ЮРИЙ МАТВЕЕВ

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам. Матфей: 7-7

277. Мой дневник, и  некоторые его итоги
278. От Малуксы до Назии
279. Море открылось
280. Красоты древней Европы
281. 30.05.95г.
282. Полярный день
283. Письма топографа о настоящем, и случаи из прошлого
284. Малоземельская тундра
285. Лето ради десяти минут
286. Поездка в Швецию

14,18,29.01.95г.

МОЙ ДНЕВНИК И НЕКОТОРЫЕ ЕГО ИТОГИ

Седьмого января я совершенно случайно вспомнил, что наступила круглая дата. Двадцать лет назад я начал вести дневник. Тем более, случай выдался для этого из ряда вон выходящий. Я тогда заблудился в лесу и подвергся первым в жизни серьёзным испытаниям. В какой-то степени тот день переломил по некоторым критериям мою жизнь. Но нельзя сказать, что именно он явился причиной, по которой я завел дневник.

По-моему, где-то летом 73 года мы с братом ходили в лес и в среднем течении Чёрной речки встретили впервые вышедшее на нас стадо кабанов. Эмоции били через край. Я после этого написал рассказ. Свой самый первый рассказ. Это дело было очень личным, но мать бестактно сунула туда свой нос, силой вырвав тетрадь. Этот поступок так огорчил меня, что я потом рассказ уничтожил. Очень было неприятно, что залезли в душу. Ведь кроме брата, я их никому не показывал. А доверие к матери и так подорвалось окончательно.

 И вот, в начале 75 года я завёл общую тетрадь. Писал я туда о самых знаменательных для меня событиях, а они, как правило, проходили в лесу. Тетрадь я тщательно прятал и думаю, что больше никто без моего разрешения её не читал. А писал я её уже тогда только для себя, но, впрочем,  думал и о детях. Сейчас вот мой Вася уже на второй год пошёл. Писал в каждой строчке, чтобы больше влезло. Даже цифры прописью. И когда заполнилась первая тетрадь, то было очень радостно - как будто сделал что-то весомое. К ней-то, к первой,  я и отношусь трепетнее всего. К юбилею я перечитал рассказ «За барсуками». Там сейчас всё смешным кажется - от названия и до стиля изложения. Но зато всё искренне, и естественно, все соответствует тому возрасту. Даже ошибки я там не хочу исправлять - пусть всё напоминает о детстве.

Вторая тетрадь, в основном, охватывает годы учёбы в лесхоз-техникуме. Моё профессиональное натаскивание в лесу. Потом была армия и первые годы работы в экспедиции. Все эти времена наполнены оптимизмом и мечтаниями. Но не только. Я уже самостоятельно исследовал близь лежащие леса, а потом и леса соседних районов. Планомерно проводил ночёвки, закаливая тело, поборол серьёзные болезни и приобрёл первые жизненные профессии.

В четвёртой тетради описаны лучшие годы молодости: от первых проблем на работе и до той поры, когда я уже начинал задумываться о семье. Ничего пока не обременяло и не отвлекало. Тогда и удались мне самые значительные и по сей день походы через Кара-Кум, Кызыл-Кум, а позднее и по Южному Уралу. Молодая кровь бурлила, требовала активности, и если что-то не получалось до конца, то я не унывал. Казалось, что всё ещё впереди. Тогда, в 86 году, был и самый интересный полевой сезон в Коми. Хотя самая важная на сей день работа окончена только сейчас. Это составление двухтысячного плана родного посёлка, большая часть которого сделана или исправлена мной.

Главный поход стоит у меня особняком. Это своего рода исполнение через 19 лет моей детской мечты. В шестой тетради я закончил его описание. А дальше в ней, в основном, прослеживаются ностальгические нотки по детству. Началом этого и рубежом безмятежных детских лет является рассказ «Вспоминая прошедшее», написанный в декабре 85 года. Тогда вместе с перестройкой началось и уничтожение лесорубами и садоводами милых моей памяти мест. Зацепившись за первый рассказ 75 года, я в этом месяце прочитал их всех заново.

Сейчас начинаю читать пятую тетрадь; остальных нет перед глазами, но, конечно, я помню периоды своей жизни. Я пронумеровал наконец их все, а также отметил наиболее любимые или существенные рассказы. Но это по сегодняшнему восприятию. Предварительно озаглавил все тетради, ну и выписал без лишней скромности наиболее характерные для того  времени цитаты. Правда, дочитать надо ещё последние три, но это уже позднее, так как в феврале, наверное, уеду работать в Вологду. Да ещё хочу в календаре отметить дни, которые охвачены хронологией описанных событий.

Эту тетрадку я решил начать после долгих колебаний и, думаю, не зря. По крайней мере, сейчас  я опять полон оптимистических планов. Только писать стал не про мелочи, которые были так милы в детстве, а про своё самочувствие, поведение в различных путешествиях и ситуациях. Например, в первых тетрадях немыслимо было бы написать про то, о чем пищу сейчас, да ещё заняв столько места. Но, думаю, и для заграничных путешествий, которыми я сейчас только и живу, ещё хватит слов и места. Я думал, было, превратить тетрадь в настоящий дневник, то есть кратко описывать если не каждый день, то наиболее важные события.

В январе таким событием являлся поход 14 числа по маршруту двадцатилетней давности, только в обратную сторону. Я хотел это сделать именно седьмого, но, к сожалению, не получилось. Теперь у меня на руках были все топографические и лесохозяйственные карты этих районов. И идя с ними, я только сегодня понял, что в тот тяжёлый январский день я вышел из леса на Козьей поляне, где сейчас садоводство, а потом пересёк ещё не существующий тогда нижний склад леспромхоза, и вышел к депо, а потом и в Риголово. Сейчас для меня стало ясно, что, оставив телефонную линию, идущую к точке ПВО, я свернул на старую дорогу, ведущую из Новой Красной Горки к реке Коваш. Мне про неё бабушка рассказывала, да и потом я её всю исходил. Но тогда я её не знал, вот и шёл неведомо где. День и сегодня был пасмурный, в лесу лежал снег. За спиной у меня был теодолит, а на плече сумка с документами. Даже сейчас дорога показалась длинной. Я тогда свернул с неё по накатанной колее правее и  пересёк участок болота, где прошёл сейчас от поворота большой лесовозной дороги с нижнего склада. В лесу с тех пор абсолютно всё изменилось. Если ближайшие выдела и не были кое-где вырублены (что вряд ли), то всё равно дорога была намного расширена тракторами. А тогда я шёл по снежной целине, по тропе - одиночному человеческому следу. В лесу вокруг царил страшный хаос. Всё вырублено, многое брошено, захламлено - остальное довершил ветровал.

 У нас был такой лесничий в прошлом веке — Пульман, так его фамилия до сих пор осталась в памяти в том месте, где он жил и работал. А сейчас и  лесничий Суржик и все, кто выше, запомнятся тем, что при них леса превратились в помойку. Хотя, конечно, можно найти массу причин, и не всё от них зависит. Но от кого тогда же ещё? В общем, ничего я не мог узнать с тех времён, хотя и шёл уверенно по той дороге. Но, видно, не всегда путь назад может привести в прошлое. Я даже метров 100 не дошёл до телефонки, которой, кстати, тоже уже не было, и по просекам и тропинкам выбрался через хаос к Комаровскому болоту. Тут провалился со скользких сосновых веток в ров. Но выжался и спокойно пошёл дальше. Больше лёд меня не подводил. Ближе к  дому даже прилично устал. Хоть это мне напомнило лишения того дня. А 18 января, при полной луне, в полночь было видно  северное сияние. Мало того, что луна прекрасно освещала местность, так еще и над морем на севере раскинулось очень широко бледно-зеленоватая лента.

Как будто от  космического ветра она колыхалась в чёрном небосводе, становясь то бледней, то ярче. Брат был прав, предсказав, что с этого момента начнутся морозы. И действительно, на крещение простояло несколько морозных, солнечных дней. А вот к сегодняшнему числу, уже чуть не с неделю, периодически идёт снег. Он засыпал не только сёла и леса, но уже и весь город. Получилось очень даже красиво, только по городу трудно передвигаться. В свете фонарей деревья и скверы, усыпанные снегом, кажутся великолепными. Кругом большие сугробы, а не обычная грязь. Давненько я не помню такой снежной зимы.

 29.01.95 г.

13.03.95г.

ОТ МАЛУКСЫ ДО НАЗИИ.

Как всё интересно складывается. Я уже вторую зиму пытаюсь добраться за Волхов в Зеленец и обследовать огромные болота, которые летом труднопроходимы. Тогда всё было не досуг, хотя и ездил мимо, работая в Бокситогорске. А в эту зиму  - уже с января мешало тепло, шли дожди, и средняя температура февраля была выше нуля, что вообще немыслимо. Наконец дождался! Я надеялся, что до 15 марта рано говорить о том, что зима себя не проявит. И вот, наконец, небо очистилось, подошёл антициклон, и все увидели уже забытое солнце. Вмиг высохла вся грязь на улицах от ночного заморозка. Но чтобы покататься на лыжах, надо ещё найти снег, а в окрестностях города его уже давно нет. Сегодня я встал полпятого, чтобы успеть на первую электричку до Волхова. Но вот беда - уже время отправления, а её на платформе всё нет. Зато через пять минут отправляется электричка в Кириши. Я за секунды решаю ехать в Малуксу и прыгаю туда. Ведь опоздай электричка на Волхов, и я не попаду на подкидыш, тогда и поездка туда потеряет смысл. А с Малуксы до Назии я хотел пройти летом, проверив грибные и ягодные места. А то уж больно скучные леса были на родине моей жены.

