ЮР�Й МАТВЕЕВ

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам. Матфей: 7-7

10,11.07.04г_.  

ЧТОБЫ ПОМНИТЬ 

        Ребята давно работают на трассе нефтепровода, а я всё ковыряюсь в бумагах, делаю проекты, согласования и прочую бюрократическую возню. Очень хочется в поле, поработать в тайге, вспомнить, как даётся тот хлеб.

        Выхожу в заход по безлюдным местам, через которые проходит нефтепровод. Маршрут проходит от посёлка Микунь до реки Вымь у города Емвы. В этом году, говорят, лето переместилось на север где стоит сильная жара. Даже в Воркуте 30 градусов тепла. У нас, наверное, ещё больше. Используя свою любимую погоду, свирепствуют слепни. Стоит набежать маленькому облачку, как их сменяют заждавшиеся крови комары. Мошка ползает в траве, дожидаясь своей очереди. Чуть отстают от всех мокрецы и кусачие мухи. Вся эта В«казнь египетскаяВ» роем вьётся вокруг человека. И если до обеда ещё кое-как терпишь и ходишь полуголый, то потом уже ни какие мази не помогают на пышущем от жары теле. Пот всё смывает. Приходиться прибегать к механической защите, т. е. куртке с накомарником.

        Надвигается гроза, где-то собираются тучи, и гремит гром. Но дождя нет, а вот духота сильная. Это только подстёгивает кровососов к активному действию. Не взирая на них, скидываю одежду и бросаюсь в небольшой, запруженный трубой ручеёк. Как хорошо освежится в прохладной воде! Но блаженство прекращается с выходом на берег. Приходится терпеть атаки оводов на мокрое тело. На месте не постоишь, вот и скачешь голый на дороге.

        Поднимаюсь по ручью выше трассы газопровода, чтобы отойти от протравленной химией почвы, и для безопасного разведения костра. Тут совсем иной таёжный мир. Завариваю чай со смородиной, таволгой и яблоком. Какое-то время блаженствую в тени огромной пихты и принимаю пищу. Но впереди 45 километров, надо идти.

        Смородина ещё зелёная, а вот земляники поел с удовольствием. Тут же, на трассе кормятся и зайцы. Огромное их количество встречается постоянно. В прямом смысле, на каждый километр по зайцу. Не отстают от них и утки заполонившие все лужи со своими выводками. Разлетаются куропатки в коричневатом летнем одеянии. Очень долго сопровождают тревожным криком болотные кулики. Из-за их писка все знают, что идёт человек.  Поэтому и не встречаю я хозяев многочисленных медвежьих и лосиных следов.

        Примерно через три километра приходится разуваться и сушить залитые потом портянки и болотные сапоги. Мокрая спина высыхает моментом, как скинешь рюкзак. Эти привалы вынужденные, не из-за усталости, а с целью предотвращения наметившихся потёртостей. Ночь застаёт в самом удалённом от жилья месте, на краю болота. Здесь место старого табора около двух прудов. Я наломал ароматного пихтового лапника, повесил бразильский полог, разжёг жаркий костёр из берёзовых дров, и поставил варить ужин.

        А потом с превеликим удовольствием окунулся в парящую воду, и хорошо пофыркав от удовольствия, вылез к костру. Теперь можно посидеть голым, попить чаю, почитать В«ФутболВ». Ещё недавно было почти невыносимо душно. Тело и лицо горело от укусов, липкий пот пропитал одежду, а теперь верх удовольствия. Именно в такой последовательности его и надо получать; сначала хорошо помучиться, чтобы оценить маленькие прелести таёжного комфорта, порадоваться не зря проведённому дню и запомнить его на всСЋ жизнь.

        Утренняя роса не долго держалась. Да и ночи, как таковой почти не было. Вокруг полога вились неусыпные комары, а заря даже ни погасла. Я опять в пути. Встретился рябчик, птенца которого я поймал для съёмки. Попался первый подосиновик. Стоит засуха, и до сих пор грибов не видели. К обеду хоть и искупался в какой-то луже, но пекло в безветрие на столько сильно, что даже горячий чай не перебил жару. В широком коридоре газопровода гуляет ветерок и есть хорошая дорога, но мне приходится двигаться с работой по отдельному коридору нефтепровода. Тут разительный контраст.

        Когда трасса подошла близко к реке Вымь, не вытерпел и решил сходить скупаться. По заваленному буреломом крутому склону В«свалилсяВ» вниз. Но пришлось ещё преодолеть пару трясин, прежде, чем вышел к реке. Пляжа тут нет, зато полно травы с оводами. Выхожу вброд на косу, раздеваюсь и лезу в воду. Пока сох, подошла первая серьёзная гроза с ливнем. Укрылся тентом от палатки и смотрел на кипящую реку. Недаром говорят, что вода воду притягивает.

        Дорожка, отмеченная на старой карте вверх, заросла с советских времён. Даже вдоль реки не было тропы, хотя чувствовалось, что когда-то поляны между кустами окашивались. Зато сейчас первозданная природа. Под горой образуются заболоченные поляны с сочной растительностью, и стоит засмотреться, как может засосать даже в болотниках. Тут я и нашёл чудесный минеральный ключ, бьющий грифоном из такой полянки. Русло окрасилось в желтоватый оттенок, а ледяная вода аж сводила зубы. Даже с собой я взял для ребят этой природной минералки.

