом речки и ручьи.

Но одному лесному жителю,  казалось, не было  дела до перемен погоды -  дятел все так же монотонно,  как и круглый год, стучал на каком-нибудь сухом сучке. Но среди всеобщей тишины и этот стук был еле слышен. Первые следы на снегу оставил кабан, шедший к водопою. Парочка рябчиков, даже не показавшись, шумнула в ельнике. Огромная серая неясыть, встревоженная сойками, нехотя перелетела дорогу. А сойки только этого и ждали, и в нарушение всяких законов, закричали на весь лес. Их крик смолк вместе с удаляющейся совой.

Другая пара рябчиков осторожно, чтобы не привлечь внимание, склёвывала почки на берёзах. Один из них улетел, а другой, что посмелее, остался. Так и не дождавшись в этот день зимы, лес к вечеру стал оживать.  На заливе тишины не было.  Только что родившийся у побережья ледок,  хрустел под напором волн.  Ручей упорно сопротивлялся ледовому плену, но на тихом течении уже был скован. Морозный день кончался. Оранжевое солнце пряталось за лес, уступая на небосводе место седому месяцу.

Сегодня ещё не зима,  но кто знает, может завтра проснемся среди белых сугробов.

31/10, 79г.

3/11, 79г. 

Прошёл ещё один рабочий день. Сегодня я успел  повидать загон на лосей. Для охотников он завершился двумя трофеями, а для сорок и соек настоящим пиром. Увидев свежую кровь,  они так обнаглели, что даже не хотели улетать. А на шум пожаловал и сам ворон.

Попробовал я в этот день и студёной речной воды, провалившись при переправе под лёд. Долго пришлось сушиться, и только после обеда вернулся домой. Уже когда темень полностью залепила краски леса, я вышел на очередную пробежку. Только снег отделял черноту леса от поля.  Разгулявшийся ветер заглушал все звуки. Но вот под горой глаза выхватили из темноты стадо зверей, в панике бегущих к лесу. Они скорее были похожи на тени, но всё же можно было узнать в них кабанов.

Я  заметил трёх диких свиней, которые тут же растворились в густом сосняке, и  всё смолкло. Они, видно, только вышли из леса, но, заметив меня, повернул назад. Однако не все успели перебежать. Прямо передо мной развернулись два кабана и побежали через молоденькие сосёночки поближе к горе.

 Выражая своё недовольство громким и грозным хрюканьем, кабаны остановились там, в надежде, что я уйду. Но уже почти год не приходилось встречать этих животных, и теперь уходить первому совсем не хотелось. У меня было какое-то предчувствие, что всё же в этом году я должен увидеть кабанов. И вот она, новая встреча. Но для вепрей она была неприятна, и поэтому пробежав вдоль склона,  они свернули в лес. Я пытался их ещё преследовать, но куда там, как заправские скакуны, кабаны скрылись во тьме.  Не первый раз приходило стадо сюда. Об их нашествии свидетельствовали приведённые в негодность, ранее хорошо укатанные, полевые дороги. Не удивительно ли, что свиньи раскопали земли только на дорогах, а не на мягком поле?..  Утром позёмка уже замела их следы, и только память сохранила встречу с кабанами.

5/11, 79г.

22/11, 79г.

Как-то, рассматривая карту лесничества, я нашёл небольшое озерцо. Конечно же, оно не могло не остаться без внимания, так как озёр у нас маловато. К тому же, оно находилось не так далеко, где-то за 68мым километром. И вот впервые свободный день, когда мы рано закончили работу, я вышел на его поиски.

Вдоль дороги непролазной стеной стоял трёхметровый сосновый молодняк. Мне удалось разыскать поваленный ствол дерева,  с которого хорошо просматривалось целое море молодых сосен. Надеясь увидеть вдали озеро, я ошибся - пробраться сквозь чащу было невозможно. После долгой дороги оказалось, что озеро осталось позади. Об этом подсказали квартальные столбы.

Тогда я решил, зайти к нему со стороны шоссе. Скоро сухая песчаная почва с мелкими валунами среди мха, перешла в болото. Но через несколько минут, цепляясь за ветки кустарников, я всё же выбрался на шоссе. Скоро впереди показалась Чёрная Лахта. И тут меня осенила мысль, что это озеро находится где-то неподалёку. Ведь недаром здесь существует рыболовно-охотничья база. Свернув налево, я пошёл по утоптанной дороге. Увлёкшись поиском, даже не заметил, как перестал мокрый снег с дождём. Всё утро он шёл, прибавляя воды в речки и ручьи, и без того разбухшие. Утром встретил рябчика, и так больше никто и не попался. Но вот среди сосен мелькнула серая сова.  Тут же,  как бы пристыдясь,  она успокоилась, и села на сук. Я подошёл прямо под сук, и, не делая резких движений,  остановился. Неясыть слепыми глазами "рассматривала" меня. Удивительным казалось, что её мордочка, где выделялись лишь глаза, глупо поворачивалась из стороны в сторону, ничего не различая днём.

 Сова знала, что скоро придёт ночь, и она станет полновластной её хозяйкой. Округлое и пёстрое туловище с коротким тупым хвостом, делали её похожей на моховую кочку, кем-то подвешенную на ветку. Постояв около неё, я пошёл вперёд, и тут же увидел это лесное озеро. Вот так чудо!

Сколько раз я бывал в этих местах, но даже не подозревал об озере. Рано или поздно, я всё же пришёл на него. Небольшое лесное озерцо лежало среди низких берегов. Зеркало воды занимало лишь половину площади,  остальная была болотом. Осушительные канавы, прорытые вокруг озера, сделали его абсолютно неприступным. Несмотря на давно установившееся тепло, лёд так и не растаял. Подобравшись до самой воды, мне пришлось уйти ни с чем. И тут, к большому удивлению, я опять увидел всё ту же сову, сидящую на том же сучке. Склонив голову,  она посмотрела на меня, показалось даже, что сова всё различает, но не хочет улетать.