Я рассчитывал на  поход с одной ночёвкой. В этот раз я хотел поэкспериментировать, переночевав либо в иглу, либо в гамаке над местом костра. Вообще, присутствовало тайное желание, чтобы что-то случилось. До того надоела скука и однообразие в городе, что хотелось интересных,  запоминающихся событий. Лыжи взял «лесные», дышащие на ладан, почти твердо уверенный в их последнем использовании. Палатку с печкой, которую я использовал дней 10 назад, оставил дома.

Тогда мы с братом пытались ставить сети на одном из озёр под Орехово. Места были мной много раз посещаемые, да и туристы здесь крутились когда-то постоянно. Дрова, естественно, сожгли все: до единой щепки и ветки. Ну абсолютно ничего не осталось. Только старый сосновый бор вокруг. А тут ещё пошёл на ночь мокрый снег с дождём. Но я удачно решил эту проблему. Разрубил старые смоленые пни, на которые никто не покушался. И как они горели! Всё бы хорошо, но после полуночи пропала тяга, и дым повалил в палатку. Ох, и наелись мы его, наплакались и прокоптились жутко. В конце концов, пришлось полностью открыть палатку и дверцу печки. Так что внутри заполыхал маленький костёр. Ночь не спали, да к утру уже плавали в воде, хотя сами остались сухими. А при сборе печки увидел лужу смолы, натёкшей со стыков трубы, а сама труба была полностью забита сажей. Да так плотно, что еле выбил. Вот почему дым валил в палатку. Ведь смолевые дрова хорошо горя, дают много чёрной копоти, а я про этот недостаток печки забыл. Давно просто не пользовался. Ну а теперь решил не брать лишний груз.

Когда я вышел в Малуксе, уже рассвело. Был небольшой морозец и холодный ветер. Я правильно рассчитал погоду и направление движения. Он всю дорогу дул мне в спину, даже подгоняя на болотах. Наст оказался жестким. Лесные лыжи были в меру узки для маневрирования между непробиваемыми кочками и даже не оставляли почти следов на снегу. Буквально пару дней назад леса и болота были совершенно непроходимы. Уже везде растеклась вода, у берегов вскрылись реки, а сейчас это всё прихватило морозом. Сначала пришлось попетлять по лесным дебрям, замечая везде кое-где обгрызенную кору на соснах, даже довольно старых: здесь кормились голодные лоси. Однако их самих так и не увидел. Зато, выбравшись на болото, сразу поднял тетеревов. И не мудрено - скрежет дерева об наст был такой, что всю дорогу закладывало уши. Зверь в испуге уходил загодя, а боровая дичь показывалась лишь тогда, когда взлетала. Я старался скорее выйти на болото, надеясь, что по ровному-то месту поеду быстрее. Но оказалось, что болото уже наполовину без снега и даже безо льда, - хорошо хоть кочки замёрзли. А там, где был лёд, двигаться можно было лишь толкаясь одними палками, да ещё ветер помогал, а вот повернуть - уже проблема. Да и лёд неровный: весь  в сплошных трещинах, выточенных водой,  рытвинах и язвах. Не мудрено и лыжи сломать. Этот участок прошёл в сильном напряжении.

Уже выглянуло солнце, но холодный ветер испортил всё дело. Когда я хотел пособирать клюквы, руки мёрзли, и набрать удалось мало. Несмотря на скрежет, я всё же услышал незнакомый птичий крик и обернулся. Каково же было моё удивление, когда увидел двух белых куропаток. Ведь думал, что их здесь совсем уже нет. Часто махая крыльями, они скрылись где-то среди низкорослого сосняка. Когда и его густые заросли тоже кончились, я вошёл в светлый сосновый бор, а потом спустился в березняк, где текла речка Назия. Она уже почти разлилась, но мороз опять сковал воду. Свежий лёд был настолько прозрачен и гладок, что казалось - это сама вода. Полностью становиться на него было опасно - слишком тонок. Приходилось форсировать реки по деревьям, благо их тут навалило множество. Но не обошлось и без бобров. Судя по следам, они в оттепель уже вылезали, а теперь опять сидели где-то по норам. Часам к одиннадцати у впадения в реку одного ручья я сделал обед. Поджарил сарделек и попил чаю с бутербродами и сушками. Перед этим прошёл последнее болото, где поднял пару тяжеловесных глухарей. Только рябчиков сегодня не увидел, а самой запоминающейся была, конечно, встреча с куропатками. Ещё я основательно запасся чагой, выломав здоровенный гриб. Тут же рядом изрядно испортила берёзу желна. Сильно отягощенный чагой, я подломил всё же истончившуюся лыжу. Хорошо хоть вышел на след «Тайги» - идти стало удобнее. Изолента продержалась на лыже километра полтора, и когда лыжня кончилась, то пришлось делать ремонт, прибив конец лыжи гвоздями. Дальше до самого дома проблем с лыжами уже не было.

Зато возникли проблемы с дорогой. Идти приходилось вдоль сильно заросших канав, часто по большим кочкам и валежнику, но лыжи выдержали. Я всё дальше отклонялся к северо-востоку, еще более увеличивая путь до железной дороги. Наконец на трассе старой ЛЭП решил всё это компенсировать, и вышел по ней к садоводству. Но перед этим пришлось ещё раз восстанавливать свои силы обедом.

13.03.95г.

31.03.95г.

МОРЕ ОТКРЫЛОСЬ

Не удалось в эту зиму порыбачить со льда в Красной Горке. Залив почти не замерзал. И мой брат, занимающийся только рыбалкой, сейчас с нетерпением ждал, когда совсем уйдёт лёд. Ещё вчера установилась тихая солнечная погода. Неведомые течения всё же передвигали по водной глади льдинки в хаотичном порядке. Хотя весь этот хаос оторвался и пришел с северного берега залива. На днях было рекордно низкое за последние 110 лет давление. Я засёк 717 мм. рт. столба. Это пронесся глубокий циклон, завалив всё снегом, который из-за небольших морозцев больше не таял. Погода установилась сказочная, непривычная для нашей постоянной хмури. Как в горах: сочное, ярко-синее небо, обилие сверкающего под сильными лучами солнца снега. Всё это не тревожится ни теплом, ни ветром. Природа нам дала полюбоваться этой красотой 3 дня.

Дома совершенно не сиделось. С удовольствием работали на распиловке дров, а сегодня после обеда решили сделать выход в море: Саше не терпелось поставить сети с лодки. А ведь на восходе солнца был мороз – минус 10 градусов. Правда, старые ледяные поля сильно раскидало, но и открывшаяся вода все же была покрыта корочкой льда. К самому краю припая удалось подтащить, не провалившись, лёгкую фанерную лодку. Отдельные льдины смерзлись и выдержали наш вес. А вот дальше начались затруднения. Там где лёд был 5 миллиметров - мы его легко ломали лодкой. А вот где 7, и даже 9 - приходилось врубать вёсла и еле двигаться. Иногда даже раскачивали лодку. Так и лавировали от разводья к разводью, оставляя после себя прорубленный след. Самое большое ледяное поле было перед открытой водой, и если бы уже не потратили столько сил, то, наверное, вернулись. А то очень рисковали сломать самодельные вёсла или пропороть нос лодки. Потом, уже когда стояли на якоре, нас задел вскользь один небольшой айсберг толщиной сантиметров 80. Как и полагается айсбергу, большая его, самая острая  часть, была под водой. Поэтому о корму ударился легко отколовшийся кусок верхней льдины. Саше казалось, что это мы дрейфуем по воде, хотя ориентировочные створы оставались незыблемы. На самом деле, это льды дрейфовали с довольно большой скоростью совершенно незаметно для глаз. Одно такое поле заехало на якорную верёвку, и хорошо, что она выдержала, только обломив края льдины.

Греясь на солнце, часа два занимались с сетями. Постепенно стали приближаться старые, возвышающиеся над водой, ледяные поля. Иногда проносились крикливые чайки, видно, тоже удивлявшиеся нашему необычному выходу в море. Что же говорить о людях, которые видели нас с берега.

Нестерпимо ослепительно сверкал лёд. Марево испарений висело над дымчатым берегом. Не так-то легко в такой обстановке взять надёжный ориентир, чтобы найти потом сети. Мы их поставили на перепаде дна. И еле успели продёрнуть, как пришлось сматываться. Сходились ледяные поля, и мы рисковали оказаться в ловушке. Но всё же вывернулись, и, быстро пролетев полынью, подошли к молодому льду. Конечно, за день он немного размягчился. Но всё равно на вёслах идти было очень трудно. Старая "дорога" совершенно исчезла. Под западным дрейфом всё очень сильно поменялось. За камнями, разрезавшими льды, тянулись длинные полосы чистой воды, но, к сожалению, не в нужном нам направлении. Невольно вспомнился Пири, которому удалось обмануть всех, заявив, что он побывал на полюсе и вернулся обратно по своим следам. Ха-ха.