        Наконец высокотравье и ивовые берега кончились, идти стало легче. У деревни Половники я переправился на лодке на другой берег. Очередная гроза накрывала Вымь. Вызвал по чудом заработавшей связи машину для встречи. Оставшиеся 7 километров маршрута пришлось отложить на потом. Тропу наверх не нашёл, а мучится через бурелом в гору, не было смысла, вот и вышел по усечённому варианту.

        А тут меня ждало ещё одно удовольствие. Это молочная ферма, где напился свежего молока, получив после всех трудов незабываемое блаженство. И наплевать на кружащих комаров, это для меня не новость. Главное я вспомнил, как надо работать, чтобы от этого получить моральное удовлетворение. 

16.07.04г. 

3-6.09.04г.

ДЕЙСТВУЕМ ПО ПЛАНУ

Мы, с моим другом Денисом летим на МИ-2 в безлюдный район на трассу нефтепровода. С севера и юга сосногорского района работают наши люди. Там ещё можно завозить бригады машинами. Наш же путь проложен по воздуху и рассчитан на 4 дня захода в тайгу. Ещё недавно мы всей бригадой отдыхали в Троицко-Печорском районе и даже побывали всего в 7 километрах от моего участка 1986г. Пришлось за 3 дня проделать путь в 340 километров туда и обратно. Время провели замечательно, но это был всё-таки отдых, а сейчас настала пора настоящей работы.

Тщательно рассчитан и продуман вес и состав снаряжения, оставлен товарищам график и схема маршрута, а так же инструкция на случай поиска. Определено контрольное время возврата. И вот за широким иллюминатором воздушного такси видны окрестности Ухты, уже начинающая желтеть тайга, пятна болот и редкие линии дорог.

Вертолёт приземляется у реки Айюва. Почти сразу нас атакуют дождём мчащиеся на большой скорости свинцовые тучи. Выглянет солнце – хочется раздеться, налетит мокрый шквал, и прячься под ель. Дорогой тахеометр приходится беречь от воды под чехлом. К ночи добираемся к месту плановой ночёвки. Ручеёк имеет заболоченные берега, и выбираем место среди развалов сухостоя и валежа. Быстрая работа цепной пилой, и дровами обеспечены на всю ночь. Натягиваем тент над двумя ковриками. Денис в спальнике ложится у стенки. Я на спальнике сэкономил вес, и буду спать у огня.

Еловая нодья – вещь не безопасная, но правильно подобранное расположение костра и порывы сильного ветра, отметают дым и случайные искры в сторону. Ночь разнообразна. Иногда дождь постучит по тенту, иногда месяц проглянет сквозь пелену облаков. То летучая мышь пропищит среди крон, то уголёк стрельнет.

Как правило, первую ночь в заходе я сплю плохо. Хотя совершенно не холодно и сухо в нашем укрытии. В перерывах между дрёмой поправляю костёр, да клею порванный об острый сук сапог. Сегодня набрали грибов на ужин, да брусники поели на пикетах. Своей еды хватает, и принимаем решение, больше на подножный корм не переходить. Надо разгружать рюкзаки.

Светает уже полпятого, но оттягиваем время выхода на два часа. Начавшийся дождь сильно сократил видимость. Наш супердальномер пытается пробить его пелену, но быстро расходуется аккумулятор. А это сейчас главное, от чего зависит наше время пребывания в лесу. К тому же лётчики сказали, что в следующий раз полетят в понедельник, а не во вторник. Так бы у нас вышло пять дней захода.

Погода совсем не летняя. Я натянул свою тёплую антарктическую куртку. За прибором стоять холодно. Весь день дует встречный северный ветер. Животных и дичи не видно, но всё истоптано медвежьими следами. Медведица с медвежатами бродила по трассе рано утром, но к нам не приблизилась.

Ко второй плановой ночёвке выбрались на пункт триангуляции Вис. Тут самое высокое место трассы, а значит самое холодное и безводное. В лесу дров для нодьи нет. Зато после расчистки пункта лежат свежеповаленные берёзы. Нахожу среди мокрого леса сухой старый пень для растопки и развожу костёр. Вот взялась гореть и берёза. Теперь живём, не надо спать завернувшимся в палатку.

За водой пришлось вернуться с километр и нацедить через марлю прямо с лесной дороги. А ещё чуть погодя, мы из неуютного места сделали прекрасный уголок, освещаемый живительным огнём на фоне елового подроста. Редкий случай, когда нодья состоит целиком из берёз, а это отличные жаркие дрова, да ещё без стреляющих углей. Берёза горит долго и равномерно. Идеальное топливо для костра, если оно достаточно просушено и не гнилое. С полуночи и до трёх часов наступило затишье, небо очистилось, показав звёзды и половинку луны. Вставал всего три раза за ночь, но отметил эту сказочную картину.