Ещё ни разу я так долго не разглядывал сов, заметив меня даже днём,  они улетали.  Я ушёл, а она так и осталась сидеть, как бы говоря: "Вы приходите и уходите, а мне тут жить, и улетать из дому не буду".

Я даже подумал, что эта сова вообще никогда не улетает, а так и сидит словно  озёрный   страж у опустевшей тропы в ожидании следующего лета, когда громкие крики людей заставят её забиться подальше вглубь леса.

 Домой я возвращался по побережью. Выйдя через красивую деревню Чёрная Лахта,  я пошёл, любуясь неповторимыми еловыми лесами, которые росли здесь. Уютная извилистая тропинка и тишина наводили на приятные мысли.

После прилива на берегу сплошным слоем лежали миллиарды мелких ракушек. При каждом шаге из-под ног шёл треск. Свою тихую песню под слабым ветерком пело камышовое море. Парочка задержавшихся уток плавала рядом с ними. В некоторых местах, у горизонта, воды даже не бело видно из-за зарослей камыша.  Так, шагая то по песчаному, то по каменистому берегу, проходя у подножия обрывов и пересекая ручьи,  оставляя позади перешейки между заливом и болотом, я подошёл к  деревне, которая уже виднелась на горе.

23/11, 79г.

16/12, 79г.

Ни малейшего ветерка. Всё застыло в недвижении. Снегопад залепил все деревья, ветки, иголки толстой шубой. Берёзы и ивы превратились в замысловатое переплетение снежных лиан. Ни одного штриха темной коры не было видно среди зимних джунглей. Сказочные кружева из веток  опоясывали лес.

 Я, конечно, не упустил случая сходить в лес, прихватив с собой фотоаппарат. Обновив зимнюю трассу через болото, я напрямик вышел к Шестой высоте. Сегодня было воскресенье, поэтому у входа в лес встретились отдыхающие.

 Как обычно бывает зимой, стояла полная тишина.  Разве что раза два я услышал, как пискнула синичка. По не тронутому снегу было видно, что сегодня в лес ещё никто не входил. На одной из опушек леса, поросшей берёзой,  из-под снега вылетел единственный тетерев.

 Залёг он ещё вчера, когда шёл снежок,  это было видно по слабым следам. И, видно, не хотелось ему покидать своё убежище, да только помешал человек. Надеясь ещё поднять тетеревов, я прошёлся по лесным полянам, но никого не встретил. Однако, выйдя снова на дорогу, увидел множество волчьих следов. В одном месте снег был здорово разрыт,  возможно, волк ловил мышь. У всяких заметных пеньков, кочек, имелись их отметины. Иногда волки расходились, но недалеко,  а потом их следы проложили одну тропу.  Сегодня ночью, видимо,  хищники выходили на охоту, и двигались, далеко не отходя от реки. Я долго шёл вдоль нее и часто пересекал их следы. Впервые за всё время в наших лесах встретились следы волчьей стаи.

 Разлив уже кончился, и вода здорово упала. Образовалось два слоя льда. У берегов они  создали  подобие пещер. Я надеялся, что сильный мороз уже заморозил воду, и, чуть было, не попал в ловушку. Хорошо, хоть носки лыж продавили снег,  укрывавший один из ручейков, и образовавшаяся под ногами полынья предупредила меня. Вовремя успев отскочить, я  обошёл злополучное место. На заболоченных местах потом ещё долго выступала из-под следов вода, но это было уже не так опасно.

Проведав свою зимнюю базу, я повернул назад. Дров тут было вполне достаточно, и можно было ночевать.

Обратный путь был легче, проложенная лыжня уплотнила рыхлый снег. Так и дошёл я назад до берёзовых опушек, никого не встречая.

 Но вот среди белых ветвей показалась бурая спина лося. Это был здоровый сохатый,  а рядом с ним стоял молодой  лосёнок. Оказывается, они меня не видели, и продолжая кормиться, двигались в мою сторону.  Тут из березняка вылез ещё один рогач с таким же молодым лосёнком. Вспомнив про фотоаппарат, побросав палки и рукавицы, я начал фотографировать. Меня скрывала толстая ива и берёзы, поэтому лоси не  только не видели, но и не слышали щёлканье затвора. Немного мешали верёвки, но упустить такой случай, не запечатлев эту встречу, было нельзя. Стадо двигалось в мою сторону, и кормилось ветками деревьев. Вот лоси остановились неподалеку. Большой ухватил ветку зубами, и наклонил её вниз, а лосёнок, воспользовавшись этим, принялся есть  доступный корм.  Так взрослые животные помогали маленьким.

Я услышал, как один лось издал какой-то протяжный мекающий звук. Что-то подобное я слышал от новорождённого лосёнка, видно это была их разговорная речь. Но вот один из сохатых пошёл прямо на меня,  и, высунув морду из защитных веток,  оказался так близко, что чуть, было, не заставил меня отступить. Но неожиданно заметив человека, он резко фыркнул и побежал под защиту леса. Остальные в панике тоже бросилась за ним.

Сфотографировав их, я пытался догнать и ещё раз увидеть лосей, но куда там! По следам оказалось,  что животные шли по березнякам, и кормились веточным кормом. Странно, что среди двух взрослых самцов и двух телят не было ни одной самки. Теперь мне стало понятно:  волки неспроста бродят в этих местах.

23/12, 79г.