Тут я придумал самый рациональный способ движения. На капроновом шнуре закидывал вперёд, метров на 10, лёгкий якорь для поиска сетей и на нём подтягивал себя с лодкой. Так было намного быстрее, а главное, уберегли вёсла. А вот причаливать к берегу пришлось по чистой воде, так как припай уже не держал. А потом по-бурлацки дотащили лодку до места по прибрежному льду. Тут нас встретили необычные светло-серые птички размером со щегла, но с чёрными крылышками. Стайка их дружно перелетала на короткие расстояния, следуя перед нами. Я вспомнил, что обычно и встречал их весной. Очевидно, птицы следовали дальше на север после зимовки.

 День подходил к концу, удивляя своей неповторимостью. В удивительной тишине слышался только шорох наползающих друг на друга ледяных полей. Зрелище медленно плывущих по глади воды льдин рождало умиротворенное, и в то же время жизнеутверждающее чувство. Результатов рыбалки я, к сожалению, не увидел, так как уехал в город, а потом и за границу. Открывшееся в эти дни море как бы символизировало переход к новому, возрождающему к жизни периоду года.

9.04.95г.

2-9.04.95г.

КРАСОТЫ ДРЕВНЕЙ ЕВРОПЫ

Не мог же пропасть этот отпуск просто так, без единой поездки. Всю зиму подбирал и выискивал варианты наиболее дешёвого проникновения в Западную Европу. Наконец остановился на въезд в Италию со стороны Хорватии и Словении. Собирался посмотреть Венецию, Альпы, и Лазурный Берег Франции. Но под конец, когда поджимали сроки до конца отпуска, в консульстве вдруг попросили изменить пункт въезда, или ждать формирования группы. Но все другие варианты, из-за цены меня не устраивали. Пришлось ехать в другое, более доступное, но не менее интересное место. Главной целью своего путешествия я выбрал города Прагу и Краков.

И вот, подтверждая старую хорошую примету, в день отъезда идёт мокрый снег с дождём. В четвёртом часу дня поезд отходит на Брест. Недалеко от Питера все леса ещё завалены снегом. Но я надеюсь на лучшую погоду в Европе. С собой взял максимально лёгкий рюкзак. Для сна: только коврик, верёвку, на которую шалашиком накидывается полиэтилен, и чехол от спальника. В продуктах сделал ставку на быстро развариваемую гречку и молочные смеси. Для приготовления еды в безлесых и городских районах  взял побольше сухого спирта. Ну а перекусывать решил палкой копчёной колбасы и парой батонов. В общем, учёл опыт пошлого похода в Европу и не обременял себя ничем лишним. Так что впоследствии груз на спине совсем не ощущался.

Поезд шёл быстро, и до обеда следующего дня я был уже в Бресте. Ещё проснувшись, я увидел, что в Беларуси давно нет снега, а реки идут в разлив. Так что Буг разбух. На полях тоже полно воды. Но светит солнце, и есть время прогуляться по Бресту, присмотреться к городу и ценам в магазине. Но до этого, конечно, взял билет за 4 доллара в Польшу, до Бялы-Подляски. Можно было уехать пораньше до Варшавы, но не хотелось ночевать в городе, да и надеялся сэкономить на поездах местной дороги. Убедился, что ваучер можно купить здесь всего за 3000, но я, чтобы не дёргаться, приобрёл его дома за 10000, хотя и знал ещё по Львову, что на границе дешевле и без проблем. Вокруг вокзала, готовясь к этому поезду, обматывалась чулками с сигаретами и водкой  огромная толпа наших и польских челноков. Куда её только не прятали: переливали в грелки, полиэтиленовые бутылки, прятали в штаны между ног, и под мышки, и под юбки. Много раз подходили ко мне, спрашивая, не возьмусь ли я провезти контрабанду. Но я принципиально не хотел становиться мешочником и под разными предлогами отказывал. Совсем не хотелось себе портить настроение, не для того ехал. Помню, как ещё в брестском поезде попутчица-челночница, когда узнала, что я еду просто отдыхать, остро позавидовала мне, говоря, что она всю жизнь мечтала вот так беззаботно поехать. Хотя им ничто не мешает, но слишком сильны меркантильные интересы, и невозможно перебороть себя, не протащив с чем-либо мешок туда или обратно, не потолкавшись на рынках и не пропотев в давках у таможен.

У маленьких побитых дверей в таможенный зал уже толпилась огромная толпа челноков. Я решил лишить себя удовольствия штурмовать вход вместе с ними и, договорившись с нужными людьми, прошёл за три тысячи в зал без очереди. Наши таможенники хоть и не посмотрели рюкзак, но долго не хотели верить, что я не везу ничего спиртного и запретного. Ты, говорят, кто - Миклухо-Маклай, чтобы так ездить. Пришлось повозиться и у паспортного контроля, но в поезд успел сесть вовремя, пока не набилась вся толпа. О поезде надо сказать особо. Такого разгрома я ещё не видел. Целы только нижние сидения, да и то не все. Верхних и багажных полок вообще нет. Люки выломаны, стены пробиты, да всё описывать - только место занимать. И этот поезд шёл за границу! Какое позорище. Хотя, и люди в нём ехали не блещущие манерами. Польский челнок выглядит  ещё хуже, чем наш.

На первой польской станции подкатил электромобиль с кузовом, полным мешков для изымаемого товара. Началось брожение народа по вагонам. Первых трясли особенно сильно, заставляя раздеваться, а потом и всех попросили на перрон для досмотра вагонов и вещей. А бутылки были приклеены во всевозможных местах: и под столами, и за перегородками. Очень много отобрали, но потом и таможенники немного  устали. А вот меня, к удивлению, хоть я и сам предложил, даже не посмотрели. Стоило только таможенникам пройти, как тут же началась торговля и перекупка контрабанды. Встречный состав в Брест стоял рядом. А некоторые челноки делали в день по два рейса. Наконец, после долгого стояния, поезд с опустевшими от наших челноков вагонами тронулся. А вот оптовики поляки всю дорогу продолжали собирать рюкзаки водки. От прокуренного вагона, шума и нервотрепки у меня начало уже звенеть в голове. Первый контроль билетов уже прошёл, а до второго я успел доехать бесплатно до Лухова.

Там при мелком моросящем дождичке и вылез, а поезд уехал в Варшаву. На вокзале пришлось разбираться с расписанием, потом узнавать, можно ли проехать напрямую на Краков. После расспросов, как и посоветовали, решил ехать через Варшаву. Поменял ещё на почте деньги. Тут параллельно ходят старые и новые купюры с разницей в десять тысяч раз. Хорошо, что везде висят плакаты с их изображением, чтобы не обмануться. Запасшись водой на станции, пошёл через поле к лесу, который был неподалеку. Вообще-то, леса мне тут понравились. Пока ехали, встречал, в основном, сухие сосняки и ельники и лишь иногда влажные по весне березняки. Вот и здесь оказались средневозрастные сосновые насаждения с аккуратно собранными в кучи сучьями. Если бы не прошедший дождь, то дрова лежали вроде бы готовые, но и с деревьев наломать не составило труда. В сосновый чаще ветер уже не гулял так, как на поле, и было спокойно и умиротворённо. Пели вечернюю песню птицы, радуя мой слух после стука колёс. Воздух был чистым, и ничего лучше мне сейчас и не надо. Поел каши да молока с бутербродами и, пока был разгорячён калориями, лёг спать в заранее приготовленную постель.

 Сначала никак не мог отключиться: то ли бурный день не давал уснуть, то ли принятая пища. Потом начал замерзать. Ведь сняли главное одеяло — это облака на небе. Засверкали звёзды, неся космический свет с холодом. Использовал все резервы одежды и так продремал до четырёх часов. А потом не вытерпел, встал и начал готовить завтрак. Думал скоро рассвет, но время тут на два часа отстаёт от московского, поэтому я успел сделать зарядку, поесть и собраться, а рассвет так и не наступил. Рискнул пойти на огонёк станции, оберегая глаза от сучьев. В кассе меня ждал неприятный сюрприз. Цены на билеты оказались в три раза дороже наших. А я так надеялся, по опыту прошлой поездке, на передвижение железнодорожным транспортом. Хорошо хоть ехать в этих поездах было комфортно, и я подремал.

Варшава встретила пасмурной погодой и ветром. Так она мне и запомнилась - с мелким дождичком во время первой приятной прогулкой по улицам. У меня был зонт, да и дождь прошёл скоро. Переполненный новыми впечатлениями, я его и не заметил. Магазины, кроме продуктовых, ещё и не открылись, но и без этого товар так и лез с витрин в глаза. Яркая особенность — разнообразие выставленного на витринах товара. У громадного костёла и православной церкви свернул в парк. Надо было найти где-то место позавтракать. Запущенный угол в ухоженном парке найти трудно, но я выбрал скамейку и сварил на спирту в чифирбаке чай. Своей остановкой и непонятным поведением вызвал подозрение служащих парка.