Следующий день принёс ещё один сюрприз. Повалил снег. Пятого сентября мы впервые почувствовали зиму. И всё-таки погода смилостивилась над нами. Не нарушая графика, мы прошли со съёмкой трассы очередные 7 с половиной километров, и в поздних сумерках остановились на реке Висвож. Лес был похож на Шишкинские дебри с дремучим ельником у реки и завалами на земле. Густой мягкий мох был прекрасной периной, но только сильно мокрой. Благо у нас есть коврики. И ещё раз спасибо портативной пиле, а то бы маленькими топориками ни когда бы не успели нормально запасти дров на ночь. Пол часа работы, и с десяток трёхметровых брёвен хватит для костра до самого утра.

Все эти дни старался идти под девизом: В«ни куда не спешить, и всегда придёшь вовремяВ». Пока это оправдывает себя полностью. И груз совсем не отягощает, и темп умеренный, не изматывает. Эта ночь была просто идеальной. Журчание речки быстро убаюкало после сытного ужина. Ветра нет совсем, осадков тоже. Значит, будет тепло. Про летнюю мошку напрочь забыли. Не условия, а курорт! Сказочный уголок, где расположился наш табор, светится среди мрака леса. А там так уютно, спокойно и тепло!

В последний день на остатках аккумулятора дотягиваем до бокса связи, где есть вертолётная площадка. Вертолёт уже пролетел над нами, и мы теперь ждём его возврата. С начинающимся обложным дождём покидаем тайгу на борту МИ-2. Струи воды бегут по иллюминатору, а мы с тоской наблюдаем внизу места наших ночёвок. Всего пол часа лёта, и дома. Я радуюсь, что всё прошло гладко и по плану, я радуюсь, что работал с удовольствием с Денисом. У него это первый серьёзный выход, но как здорово он себя вёл, как, впрочем, и во всём остальном. А ведь в это время в соседнем Печорском районе ищут пропавшую бригаду, которая, нарушая с начала сезона все планы, нормы поведения вела себя более чем странно.

Как спокойно было в тайге, которую многие почему-то боятся, и как страшно слушать о новостях, выбравшись в жилуху. Ужасы Беслана постоянно показывают по телевизору. Тут понимаешь, что настоящие звери не в тайге живут, а среди нас. 

6.09.04г.

21,22.09.04г

А ЕСЛИ НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ…

Обретение новой работы, как вливание новой крови. Наконец-то я приступил к работе со спутниковой системой определения координат на аппаратуре Javad. Маленькая портативная тарелочка принимает сигналы с американских спутников и фиксирует своё местоположение с миллиметровой точностью. Но, как и в любой работе, не всё получается по задуманному плану. То одна бригада В«хвостВ» бросила, и вместо наблюдений, мы тратим день, чтобы его доделать. Наконец на другой день я собираюсь с молодым в заход, но опять оказывается, что у них забыта часть аппаратуры.

Ситуация напрягается, тем более, что всем надо уезжать. С утра метёт мокрый снег. Вездеход, который должен был нас подбросить в недоступные места, не пошёл. В таком случае, если обстоятельства против тебя, надо с ними бороться, подстраивая их под себя. Это проверенный принцип. Так что, нервничать не стоит. Отправляю всех в Ухту, а сам решаю хоть как-то компенсировать неудавшуюся работу последних двух дней. Сажусь в Малой Пере на вечерний поезд и еду в район реки Кабантывис. Выясняю у проводника, что поезд в этих районах останавливается только по спецзаказу через диспетчера. Мелкие полустанки давно вымерли. Даже в Пере царит запустение и разруха. Вид бывших леспромхозов ужасающий.

К счастью на Айюве подсели железнодорожники и подсказали, где сойти, чтобы найти нужную мне ЛЭП. Тут забирают бригаду, и я удачно могу выйти. Эта ЛЭП идёт к нефтепроводу, и её надо подсечь Garminom, чтобы в заходе не тратить время на лишние 8 километров пути. Вот с этой небольшой, но важной задачей, я решил справиться, на ночь глядя.

В глубоких сумерках делаю замеры местоположения столбов, и уже с фонарём возвращаюсь к железной дороге. Хорошо, хоть снег прекратился, но тайга вся мокрая. Правда, я экипирован по полной программе. Есть и палатка и спальник, да и одежды с едой хватит надолго. Топор и мачете в рюкзаке, рация, навигатор, сотовый, и спутниковый телефоны, в В«разгрузкеВ». Только карта под обрез, но ситуацию помню на память. Можно ложиться хоть без костра на коврик. Мокрый мох не страшен. Выбираю всё-таки вернуться к железнодорожной сторожке. Там комфортнее. В 9 вечера сообщаю по спутниковому телефону о местоположении и планах. Теперь надо выспаться до трёх часов.

Решил не рисковать тормозить поезд, а пройти километров 8 до станции Вис, где он точно останавливается. Ночь темна и тиха. В раздумьях я иду от семафора к семафору. Дело привычное. На мне оранжевый жилет с люминесцентными полосами, так что с поезда должны увидеть если что.

На станции никого. Горят уличные лампы, освещая гроздья рябины и золотую хвою лиственницы. В их свете пронёсся какой-то заблудший вальдшнеп. Картинка как в сказке про гномов. Не ожидал даже увидеть такой уютный уголок.

Ещё более поразительная красота ждала меня с рассветом. В районе деревни Керки, над рекой в обрамлении золота берёз, загорался потрясающий рассвет. Лава огня с прожилками вскипела над горизонтом. Мы прильнули к окнам поезда. Жаль, через два мутных стекла я не могу снять это чудо цифровой камерой. И так, каждый рассвет прекрасен, а рассвет в равноденствие особенный. Про неудачи забылось, об усталости и не помню. Хоть какое-то дело, но сделано, а тут ещё удалось полюбоваться таким чудом! 

23.09.04г.

5-8.10.04г.

ВСТУПЛЕНИЕ

Странные новости доходили до нас с Северов. Бригада, которая обеспечивала закладку пунктов и спутниковые наблюдения, куда-то пропала. В течение всего лета выезжающие от них люди говорили то об исчезновении денег, то о тотальных пьянках. Дело дошло до того, что бригадир опустился до воровства и скрывал место нахождения бригады. Не менее странной была позиция начальства обеспечившего их новейшей аппаратурой и вливающего как в бездонную бочку авансы на десятки тысяч рублей. Наконец сейчас дошло. Большая часть людей уволилась, а того бригадира убрали. Но время потрачено зря. Там практически ничего не сделано.

Уже скоро зима, а объект со сроками завален. Потянулись начальники, начали наводить порядок в организации работ. Нам достались спутниковые наблюдения на трассе протяжённостью 410 км. Идти придётся на север, за Усинск. Требуется закончить закладку до 31 октября. Четвёртого числа у нас уехало двое ребят в Печору. Там надо найти вездеход, водителя, и раскидать пункты и солярку по трассе, перегнав заодно ГТТ в Ухту. Но что-то там опять не стыкуется, а время идёт. Мы принимаем решение закрыть самостоятельно, без вездехода, все В«дыркиВ» в Сосногорском районе.

5. Я договариваюсь с вертолётчиками, и нас троих закидывают на верхнюю Айюву. Сегодня же, поездом, один человек уехал в Седьвож, а оттуда, через тайгу, он должен дойти до пункта триангуляции и встать со спутниковым приёмником на двое суток. На другую базовую точку, с юга за Керками, ушла машина с двумя людьми. Я, Денис и Лёха будем передвигаться мобильно по трассе. Нужно пройти около сорока километров с наблюдениями, и из них 10 отснять.

 Ми-2 несёт нас сквозь заряды снега к точке высадки. Быстро выходим, и вертушка улетает назад. Время 10 часов. Базовые станции уже должны работать. С воздуха видели нашу машину, которая дошла до цели. Но им ещё расчищать пункт от леса.

Денис сразу уходит вперёд, а я разворачиваю свою станцию “Javad” на левом берегу. Заодно показываю Лёхе, как это делается. Он первый раз в заходе,  со спутниками ещё не работал. Второй приёмник надо поставить на другом берегу Айювы. После дождей в реке полно воды. С трудом преодолевая напор, и балансируя на подводных камнях, прохожу треть реки. Вода почти захлёстывает поднятые бродни. Поняв, что дальше не пройти, почти не замокнув, возвращаюсь назад. Хорошо, есть очень лёгкая надувная лодка. Года 3 назад я купил её за 500 рублей и уже почти списал. Лодка китайская и травит по швам. Заклеить невозможно. Но какое-то время запас плавучести сохраняется.

Раскладываю спутниковую аппаратуру в свою В«разгрузкуВ» на спине. Теперь, если тонуть, то только с ней. Продираясь среди ивовых кустов, заметаемых мокрым снегом, ищу удобное место спуска. Вешка служит веслом, и переправа проходит успешно. Только этим лодка себя уже оправдала. Заплыв в холодной воде привёл бы к обострению всяких болячек.

 Тут берег радостный. Включив приёмник можно погулять по сосновому бору. Нетронутые поля лишайника даже жалко топтать. Скрываясь за ветками, тяжело поднимается кормившийся глухарь. В резервный сеанс связи узнаю, что Рома включился на северном пункте с опозданием на полтора часа. Ему пришлось идти на пролом через тайгу и делать переправу через реку. Но главное, теперь вся схема заработала. Обедаем, и я отсылаю Лёху в пару к Денису. Сам догоняю позднее. Идём, как в пелетоне. Последний заходит в лидеры, и так далее.

После обеда установилась прекрасная безоблачная погода.  Но темнота всё равно настигает. В 7 вечера я уже включил налобный галогенный фонарь. У ребят его нет, но зато взошла половинка луны. Луна В«заходящаяВ», а идёт на подъём и светит в спину, как фонарь. Очень повезло. Выхожу на связь, и прошу базовую станцию продолжить работу до восьми. Надо доделать до конца участок. Дороги тут нет, а след от ГТТ безобразно залит водой. Попадаешь то в трясину, то в завалы. В последние минуты выхожу на прямую, на другом конце которой уже сделана нами съёмка тахеометром месяц назад. Теперь все промежуточные точки можно построить. Да их всего две и осталось. Ух, успел!