Первым польским городом для меня стала сразу столица, и оставила она приятные воспоминания. В душе уже поселился дух созерцания чего-то нового. Но надо было добираться дальше, к чешской границе. Из-за дефицита времени я и не пытался стоять на трассе и ловить машины, а решил двигаться опять поездом. Хоть они дорогие, но валюты хватало. Теперь по дороге на Вроцлав можно посмотреть страну из окна вагона. Как раз в районе Лодзи полил сильный ливень, и я его удачно миновал в поезде. Правда, пришлось подёргаться в Варшаве. В выходном вокзале Варшавы сел в купе один и уже разделся, разулся даже, открыл окно и фотографировал прекрасные виды на мосты через Вислу, пока не въехали в тоннель и сразу на Центральный вокзал. Тут сели люди с билетами на мои места, а мне, оказалось, надо идти в первый вагон. Так что, пока добрался, то место нашёл не сразу.

Вообще, когда разберешься в систему оповещений, расписаний, расположения вагонов по классам, то становится всё чётко, удобно и ясно. Поезд следовал до Франкфурта, то есть был международным. Но я, конечно, воспользовался всеми блага, входившими в стоимость билетов. Туалеты были чистые, удобные, вода тёплая, кругом мыло, салфетки, полотенца. При нашей российской дикости пишу, что первый раз посидел на стульчаке унитаза, так как он был идеально чист. Попробовал бы кто это сделать в России. Побрился, чуть не весь помылся в отдельной умывальной комнате и почувствовал себя прекрасно. Вот только жаль - кипятильник не потянул в их электросети.

До Вроцлава проезжали много лесов и полей. Трижды видел среди озимых фазанов в их медном оперении. Сосняки, подступающие к железной дороге, были перепаханы клетками десять на десять метров, так, чтобы в случае пожара локализовать огонь. С момента прибытия во Вроцлав для меня начался период хорошей погоды. Солнечным вечером я побродил по городу, фотографируя старинные здания и костёлы, оглядел с горы окрестностями, ну и витринами полюбовался. Подсушил носки и кроссовки. Кроссовкам фирмы "Reebok" можно дать рекламу. За всю дорогу ни разу не натёр ноги, да и дышали они хорошо, а главное - ходить удобно. Я для этих походов их и купил, и теперь рад, что не прогадал. Вообще оделся более-менее прилично и ездил, как "забуревший" турист.

Карта у меня была не достаточно чёткая, но по схеме в поезде я доехал к ночи до КПП Личков. Это чешское название, хотя ночевал я на польской стороне. А вот тут оказалось, что денег польских на билет не хватает, а разменять негде. Пришлось побегать, поговорить со станционными рабочими, пока сами польские проводники не сказали, что чехи не откажутся взять доллары, и можно рассчитаться с контролёрами в поезде. Первый поезд шёл на Прагу в три ночи, но я решил выспаться и ехать в шесть. Здесь был горный район, но из-за темноты я гор не видел, только следы пенистых рек и смутные силуэты склонов. Рядом со станцией  старый еловый бор на склоне горы освещался прожекторами. Тут я и устроился. Разжёг костёр, поужинал, а уж потом отошёл в темноту и, постелив на мокрую землю клеёнку и коврик, лёг спать. Выходить за территорию станции очевидно нельзя, так как граница, но я нашёл дыру в заборе и, перейдя дорогу, скрылся от посторонних глаз. Потом чехи меня спрашивали,  не я ли жёг там костёр. Ведь было очень тихо, и слышен треск веток и виден дым. Но я к ним зашёл до этого, и они знали, что я жду поезда в Прагу. Вообще, ко мне все пограничники относились довольно вежливо и благосклонно. Проблем с пересечением границ нигде не возникло. Интересно, что как чехи, так и поляки ставят въездную визу ещё на чужой территории, где имеется их полицейский участок.

В эту ночь я проспал два часа, а потом понял, что холод уже не даст больше уснуть. Вертеться до шести как-то не хотелось, и я решил ехать на три часа. Быстро оделся, собрался, прошёл контроль, выбрал купе в вагоне первого класса и, выключив свет, задремал. Когда вошёл контролёр, вид у меня был такой, как будто я давно еду и сплю. Он хотел сначала спросить билет, но потом видно решил, что уже спрашивал и, извинившись, ушёл. Однако я понял, что до Праги, наверное, ещё будет контроль и проявил малодушие. Не зная, сколько запросят за проезд без билета, вылез в Храдеце-Кралове, чтобы разменять валюту и взять для спокойной езды билет. Только тут вспомнил, что в Чехии ходят кроны, и узнал курс. Хотя менять в гостинице, в шесть утра пришлось не очень выгодно. Они поняли, что мне нужны деньги. Пока я проводил размен, один очень вежливый швейцар чуть не утащил мой рюкзак на тележке в лифт. Наверное думал, что я поселяюсь, и рассчитывал помочь и получить чаевые. Пришлось его разочаровать, сказав что не за тем пришёл.

По дороге в Прагу любовался сочными зелёными полями, на которых на удивление много было зайцев или кроликов, правда несколько мелковатых. Но их было так много, что я не переставал удивляться. Сейчас, в период свадеб, они собирались по 5-6 штук. Только у самой дороги кролики отбегали прятаться в какие-то цветущие белоснежные кусты. Показались красивые пражские пригороды с красной фигурной черепицей. Город находился на холмистых берегах Влтавы, и поэтому глазу открывались красивые перспективы.

Несмотря на ранний час, люди уже работали. Вообще, в шесть утра уже во всю кипела жизнь. Бросалась в глаза очень оригинальная телевизионная башня. Наконец я сошёл с поезда, но, прежде чем выйти в город, довольно много времени провел на вокзале. Все вокруг так и зазывало поесть, перекусить или что-нибудь купить. Когда узнал все варианты отъезда в Краков, то перекусил в кустах акации и сам, вскипятив молочную смесь. Потом сдал рюкзак в камеру хранения и с одним фотоаппаратом налегке пошёл в город. Ещё одна особенность бросилась в глаза: изобилие журналов  и порнографической литературы, в том числе  и для секс меньшинств. Визитки проституток попадались кругом: у касс, в камерах хранения,  в телефонах. Свобода нравов!

Сам вокзал был необычайно красив, но так и тянуло посмотреть возвышающиеся над кварталами соборы и купола. А когда, пройдя мимо Национального музея, я пошёл по центральной улице вниз, то мне казалось, что непроизвольно открывается рот и выходят из орбит глаза. От всего увиденного я ощущал настолько сильный эмоциональный всплеск, какой давно уже не чувствовал. Описывать красоты и своеобразие архитектуры - не моё дилетантское дело, но общее впечатление потрясающее. Для памяти остались слайды с запечатленной красотой. Правда, их как всегда, не хватило. А запасную плёнку я оставил в рюкзаке. Витрины сверкали богемским стеклом необычайной красоты, золотыми и серебреными украшениями. Прочие магазины тоже не отставали в выставке своих товаров. К сожалению, я мог на всё это только смотреть, что тоже не маловажно. На каменной мостовой даже деревья были убраны в фигурного литья решётки.

 Староместкая площадь! Карлов мост! Да в старом городе, наверное, каждый дом был красив. И день был солнечный, без единого облачка и ветерка! Красная черепица крыш прямо горела. Скульптуры, украшающие здания, казалось, улыбаются теплу. Да, недаром говорили, что это один из самых красивых городов мира! Что верно, то верно. Множество великолепных зданий, которые можно оглядеть либо с высот, либо с набережных Влтавы, создавало незабываемую картину яркого, прекрасного города, с каким-то своим спокойствием царившем в этих башнях. Хотя внизу также суетятся люди, но лица не такие озабоченные, как у нас. Видел я, и современные отели из сплошного стекла и бетона, оригинально построенные в виде деформированных или полуразрушенных геометрических фигур. Вот жаль только,  что немного сбился с пути и не все архитектурные памятники посмотрел. Это выяснилось уже потом. Но несмотря на это, Прага осталась для меня не забываемой. От городов я, возможно, и не получал никогда такого удовольствия.

До конца сегодняшнего дня я всё любовался Чехией, из окна поезда на Бохумин. Хорошо, что тут берёшь билет до нужного пункта и едешь на любом попутном поезде. А в поездах я ездил разных, и очень даже шикарных. Тут не надо бегать и узнавать когда и куда придёт поезд. На каждом сидении лежит расписание со временем стоянок и прибытия на станции, а так же со схемой всего состава и информацией о пересадках.

По пути к Польше я, наконец, увидел днём Судеты. Красивые лесные склоны с упрятанными в долинах деревушками и  быстрыми речками в обрывистых берегах. В безветрии тихие дымы из труб застилали местами всю долину. Тут тоже велась лесодобыча, но в пунктах переработки не видно ни одного безобразного лесоотвала. Показатель культуры производства и бережного отношения к природе.