Можно полюбоваться и прекрасной ночью. Яркое звёздное небо прорезается метеоритами. В полной тишине, крик слышен, километра на три. Такой звонкий воздух! Р›ёгкий морозец покрыл инеем мох. Он хрустит под ногами. Дожидаюсь Лёху. Парень идёт из последних сил. Но молодец, не дрейфит бродить по медвежьим местам ночью. Только ноги у него мокрые, да жажда, говорит, мучает. Хотя, какая жажда, когда холодно?

Ночлег намечаем в балке. Тут нас ждёт Денис. Печка натоплена, и горячий кофе. Какой кайф в таком возвращении! Перед сном, ещё напилили дров, мужики починили сапоги. Строим планы на завтра. Сегодня всё выполнили. Печь топить перестали, так как прогорела труба. Балок быстро выстудило, но спальники защитили от холода, да и одежда уже высохла.

6. В 5 утра встал. Полюбовался Венерой делая зарядку. Сготовил завтрак. Мужики ушли вперёд, а я в 7 часов вышел на связь. Опять Рома не ответил. Не вышел он и вчера в 22-00. Из Печоры тоже не было звонка. Это беспокоит.

Догнав Лёху выясняю, что Денис почему-то не поставил его на вчерашнюю последнюю точку. Связь потеряна. Наш бригадир максималист. Он всё время рвётся вперёд. Старается сделать рекордные прохождения. Но жизнь вносит свои коррективы. Я рассчитываю, что второй ночёвки не избежать. Погода портиться, подул ветер. Иногда порхает снег. Сегодня утром впервые увидел лёд на лужах. Сижу сейчас на точке, и думаю о том, что сделав эту работу, мы закрыли свои обязательства взятые в начале сезона. А рейд на север, это уже дополнительная работа.

Снялся с точки, чтобы сделать переход в 17 км до южной Айювы. Приходиться очень спешить, чтобы увязать ходы за рекой. Не смотря на 25ти килограммовый рюкзак, делаю всего две короткие остановки. Теперь нужно организовать переправу. Лодка служит из последних сил. Успел перевезти три рюкзака, и установить станцию на пределе оставшегося времени. С утра ничего не ел, и приходится перебиваться старым проверенным способом, то есть, съесть несколько горстей сахарного песка.

 Два заплыва, с целью перетянуть мерную ленту через реку, закончились не удачно. Не успеваю догрести, и лодку травит. В 6 вечера вышел на связь Олег. Они уже в 10 километрах от северной Айювы. Не смотря на сумерки прошу доехать до нас, так как два человека не могут переправиться. У них в вездеходе есть моя лодка В«Fish hunterВ», а до нас осталось 50 километров.

При третьей попытке, ленту стравливает Дэн. Она где-то цепляется за дно и держит меня. Я понимаю, что уже тону. А за спиной, в разгрузке, дорогой комплект спутниковой аппаратуры. Ледяная вода обжигает по пояс. Выбравшись на берег кричу мужикам, чтобы шли ночевать. Мне надо сушиться. В«СпутникВ» сберёг – это главное.

В гору, с болотниками полными воды, очень тяжело подниматься. Наполовину разгружаю их, и выключаю последнюю станцию. Всё, работа выполнена, по крайней мере та, что зависела от нас. Так оптимистично я думал в тот момент.

 Спасаюсь от сильного ветра за опушкой леса. У огромной поваленной лесины, быстро развожу костёр. Пень, диаметром 1.20, и высотой метров 7, превращает мир вокруг в домну. Жар нестерпимый, и я только успеваю контролировать высыхание одежды. Одна стелька и портянка всё-таки затлела. Зато через час – весь сухой. Предварительно растёр мокрое тело разогревающей мазью. Недаром столько лет носил мятый тюбик. Он дождался своего часа. Дениса тоже лихорадит, решаю отвезти ему лекарства и пилу, а то ночь длинная, а дров надо много.

Погода портиться. Однако Денис кричит с другого берега, чтобы я категорически не плыл. Они пойдут ночевать в балок связистов в километре от сюда. А мне с сожалением приходится расставаться с разогретым местом и ночью выбираться ещё 7 км до машины. Наш Рома так и не вышел на связь, и его надо искать.

Огромный пень прогорает в основании, и падает в метре от меня подмяв верёвки. Успеваю слегка перекусить мюслями, даже без чая. Прикрыв вещи ребят тентом, ухожу в ночь. Дорога ужасная, топи, промоины, ручьи. Даже с отвёрнутыми броднями ещё раз черпаю воду. Но теперь ходьба не даёт замёрзнуть. Галогенный фонарь на лбу оставляет надежду не свернуть тут шею. В любой момент могут кончиться батарейки. Дует сильный встречный ветер. Начинается снег.

День на работе был достаточно нервным, с накопившимися претензиями в непонимании плана работ. Но стоило попасть в экстремальную ситуацию, как в процессе взаимовыручки, мы понимаем, насколько близки друг другу.

В том месте, где я видел нашу машину с вертолёта, её нет. Прошёл ещё по дороге, покричал – безрезультатно. Уже пол одиннадцатого. Полная темнота и шариться бесполезно. А ведь они должны были нас дождаться, встать поближе к нефтепроводу. Безобразной дорогой через болота, прохожу ещё несколько километров. Тут дорога на Керки, но и здесь машины нет.

7. Льёт дождь. Надеваю плащ топографа, и чехол на рюкзак. Теперь можно пройти с десяток километров до станции. Чувствую, что ноги шевелятся, а дорога как бы стоит на месте. Но иногда надо использовать переходы для работы, а не только для туризма. Глубоко за полночь прихожу на станцию после сорока километров пути. В награду за это – просторный, тёплый вокзал, где можно поспать на скамейке. Только расписание было старое, и первый утренний поезд я пропустил.

В Ухте выяснилось, что Рома уже вернулся. У него вышел из строя спутниковый телефон, и, главное – аппаратура. Весь день она не работала. Все наши заходы на 40 километров, гонки со временем, купание и ночные броски, насмарку. В этой работе, главное – слаженность. Тут от каждого, в буквальном смысле слова, зависит успех. Один маленький проводок может похоронить усилия большого коллектива. К вечеру вернулись Дима с Даней, отстояв 3 дня, и думая, что их бросили. Их не нашёл и Денис, проехавший на вездеходе со связистами мимо. Они их и переправили через реку. Через их начальника я попросил связаться, и сказать, чтобы меня не искали.

Теперь только, ребята поняли свою ошибку, что стояли не на трассе. Да ещё пилу запороли. Никогда я её не давал в чужие руки, а тут дал, и вот результат. Единственно сделали правильно, работали со спутником и третий день, раз их не сняли. Действительно, мы могли за два дня не успеть, и эта работа бы очень помогла. Только молодой чего-то капризничал и хотел уехать домой.

Олег с вездеходом где-то пропал. Его не дождались на Айюве ни Денис, не мы в Ухте. Они собирались прибыть уже в обед, но случилось непредвиденное. Вездеход утонул в болоте, и ребятам пришлось выбираться к железной дороге 25 километров. При этом, раздевшись, и взяв в брод Айюву. Игорь не умел плавать, а мощное течение с глубиной по грудь, грозило смыть человека. Спутники не знали об этом, а он проявил выдержку, удивительную для молодого спеца.  Только мне странно, что опытный топограф не взял для переправы лодку, которую я им дал для этих целей. Река совсем рядом, а лодка весит 5 килограмм. Переправлялись без страховки, а верёвка была. Прямо детских сад какой-то. Слава Богу! Всё хорошо закончилось. Денис с Лёхой вышли пешком в Керки и прибыли тем же поездом, что и эти трое.

Вечером, за бутылочкой, был разбор полётов. Уж слишком много мелких недочётов, а результат: сделано всего 10 километров съёмки, потому что работа второго дня пропала, утоплен вездеход, сломана пила, одна спутниковая станция, спутниковый телефон.

8. Теперь занимаемся ремонтом, даём инструктаж. Трое поехали вытаскивать из болота технику на другом болотоходе. В общем, вступление в маршрут получилось малоэффективным, но очень насыщенным на события и эмоции.

9.10.04г.

14-29.10.04г. 

ИДЁМ НА ПЕЧОРУ 

14.       Наш вездеход до сих пор в болоте. Кто, как мог, помогал, или предлагал помощь, но только не нефтяники. Вместо реальных действий по вытаскиванию вездехода, затеяли бумажную склоку. Что говорить, если в Зеленоборске даже в свою столовую не пустили. Чем проще люди или организация, тем больше от них пользы. Мы всё-таки больше всего уповаем на себя. Я и раньше говорил, что надо строить свои планы так, как будто вездехода у нас нет. Так оно и вышло.

Сегодня мы перегнали гружёную под завязку топливом, снаряжением и продуктами машину в Зеленоборск. Сами приехали поездом. Ставку на машину позволили сделать небольшие заморозки, придавившие распутицу. Ночуем на реке Рыбница. Поставили палатку, провели свет от аккумулятора и питание от генератора. Ужин сварили на костре, а на ночь включили печь с соляркой. Пытались смотреть фильм на ноутбуке, однако быстро всех сморил сон. Ночью шёл дождь, и предусмотрительно накинутая плёнка помогла, но к утру захлестнуло воду к стене, и швы потекли.

15.       В 5 подъём, надо начинать развозить людей. Дождь перешёл в мокрый снег, но с ветром. Я сегодня дежурю на базовой станции В«Рыбница 3В». Предшественники из В«пьяной бригадыВ» Веселова пункт плохо расчистили, и сейчас все спутники за исключением двух, находятся там, где стоит лес. Может, придётся завтра переделывать, ведь бензопилу не взяли, имея сведения, что пункт триангуляции чистый.

            Для начала построил стенку из сосновых ветвей от ветра, и разжёг костёр. Ветер разогнал облака, и ярко вспыхнуло солнце, стирая грани между свежим снегом и густым ягелем. Пошёл за водой на сверкающее белизной болото. Кое-как выжал её со мха для чая, зато полюбовался первозданной чистотой зимы.

           Связь только со второй базой Ираёль 2. Бригадир два сеанса молчит. Вокруг чудесная на вкус, мороженая брусника. Ей не брезгуют и два откормившихся глухаря. Возвращался к машине в полной темноте с налобным фонарём. Ночью закапало с крыши палатки, пока не потухла печка. Потом снег перестал таять, и мы хорошо выспались.