В Бохумине пришлось полночи ждать поезда на вокзале. Тут уже не спалось из-за жары. Я устроился на скамейке между полицией и таможней и, конечно, мной поинтересовались, но доброжелательно, посоветовав лишь следить за своим рюкзаком. Здесь я израсходовал остатки крон, опустошив почти весь автомат с разнообразными напитками: от содовой до шоколада и бульона. Наши монеты, как не экспериментировал, он не брал. Говоря о ценах, надо заметить, что в обеих странах они, пожалуй, выше наших. За редким исключением. По крайней мере то, что я видел. Правда не знаю, сколько в среднем получают граждане.

Этой ночью я спал - второй раз за поход - два часа. Всё благодаря отличным условиям в поезде Вена - Краков под название "Шопен". Один, в прекрасном спальном купе с красной отделкой и золотистыми шторами, с зеркалами и мягкими подушками. Установив нужную мне температуру, я разложил все кровати и улёгся на них один по диагонали. Поезд идёт хоть и быстро, но так ровно, что и толчков и стуков не слышно. Разбудил меня только контролёр. Ну, а в Кракове предупредили пана, что поезд прибыл на конечную станцию.

 Ещё нет шести часов и немного промозгло. Прежде, чем куда-либо идти, я как всегда узнал цены на билет до Пшемышля и расписание на будущее. Булочники только выставляли свой товар, когда я вышел в город. Народу почти не было. Тут просыпаются позднее, чем в Чехии. Зато я видел Краков, пожалуй, в самое красивое время, и таким он мне и запомнится. Улицы только политы машинами, гулко воркуют голуби, а ты идёшь по узким улочкам, где тебя окружает само средневековье, и шаги, даже в кроссовках, гулко отдаются эхом от древних стен. Вот тут-то и отключаешься от действительности, и если бы ещё не видеть современных вывесок, то можно подумать, что ты в веке 15-16. Хотя тут самые древние постройки - ещё  с 13 века. Это место города кажется ещё более древним, чем Прага.

На площади главного рынка - громада костёла Марии. Неповторимое чувство испытываешь, гуляя по аллеям парка, когда вдруг, из-под самого неба, над тобой нависают шпили башен Королевского замка. Гора, стены и пики соборов представляют как бы одно целое. Под стеной, у берега Вислы, пещера с охраняющим драконом из бронзы. На берегу реки я и позавтракал, вскипятив чай. Лебеди и утки, зимующие здесь, подплывают на кормёжку к людям. А у меня собака чуть не стащила бутерброд с последней колбасой.

 Я сделал круг, стараясь как можно больше осмотреть улиц старого города, а уже когда пробилось сквозь дымку солнце, начал снимать и с удовольствием прошёл его ещё раз. Какая-то туристка или бродячая музыкантша проснулась, встав со скамейки. Посмотрела карту, взяла свой рюкзак и гитару и тяжело пошла куда-то по своим делам. Ещё одного бродягу я увидел на вокзале. Он, казалось, заснул на своём рюкзаке там, где упал - прямо на ступеньках. По виду ни он, ни рюкзак не мылись уже год. Днём стали встречаться монахи и монашки. Один из них - прямо как из фильма: толстенный, подвязанный верёвкой под пузом, с толстыми голыми икрами и лоснящимися щеками.

 Истратив плёнку и находившись по городу, я лёг позагорать на берегу Вислы, благо было 20 градусов. Природа подарила мне прекрасную погоду в дни посещения этих городов. О большем я и мечтать не мог. Все впечатления мне не описать. Оставляю только хронологию событий и кое-что на слайдах. Прогулялся ещё по парку, где множество скамеек, и где даже урны сделаны красиво. Кстати, в городе стоят яркие колокольчики — это тоже урны для стекла, пластика, бумаги. И они не то что портят картину, а даже украшают улицы.

Только я сел в поезд, как пошел дождик, и только картина сырых лесов и полей, обрабатываемых крестьянами, тянулась до Пшемышля. Я оказался в поезде, идущем на Киев. Но в других вагонах. Пришлось выйти за билетом до Львова. Вообще, при переезде границ билеты очень дорогие, в отличие от внутренних линий. Тут подвернулся поезд на Черновцы. Я спокойно взял билет и не торопясь, за 10 минут до предполагаемого отхода поезда, подошёл к составу. И уже направился было к двери вагона, как меня остановил не весть откуда взявшийся пограничник, сказав, что выход за стеной и через таможню. Когда я зашёл за стену, то понял всю трагичность момента - там стояла гигантская толпа мешочников, без всякой очереди облепившая основной и запасной вход в таможню. Где-то посредине этой толпы проходил железный металлический забор, отделяющий так называемых очередников от нахалов. Половина людей мокла под дождём. Двери всё не открывались. Оказывается, с поезда уже больше часа разгружались вновь прибывшие мешочники. Проход был очень узкий между поездом и забором, и если одновременно и впускать других, то они бы смели друг друга.

 Тем временем страсти накалялись. Несколько раз возникали пьяные драки. Бабы-хохлушки и без того дико орали. У всех огромные телеги, баулы, мешки. Было бы спокойствие и порядок, так давно половина бы погрузилась. А так под напором толпы даже запасной вход не открыть. Я обошёл все заборы и с хвоста приблизился к поезду, слившись с выходящими. Проводников не было видно. Я уже было хотел сесть в поезд, но побоялся осложнений в дороге без отметки в таможне. Ведь ехал, дурак, тут в первый раз. Мне бы радоваться, что миновал пограничные кордоны и прорвался в поезд. Сел бы и без проблем уехал. Но это я в дороге узнал. А так я тем же путём вернулся к толпе под недоумевающими взглядами пограничников.

 Люди очень удивились, когда я им рассказал, что уже был в поезде. Стало немного обидно, но надо пробиваться. Первая попытка поднырнуть под ограждения не удалась: вытолкали в голову, и было не развернуться. А самые наглые уже перелезали у дверей. Наконец и я пробился туда, и, перевали через забор, прыгнув в толпу. Сзади возмущённо орали. Самые дальние были настроены наиболее агрессивно, но людям у дверей было не до драк. Как бы их  самих нахалы не отпихнули от входа, да и багаж беречь надо. Наконец я прорвался и совершенно свободно, без проверки, прошёл таможню. Они видели, что я не мешочник и еду транзитом с Чехии. Мне было бы очень обидно, выйдя из поезда, не попасть из-за этой толпы обратно. Некрасиво? Но тут каждый сам за себя, а зависит его поведение, где он сегодня - за парапетом или нет.

Поезд задержали на полтора часа, но всё равно, когда он отходил, нас в вагоне было человек 7. То есть процентов 70 неорганизованной толпы так и осталось там ночевать. Я перекрестился! Потом прошли по вагонам украинские пограничники, и только за полночь я был во Львове. Тут лил дождь. Вокзал, как всегда, напоминал Дом Народов. Суета, беготня, крики. Полно цыган, бомжей, больных, воров и вообще всех тех, кто обычно бывает на вокзалах. После долгих разборок с билетами я, приценившись,  взял билет только на 4 часа дня до Питера. Но зато теперь был спокоен. Нашёл где сесть, и впервые, кажется, заснул сидя, положив ноги на рюкзак. По крайней мере, снились сны. Вот ведь каковы возможности организма. Когда много интересных впечатлений и есть конкретная цель, то и еды много не надо, а когда подопрёт, то и без сна можно обойтись. Ведь за четверо суток я спал в общей сложности 4 часа!

К утру, когда народ разошелся, а сброд разогнали или арестовали, я позавтракал горячим кофе и пошёл смотреть Львов. Погулял по городу, посмотрел магазины. На рынке купил отличной колбасы и копчёного сала, редиса и хлеба. Взял кое-каких подарков для своих. Так и скоротал время. Ну, а в поезде оставалось смотреть в окно, читать газеты и есть. Благо постель у меня своя, и уж в вагоне-то я не мёрз. А в чифирбак всегда наберу кипятку, пройдя по вагонам. От скуки прочитал даже "бандеровские" газеты, посмеявшись над злобным их содержанием.

 После Белоруссии народу осталось мало. Из-за огромного подорожания билетов челноки, видно, перестали ездить к нам. Да и таможня, как всегда, трясла их и штрафовала. Меня и не смотрели. В вагоне одно хорошо: вымерзли, видно, за зиму тараканы, а так - тот же бардак, грязь и развал. Проснулся девятого утром, в Луге. За окном все леса в снегу больше, чем зимой. Только у самого Питера он исчез. Но теперь уже никакая непогода не испортит мне настроение от такой замечательной поездки в удивительно красивые города.

13.04.95г.

30.05.95г.

Жара! Духота с раскатами приближающейся ежедневно грозы. Температура под 30, и даже проходящие ливни приносят мало облегчения, лишь влажность как в тропиках. А казалось, совсем недавно кляли затянувшуюся и действительно прохладную весну. Ведь на свой день рождения я устроил себе маленький подарок, после холодов и непогоды выбравшись в солнечный день в лес. Всплывали в памяти давно знакомые, хотя и подзабытые запахи леса. Наконец-то я в своей стихии. Кисловатый запах древесной заболони на зимних вырубках. Аромат берёзового сока, кровоточащего из пней. Наконец, запахи мхов и багульника. Что-то ещё давно знакомое, но теперь не сразу угадываемое. Для меня это как разгадка кроссворда, и одновременно милое душе дело.

 Затянувшаяся весна ещё держала реку в разливе. Я прошёлся вдоль неё к любимому месту, называемому "Заказник". Это от садоводства "Красногорские покосы" до большого болота, откуда несёт свои воды речка Лебяжье, то есть её среднее течение. Прошёлся и по садоводству, и по первому острову. Шестая высота обстроена домами и еле узнаваема по рельефу. Леса на возвышенностях вырублены до неузнаваемости и безобразно. Вдоль самой реки взялись рубить берёзу, так как она хорошо идёт за границу. В общем, расхищение, не приносящее никакой пользы местным жителям, идёт полным ходом. Однако не хочется опять о грустном. С этим уже смирился - время такое.

Бобры на реке уже не живут, но зато ещё есть щука. Видел, как стрелой отошла от берега, греясь на мелководье. На дороге попались следы медведя, значит не все уничтожены. Кто-то поставил шалашик под огромной, чудом сохранившейся перед болотом на острове елью. До неё чуть не достала вода, да и ель могла рухнуть прямо на место ночлега. Когда-то я любил тут ночевать по весне, слушая тетеревов, журавлей и наблюдая за брачными ухаживаниями уток. Всё-таки, подарив воспоминания о прошлом, эта прогулка была для меня действительно лучшим подарком.

Но тогда была весна, а сейчас о ней напоминает лишь цветущая черёмуха, песни соловьев, да ещё досаживающие картошку люди. А жара стоит такая, какой, может, и летом  не будет. Тут и запахи другие. В Солнечном, где я сегодня калился на солнце при полном штиле, пахнет разогревшейся прошлогодней хвоей и песком. Вода уже цветёт, но зато тёплая. Весь народ из города рвется на пляжи. А 10 дней назад я тут гулял с друзьями с Алма-Аты, и было ещё умеренно прохладно. Дети только начинали купаться, тогда стояла необыкновенная тишина, а сейчас шум и гам. А полмесяца назад, числа эдак пятнадцатого, на выходные, у нас дома сильным восточным ветром так угнало воду с залива, что никто подобного и не помнит. Саша ходил пешком за "Седловой", а это самый дальний камень. Не верится просто, но я, к сожалению, не видел. Оголились даже последние подводные каменистые гряды. Тут невольно поверишь в рассказанные бабушкой легенды, что во времена русско-шведских войн залив можно было перейти. А почему бы и нет, при таких сильных отгонных ветрах. Ведь никто из живущих не помнит такого отгона, как этот.

Сейчас начались белые ночи. Мы с Сашей сегодня, наверное, прогуляемся. Мне ведь на днях лететь работать в Нарьян-Мар на всё лето. С 89 года я не уезжал из дома на полный полевой сезон. Но об этом речь позднее. Хотел написать это по свежим впечатлениям, после Дня рождения, да всё не досуг. А сегодня решил, но даже забыл придумать название. Ну, пусть так и повествованием, датированным этим днём.

30.05.95г.

22.06.95г.

ПОЛЯРНЫЙ ДЕНЬ

Уже три недели  как я в Заполярье, а толком отдохнуть на природе всё не удаётся. Работы по съёмке города Нарьян-Мара только разворачиваются, и почти не остаётся свободного времени. Хочется побыстрее выбраться в тундру, или хотя бы деревню, и поэтому работаешь почти без передышки. За день глаза наминаешь об оптику приборов, да сутулишься с планшетом до ломоты в хребте, а по вечерам голова раскалывается от обсчётов и черчения. Невольно вспоминаешь свою работу в лесоустройстве, когда я целиком жил среди тайги и намного лучше себя чувствовал. Даже за рыбой никак не собраться, хотя напарник каждый вечер приносит с озера по шесть-девять щук.

 Но сегодня день особый. Наступает солнцестояние, а это всегда было для меня вдохновляющим, и в какой-то мере священным событием. Определённый рубеж в году, который запоминается. Самые короткие ночи я всегда стремился захватить в лесу. Было тут у меня несколько вылазок по окрестностям и поэтому, дождавшись наконец подходящей погоды, я вышел на Казённое озеро. Прихватил с собой "Kodak", бинокль, нож, и хорошую топокарту.

 Была полночь, полярное солнце сидело на вершине нарьян-марских пятиэтажек. Первый раз в жизни я видел полярный день, хотя и поездил немало. Солнце изрядно мешало спать. Не имея часов на руке, я просыпался и не знал: то ли два часа, то ли восемь. Ведь привык вставать с рассветом. Всё же наши белые ночи лучше. Там есть закат и есть рассвет, а это всегда впечатляющее зрелище. А сейчас солнце слепило глаза, отражаясь в пойменных печёрских старицах и озёрах. Пошел по старой разрушенной трассе связи  и свернул в елово-берёзовый лес. Птицы, казалось, и не думали спать. Все ивняки и лапники пели, стрекотали, чирикали. а между делом серые озабоченные птахи таскались с травинками или мошками в клювах. Нужно успеть за короткое время выкормить и вырастить птенцов. Несколько раз попались битые хищниками птичьи яйца. Пробившись сквозь мохнатые ели к одному из озёр, я встретил  двух крикливых чаек. Им было за что беспокоиться. Пара уже больших, невообразимо пёстрого цвета комочка, старательно выгребали от берега на водную гладь. В бинокль я хорошо рассмотрел, как они, не зная куда деваться, прижимались друг к другу. Пришлось оставить потревоженных родителей. Утки тоже то по одиночке, то кучками перелетали с воды на воду.

Ходить по сухому ягельнику среди здешнего леса было очень удобно. Очень много песков, но много и заболоченных низин с озерцами, обрамлёнными тальником. Про лабиринты и многообразие проток реки Печёры и говорить не приходится. Но я это ещё не успел оценить в полной мере. Выбравшись на полуостров Тамаркин Нос, долго в бинокль любовался берегами Казённого озера. Из бескрайних ивняков виднелся дымок ночующих рыбаков. Солнце висело над серо-зелёным горизонтом из растительности и воды. Дневную усталость уже давно как рукой сняло. Как почувствовал запах хвои и свежей зелени трав, как дунуло бодрым ветерком с воды, так и забыл про сон. Наоборот, старался запомнить картины полярного дня. Под косым красноватым светом солнца на другом берегу бродили коровы. Они смело переплывали холодные протоки, чтобы попасть на свежие пастбища.

Июнь идёт к концу, а тёплых дней было немного. До десятого вообще чуть не каждый день шёл снег. Питерскую жару я вроде уже и позабыл. Но несмотря на холода, я на солнечном склоне нашёл первый крепкий подберёзовик. С грибным почином. И когда только успел вырасти! Всё же в Заполярье природа торопится. Лес ещё в весенних цветах. Силуэты елей здесь хоть и не высокие, но какие-то сказочные. Древние ели, но только в миниатюре. Отшагал я за ночь 12 километров, и хоть устали ноги, но какой прилив душевных сил получил! К трём часам ночи солнце уже заметно поднялось, а мне надо ещё успеть выспаться до работы.

22.06.95г.

10.07.95г.

ПИСЬМО ТОПОГРАФА О НАСТОЯЩЕМ И СЛУЧАИ ИЗ ПРОШЛОГО

Кроме личного содержания письма, привожу свои впечатления и новости из полевой жизни.

... Наконец кончил очень трудную работу в городе и скоро отдохну душой на природе. А это письмо пишу в теплоходе. Поехал на два-три дня в другую деревню для сбора сведений в сельсовете. Это надо же, проторчать столько времени в городе и только сейчас, когда день стал по длине точно таким, как и в момент приезда, я наконец хоть куда-то вырвался. Ну, правда, короткие вылазки делал и в тундру и на озёра. Ловлю щук, по 9-11 штук за раз в течение пары часов, да и с Печёры привозят рыбу баками. Едим язей, окуней и чира. Это такая изумительная рыбка: когда её очистишь и положишь на тарелочку, то мясо прямо серебрится прозрачно-розовым цветом, и на вкус изумительно. Ну, а  молоденьких щук я намариновал. Только бы сохранилось в стеклянных банках. Надеюсь вас угостить вкуснятиной.

Да еще грибочки пошли, но не густо. Ведь лето только и началось с 7-8 июля. Раненько утром (если так можно назвать, потому что солнце не заходит) я ходил в тундру. Хоть ничего и не набрал, но зато в тишине и одиночестве погулял по сухим буграм среди лиственниц. Только ягель под ногами хрустит. Интересный эффект в тундре: тут всё низкорослое, и когда смотришь на заболоченные поймы рек, то окружающие их песчаные холмы кажутся горами. Вот сейчас плыву по реке Печоре: берега тут покруче, повыше и без лесов. С утра прошла гроза, и сейчас сильно льёт. Ехать мне до Виски долго, почти 9 часов, вот и пишу письмишко.