16.       С утра метель. Пробились к пункту Каджером. Я один остался делать табор, а ребята уехали в маршрут. У нас условное разделение труда. Игорь, самый молодой, на проверенной базе. Я, на другой, где надо устраиваться на ночлег. Юра и Денис мобильно передвигаются по трассе, делая замеры со спутников на необходимых пунктах. Денис, вообще, первый на работу, последний к столу. Всё-таки – бригадир. Водитель Дима, где есть подъезды, тоже проводит наблюдения.

            Ставить одному восьмиместную палатку в ветер со снегом не так просто. То слепит солнце, то сыплет с быстрых туч снегом. Скоро всё было готово, и даже сварен хороший ужин. Подошёл Дима, без машины. Он умудрился её посадить в болото, поехав по новому пути. Не было печали, теперь пришлось вытаскивать. Вдвоём это сделать не удалось, и он один пошёл в посёлок за помощью. К счастью нашлись хорошие люди, и поехали на ночь глядя, после бани, да ещё денег не вязли, проявив настоящую таёжную взаимопомощь. Есть ещё люди, которых не испортило нынешнее время. Благодаря этому удалось вывезти Игоря, а остальные двое вышли из леса в полной темноте, только снег мерцал. Зато выспались до семи утра, как никогда.

17.       Весь день потратили на поиски подъездов к нефтепроводу за Каджеромом. Купили цемент для закладки пунктов, и разведали пункт триангуляции Дозмер. Вечером ребята уехали в баню, а я остался на базе обрабатывать наблюдения. Результаты наблюдений очень плохие. Всю ночь дождь с мокрым снегом.

18.       В промозглую погоду установили пару столбов на временные репера. Приходят сведения, что вездеход до сих пор не вытащен, значит будем пробиваться на север дальше. Сведения о дороге на Печору очень расплывчаты. Вроде тяжёлые машины ходили, так как вывозили покойника. Толком на картах ни кто эту дорогу показать не может. На наших старых картах её нет. Едем по словесным описаниям, без гарантии, что УАЗик доедет.

            В рейс тронулись не удачно. Машина застряла в подтаявшей колее. Пришлось её полностью разгрузить, и только тогда вытащили. Так что старт в неизвестность произошёл только в пять вечера, когда уже наступила темнота. Трасса идёт по полностью безлюдным местам. Рельеф холмистый, с сосновыми борами. Днём, должно быть, здесь очень красиво. GPS определяет наше местоположение за пределами имеющихся карт.

            После одной из переправ садимся мостом на промёрзшую глину. Ни вперёд, ни назад. На предыдущей посадке Дима забыл домкрат. Долго рубим стволы и подкладываем под колёса. Юра первый хватается за лопату, а Денис, как в фильме В«КоммунистВ» один, в темноте, рубит топором дерево, пока все думают, что ещё предпринять. И когда уже всё было готово к вытаскиванию, в ночи раздался звук мотора, и полоснул свет фар. Бензовоз ЗИЛ вЂ“ 131 дёрнул нас, но сам выехать назад не смог. Но всё-таки теперь машины разъехались.

 Наконец выбрались на трассу до Чикшино. Чтобы убедитСЊся, немного проехали в другую сторону, до буровой. Там нас встретили аплодисментами. По этой дороге сейчас на УАЗике ни кто не ездит. Через 100 километров пути показалось Чикшино. Отсюда до Печоры дорога относительно хорошая. Но на оставшихся 40 километрах мы сели ещё раз при подъёме из реки. Тут, уже, спасла коллективная мускульная сила.

Были в дороге не только трудности, но и интересные моменты. При первой посадке потревожили глухарку, которая полетела почему-то прямо на нас, пробарражировав над головами. Потом в свет фар выбежал белый зайчишка, и несколько минут не мог, бестолковый, свернуть с дороги. Петлял от кювета к кювету пока машина не встала. После Чикшино пасмурное небо озарилось зловещим заревом, как в каком-нибудь фильме ужаса про конец света. В багровых отсветах оскалились пики острых елей. Кругом холод, мрак, и туда, куда мы едем, ужасный свет среди ночи. Тогда мы ещё не знали, что это горят факела на буровых. Наш водитель за рулём с восьми утра, а сейчас два часа ночи. Зато было ради чего пробиваться, нас ждал, хоть и не топленый, но дом.

19.       Какой прекрасный рассвет приготовила нам Печора! Дом стоял на берегу реки в посёлке Красный Яг. Ясное утреннее небо со звёздами, завораживало. Широта воды, чистота воздуха, простор, как это здорово после замкнутого пасмурного пространства тайги. Сегодня себе позволили только найти пункт Канин, и встретили ребят с севера. Они пришли от Усинска. У них тоже затонул при переправе вездеход, получив пробоину, нРѕ его вытащили сами. Вечером парились в бане, пили пиво, напоили им и кота, которому похоже очень понравился этот напиток.