Был у нас праздник - 75 лет "Аэрогеодезии". По радио выступали знакомые люди и делились своими воспоминаниями. Как-то один начальник загрузил в вертолёт длинное бревно. Это была опора для антенной мачты, ведь в тундре леса нет и всё надо завозить. А техник вертолёта всё удивлялся и возмущался, что это за бревно, и зачем его везут. Начальник отшутился, чтобы он отстал, что это запчасть для его вертолёта. И вот, прилетев к месту базирования бригады, вертолёт завис прямо над палатками, стоящими на берегу озера, чтобы вещи сразу поднять. Когда все загрузились, то один студент-практикант с воплем "Прощай тундра", выбросил на радостях в дверь вертолёта свои старые трусы. А они попали в турбину,  она стала рушиться, а вертолёт заваливаться по крутому берегу в озеро. И помогло только то, что догадались положить это самое бревно под колёса, а то бы все могли и погибнуть. Вот так слова о бревне-запчасти оказались пророческими.

Было ещё много рассказов, например, как уголовники ограбили топографов, а одного рабочего увели с собой и хотели съесть за неимением продуктов, но он чудом спасся. Или как белый медведь задрал человека, а другого скальпировал. Как один наш ветеран добил зека по его просьбе, когда тот прибился к ним в тайге и обманным путём завладел оружием, но его удалось разоружить. А потом, предчувствуя наказание за содеянное, он попросил себя добить, оставив лишь адрес родных.

Да, по сообщению из экспедиции, ко мне должен был прилететь корреспондент радио, когда мы будем работать в Устье. Это там, где было первое русское поселение, основанное здесь 500 лет назад. Это город Пустозёрск, известный тем, что здесь сидел в яме протопоп Аввакум.

12.07.95 г.

31.07.-1,2.08.95г.

МАЛОЗЕМЕЛЬСКАЯ ТУНДРА

Пролетел уже июль, вторую половину которого я прожил в деревне Коткино на реке Суле. В тех местах как раз лесотундра переходит в Малоземельскую тундру. Попрощавшись с полюбившейся деревней, я в последний раз посмотрел на неё с самолёта. Среди бесчисленных озёр от горизонта до горизонта вьётся полоскою Сула, а на одной из излучин стоит затерявшаяся в этих просторах деревня, где народ не испорчен, лишён соблазна воровать и дебоширить. Всё построено на доброжелательности и доверии. Поели мы там и рыбки и грибков, да и морошки набрали с собой. И вот теперь те болота или озёра, казавшиеся очень большими, просто теряются среди бесчисленного числа подобных им. За 40 минут лета до Нарьян-Мара посмотрел и деревню Устье.

Кругом уже другая картина. Пески, широкие виски и сама Печёра, а также огромное Городецкое озеро с плоским и пустынным местом, где был когда-то Пустозёрск. Вот только поработать мне вряд ли придётся там. Уже не успею, так как, прилетев, узнал, что надо теперь лететь уже на побережье в Индигу. Первый день августа с утра пораньше пошёл на знакомый ручей потягать щук. Но вода стала плохой, и рыба не брала. Принёс всего 4 штуки. Зато вечером наблюдал интересную картину. Осмелевшая ондатра, задрав голову и припустив по воде хвост, плыла вдоль берега по каким-то своим делам. И не обращала ни на кого внимания: ни на меня, ни на уток, проплывая прямо у них под носом. Эти ондатры устраивали хорошие ямы-ловушки, в которые можно провалиться и по пояс. Не раз в последний момент я успевал среагировать, и, лишь зачерпнув воды, выскочить на твёрдую кочку. Бросив блесну рядом с ондатрой, заставил погрузиться, но вскоре она всплыла и проследовала своим курсом далее.

 А вот сегодня, 2 августа, был у меня грибной день. Хоть погода стояла и пасмурная, но я встал в 5 часов и сбегал на речку 3-ю Томарку. Там среди болот был обширный сухой клочок суши с беломошником, на котором отлично видны молодые подосиновики. Что меня удивило, так это качество грибов. Все как на подбор чистенькие и крепенькие. За пару часиков собрал полрюкзака, так что весь вечер занимался маринованием и сушкой. Ну и прогулялся в своё удовольствие.

2.08.95г.

15.08.95г.

ЛЕТО РАДИ ДЕСЯТИ МИНУТ

Ради чего я собственно согласился поехать в Ненецкий округ. Главный интерес был побывать на арктическом побережье материка. И всем говорил в общих чертах, что буду работать на побережье, имея в виду, прежде всего, конечно Индигу. Но реальность была далека от желаемого. И даже, попав в Индигу, я находился в 15  километрах от Баренцева моря, а в Индиге была всего лишь Индигская губа. Ну конечно я не мог упустить шанс сходить к океану. И вот, окончив съёмку посёлка, я пошёл к своей долгожданной цели.

 День выдался солнечный, но очень ветреный. Добравшись по более-менее хорошим тропам до реки Малая Щелиха, я встал перед проблемой переправы. И хотя  был отлив, обнаживший грязь, называемую здесь няшей, но, войдя в реку, я всё больше погружался в воду и грязь. Болотников не хватало. Наконец на третий раз разделся совсем, но не дошёл и до половины, а вода  уже по пояс. Совсем не хотелось увязнуть или быть сбитым течение. Вода, правда, оказалась на удивление тёплой, но мне долго пришлось отмывать ноги от грязи в озерке.

А местным жителям приходиться всё время возиться в грязи, так как сети ставят с берега. При приливе в них попадает рыба, а в отлив надо идти собирать, а то чайки съедят. Они и сейчас нашли себе добычу в виде дохлой нерпы, выброшенной на низинную дельту реки приливом. Нерпа тут заходит по солёной воде прилива далеко от моря. Я её позднее встречал чуть ли не на полдороги в Выучейское.

 Так вот, не переправившись и на этот раз, я пошёл ещё выше по реке, одев мокрые трусы на голову для скорейшей просушки на ветру и солнце. Чем-то стал похож на зырянина, которые одевают от комаров на голову что-то среднее между женским платком и колпаком палача. Довольно часто встречались балки оленеводов, застеленные мягкими оленьими шкурами разных расцветок. В посёлке нам постоянно предлагали то камус, то пыжик, то расшитые бисером выделки для пим. Но всё это не для нашего климата, так что я не брал. А шкуры и рога, которых здесь в изобилии, тоже не нужны моей жене. С четвёртого раза, наконец, переправился и на другом берегу сразу наткнулся на поля перезревшей морошки. За полчаса набрал три литра на варенье, а морошки в тундре конца и края нет. В конце месяца даже ходил пароход по побережью и принимал её. А вот грибы приходилось выбирать, так как они сильно выветрились, высохли, побелели и стали похожи на баклажаны на одеревеневшей ножке. К тому же, огромные старые подосиновики просто почернели в спорах.   В долине реки полно гуся, кормящегося перед отлётом, а в кустах ивы прятались стаи куропаток. Удивило отношение местного населения к охоте. Ни разу не видел случаев браконьерства, но зато когда открылся охотничий сезон, вся деревня опустела. Мужики уехали бить гуся.

Прошло более шести часов, прежде чем я вышел к океану. Погода к этому времени испортилась, наполз туман и штормило. Ледовитый океан открывался для меня в очень впечатляющем виде. До последнего момента его закрывала песчаная коса мыса Попова. Поднявшись на неё, я увидел серо-свинцовые волны, с остервенением бросающиеся на гальку. И никакой няши. Камни и масса плавника. Где-то во мгле терялась водная гладь, достигающая полюса. Дыхание Ледовитого океана охладило мой пыл, и я оделся. Времени осталось очень мало: нужно успеть сегодня вернуться домой, тем более что погода безвозвратно испортилась. Я ещё не обедал и толком не отдыхал, но всё это позабылось, когда впервые стоял ногами на берегу Ледовитого океана. Всё лето я пожертвовал на то, чтобы добраться сюда и постоять так хоть десять минут. Но мне не жалко времени - ведь какое испытываешь удовлетворение от очередного достижения. Хорошо хоть какие-то трудности попались на пути.

Всю дорогу пытался найти золотой корень, но на торфяных склонах этих берегов его не было. На память взял пару камней, обкатанных морем как пули, да окаменевшего моллюска. Укрывшись от ветра под берегом, пообедал, но пропустил идущие в посёлок лодки. Теперь придется идти пешком, а ведь прилив. Чтобы найти брод, пришлось очень далеко подняться вверх по реке. Щелихой река называлась не даром. В одном месте она прорывалась сквозь полуразрушенные скалы. Мне пришлось идти под ними, цепляясь за выступы, и смотря под ноги на мутную прибывающую воду. Того и гляди - либо камень на голову упадёт, либо сам сорвёшься в речную яму. А по высоким берегам пришлось пробиваться через густые ивняки. Наконец я переправился и долго шел  тундрой домой по размочаленной вездеходами дорогой. Витки и жижа на пути вымотали здорово, но всё же я разглядел в тумане огни деревни и через 12 часов, весь мокрый и в грязи, пришёл домой. По скромным подсчётам, намотал по тундре более сорока вёрст, но добился своей цели, да и трофеи кое-какие принёс с собой. Ночью заснуть было трудно - колени ломило, но это забудется, а остальное запомнится на всю жизнь.

16.08.95г.

2-6.10.95г.

ПОЕЗДКА В ШВЕЦИЮ

Трудный полевой сезон остался позади, и мы с женой решили отдохнуть в Швеции, осуществив её заметную мечту побывать в этой стране. Средства затратили немалые, но они стоили того, чтобы  комфортно чувствовать себя в этой поездке. Раннее питерское утро встретили на мокром асфальте у чугунных решёток Русского музея. Отсюда нас повёз автобус через обрамлённый золотой листвой город и чудесные осенней красотой пригородные леса. Это хорошая примета — уезжать в дождь. И хотя до Выборга посветило ещё солнце, но Финляндия встретила пасмурным небом.

Горячие финские парни, в унисон такой погоде, продержали нас часа полтора без всяких причин на таможне, а потом ещё и вытащили на досмотр. Ну, ничего не поделаешь, такой менталитет. В Финляндию я попал уже в третий раз, и для меня картина уютных лугов, лесов и хуторов была знакома. А вот жену поразила красота и порядок. На широченном ровном шоссе так и клонило ко сну. Проветрились лишь на пару часов в Хельсинки, осмотрев ближайшие улицы города. Даже мне, едущему не в первый раз, надо было просто походить, акклиматизироваться, подышать воздухом буржуазии. Привыкнуть к тому, что правила движения здесь редко нарушаются, что в магазинах тебе приветливо предложат помощь, что у стройки не надо пробираться по грудам грязи и мусора. Уж если вокзал такой чистый, то что говорить обо всём остальном.

К вечеру добрались до Турку, проезжая живописные скалистые места с врезанной в них лентой шоссе. Я дотерпел до туалета, и когда посетил его на терминале в порту, то белоснежный блеск и чистота поразили глаз. Отвёл там душу как никогда, даже в дверь нетерпеливо задёргали. А потом была погрузка на паром. Из всей толпы на выборочный просмотр документов выбрали только меня. Долго вертели паспорт, ища визу, пока я не объяснил, что виза групповая и не подошла наш гид с бумагами. Прямо как в России, где по приезду в разные города меня почти всегда проверяли. Рожа, что ли, бандитская? А вот билеты не посмотрели, и я сделал вывод, что между скандинавскими странами можно проплыть без документов. А билеты самые дешёвые стоят на паром сто десять марок, а это очень дорого. Кстати, шведы штамп в паспорте так и не поставили. Обидно, что не попали они в коллекцию. Всё-таки 23-я страна пребывания.

Путаясь в лабиринтах судна, нашли наконец свой номер и долго возились с магнитной картой. Осталось только упереться ногой и выломать дверь, но когда муж пошёл уже за поиском "фомки", жена вежливо спросила у одного англичанина, и он помог открыть дверь. Удобства в каюте просто поразили нас. В первом классе парома «Силья Европа» были на двоих 4 койки, телевизор, душ и туалет, наполненный всевозможными гигиеническими мелочами, масса светильников, в которых можно было запутаться. Кругом зеркала. Осмотрев с восторгами свою каюту, мы принялись за перекус по-русски. С собой была копчёная колбаса, сыр, пара батонов, помидор и чай, который надо было вскипятить в чифирбаке. Знающие люди говорили, что в Европе нужен переходник для их розеток, но я просто обрезал вилку, сделав её широкую часть квадратной, и все проблемы были решены. Русский человек до всего додумается, и запасается на все случаи жизни. Стюарды, наверное, удивлялись, находя в мусорных бачках, наряду с французским шампанским, очистки от моркови и колбасы. Если они, конечно, смотрят содержимое пакетов.

Ну, а теперь про сам лайнер, который состоял из 13 палуб. Мы жили на девятой, а несколько этажей были заполнены сверкающими магазинами, барами, ресторанами, казино, и ещё чёрт знает чем, где так и тянуло промотать свои деньги. Если бы погрузили пьяного на борт, то совершенно не поймёшь, что плывёшь в море. Размеры этого плавучего дома поражали - и никакой качки.

Осмотрев малую часть теплохода и сделав первые покупки, мы вернулись в каюту и дегустировали различные спиртные напитки и шоколад. Атмосфера путешествия была праздничной и восхитительной. Жаль только, паром шёл ночью, и мы не могли любоваться видами многочисленных островов и береговых шхер. Это удалось увидеть только туманным утром под самым Стокгольмом. Но и то, уют вилл, стоящих среди сосен на скалах, поражал. Удивительно, как им удалось сохранить столько природы при строительстве. В город прибыли тоже рано, и поэтому хватило времени самостоятельно посмотреть дворцовый ансамбль, а потом совершить трёхчасовую увлекательную экскурсию на автобусе по всему городу. Побродили по узким и тихим старинным улочкам, где сама история отразилась в стенах домов, и дух её пропитал брусчатку мостовой, которые знали и потоки крови, и пышные процессии. Заходили в жилые уютные дворики, которые, не зная, можно было отнести к музейным - настолько были красивы и уютны. Старинный Стокгольм поражал своей красотой и разительно отличался от Хельсинки.

Кстати, король тоже любит заниматься фермерством. Нам повезло его увидеть с королевой и дочерью, когда они проследовали в лютеранский собор на службу. Мы встали в толпу с корреспондентами и не знали, что прибудет король. От неожиданности я неудачно его сфотографировал -  щёлкнул уже вслед. Просто растерялся от такой удачи. Зато побывали, можно сказать, у него в гостях. Погуляли по королевскому парку, около дома, где живёт семья.  Двух дней мало, чтобы познакомиться с прекрасным Стокгольмом. Но была у нас чудная ночная прогулка по улицам старого города. В темноте даже скульптуры мы принимали за людей. Только магазины сияли огнями. Целые торговые города в несколько этажей под землёй и наверху. А вот небольшие магазины закрываются довольно рано.

Нам удалось приобрести выгодно много вещей, которые необходимы дома. И некоторые из них достались, можно сказать, бесплатно, за счёт возвращённого налога с оборота и удачно проданных сигарет. Конечно же, мы посетили сауну. Благо она была почти рядом с номером в гостинице. Лена так вообще была там первый раз. А потом, расслабленные после сауны, мы отдыхали в чудном номере. Я щёлкал бесчисленными телеканалами, а Лена листала рекламные каталоги и проспекты. Они тут предлагались бесплатно, как и пакеты при покупках. Мелочь, но очень приятная. У нас дома подобные мелочи либо проблема, либо стоят немалых денег.

 На завтрак был шведский стол. Эта вещь для русского человека очень непривычная, и прямо скажем, затруднительная. Можно есть что хочешь, и сколько влезет. Поэтому некоторые из наших туристов несли многоэтажные подносы, что конечно дико, и может, стыдно, но тут мало кто обращает друг на друга внимание, да и простительно на первый раз нашим землякам, невидевшим в жизни хороших человеческих условий. Мы предпочли сходить за добавкой и продегустировать то, что никогда не ели. Вообще, удалось попробовать несколько вкусных необычных блюд в различных кафе города.

Уезжали на пароме "Скандинавия", с чувством сожаления расставаясь со Стокгольмом. Очень многое можно было ещё посмотреть: сады Мелиссы, например, или корабль "Васа". Но были в ратуше, где вручают Нобелевские премии, видели дворец и прекрасные виды с набережных на зашпиленный башнями город. На следующее утро в хорошем тумане прибыли в Турку. А здесь повезло посетить кафедральный собор. В нём абсолютно никого не было. Полусумрак, с нишами освещённых гробниц, блеском красивейшего органа, и отшлифованными сидениями из дерева. Посидели, полюбовались и мы. Приобрели открытки, заплатив в ящичек. Всё на полном доверии. Только тишина, покой и красота вокруг. Вокруг собора был чудесный осенний парк, не потерявший своей красоты и в это пасмурное утро.

Остановились ещё и в Хельсинки на несколько часов. Запомнились чёрные модерновые здания из стекла и бетона и кирха в пещере. Как по заказу, прекратился и дождь, идущий во время переезда. Вообще, с погодой очень повезло. Она всё время была тихой и тёплой, не докучала дождями. А ещё был один интересный рыбный магазинчик на берегу узкого залива. Тут торговали копчёным лососем и угрём, а так же прочей свежей и солёной рыбой. И тут же в воде можно увидеть, как играли огромные стаи рыбёшек. Тихая гладь кипела расходящимися кругами, как в дождь. Весь процесс приготовления был виден, и торговля шло очень бойко. Уже стемнело, когда мы покинули этот красивейший уголок и скоро уже проходили последние формальности на таможне, посещали последние магазины.

Тут увидели неприятную картину. Один наш соотечественник попался на мелком воровстве. Крупный товар оплатил, а бритвенный станок украл, и он зазвенел на выходе. Такой позор! Его увела полиция. Теперь лет пять не будет  ездить в Скандинавию, да и хороший штраф заплатит.

В России небо совершенно вызвездило. Под бледным лунным светом лежали острова в Сайменском канале и Выборгском заливе. Красота неописуемая. А в районе Ольгино при свете придорожных фонарей, казалось, ехали среди сказки. Настолько красиво освещалась листва осенних деревьев, расцвеченная на каждом пятачке под фонарём и лунным светом. До дома добирались в два часа ночи по полупустым улицам. Чудная поездка, чудная страна. Сбылась Ленина мечта, да и у меня впечатлений сверх всяких ожиданий.

9.10.95г.