20.       По Печоре пошла шуга. Ночной мороз быстро делал своё дело. В рассветных сумерках раздавался шорох льдин, каким-то таинственным звуком сопровождающих их к северу. Венера ещё была в силе, но нарастающая мощь пламенного рассвета уже затмевала весь горизонт. Даже пики Урала, ещё вчера белые на вечерних сумерках, сейчас выглядят только тёмным силуэтом. Ещё ниже, контур леса, уходящего к Приполярному Уралу.

            Слева видна Народная, где-то ближе к правой части, Сабля. Совсем рядом с нами располагается наиболее высокая часть всего Урала. Горы непостижимо притягивают к себе. У меня уже давно готов план съездить на Саблю. Переправься через Печору, и где-то около пятидесяти километров до горы.

            Однако надо делать и дело. Едем и развозим людей по местам, где ближе всего можно дойти до нефтепровода. Моя базовая точка последняя. Минуя кордоны промысловой охраны и распугивая ещё серых куропаток, добираемся до места назначения по лесной дороге. Диме ещё идти километра полтора, но он хочет доехать на машине. Не смотря на мои предупреждения суётся в сомнительный заболоченный ручей, и тут же садится. Предупреждаю по спутниковому телефону своих о возникшей проблеме, и бегу на пункт Дзёля-Каменка ставить приёмник. Ведь мы все связаны временем общих наблюдений, и задержка одного, влечёт затягивание работы всем. Среди горелого леса нахожу пункт, но его яма залита водой. Приходится центрировать штатив на ощупь. Потом возвращаюсь к Диме и помогаю ему гатить колею. Каким-то чудом машину удаётся вытащить, а то могли бы быть очень большие проблемы в охранной зоне. Всё-таки, не любят водители ходить пешком.

Оставив машину, идём вместе с ним до нефтепровода и ставим ещё одну станцию. Дима остаётся, а я возвращаюсь. Дело исправлено, и теперь можно полюбоваться кормящимися куропатками. В оставшуюся часть дня занимаюсь вычерпыванием воды. К счастью, антенну отцентрировал точно. Солнце заходит уже пол пятого. А казалось, ещё совсем недавно были белые ночи. Разгорается полярное сияние, а я зажигаю налобный фонарь, и выхожу на встречу машине. Дома нас ждёт посланец из другой бригады, которая будет делать съемку трассы, опираясь на наши пункты. Передаём ему материалы и рассказываем о возможных проездах.

21.       Моя задача заключается в том, чтобы доехать на поезде до 64 км, где сходят железнодорожники, и разведать путь напрямую, через лес, до базового пункта Чикшино. Вдоль исторического пути на Воркуту, когда-то было много разного рода разъездов, полустанков, и прочих пунктов, где жили люди. После молоха перестройки остались одни развалины. Вот и здесь, есть колодец, заросший луг, но былые лесные дороги давно заросли. Поэтому иду по GPS.

            День солнечный, морозный. Солнце, правда, освещает только верхушки еловой чащи, или редкие заболоченные полянки. Форсировал через буреломы ручей, уже прихваченный льдом. К пункту вышел ровно в назначенное время 10-00. Развожу костёр, колю лёд из лужи для чая. Теперь можно посидеть, почитать. Отвлекают кукши, загнавшие какого-то пернатого хищника со светлой головой, в еловую крону. Может это лунь, точно определить не успел. У него высокое короткое покрикивание. Раньше я этот вид птиц не встречал. Что-то специфически северное.

Назад вышел по просеке прямо к реке Чикшина. Берега забиты льдом. Как будет форсировать реку вездеход, непонятно. Природа оставляет нам всё меньше шансов на завершение работ по плану.

22.            Сегодня принято решение гнать второй вездеход из Печоры на помощь. Это надо было делать две недели назад. Хозяин давно бы помог, но всё канючили о помощи у нефтяников. А с них толку мало. За это время там может и солярки и запчастей уже нет. Наш собственный вездеход, стоящий уже несколько дней на другом берегу Печоры, гонят опять в холостую до Усы. Снова парадоксальное решение. Ведь в геодезии сначала делается обоснование, то есть закладка пунктов, что уже завершили приехавшие ребята. Потом определение их координат, что должны делать мы как раз в ту сторону. И только потом топографическая съёмка, что будут делать те, кому отдали вездеход.

В виде исключения, можно конечно поменять работы местами, и уже в последствие привязать съёмку, но если что не сядет? Что, опять возвращаться в тайгу. Пять дней могли бы и подождать, зато и мы завершили бы работы, и они получили готовые координаты пунктов. Иным словом как В«БардакВ», это не назовёшь.

А лёд всё идёт, грозя прервать навигацию парома. Мы уже можем вообще остаться без вездехода. Сегодня оттепель, камералим. Да ещё вчера продуло, мокрого на ветру.

23.            Сделали две пары пунктов между Чикшино и Ронаёлем. По реке Чикшиной сверху льда уже пошла вода, вызванная оттепелью.

24.            Наконец приехал Олег. В его задачу входит организовать спасательную экспедицию за утопленным вездеходом. Хоть он и не выполнил ничего из предписанного в прошлый рейс, всё равно мы его ждали. Надо отдать ему должное. Он отложил необходимое лечение, свою поездку в Непал, и вернулся к нам. Его юмор сейчас вовсе не лишний. Правда, нам очень сильно приходится дёргаться из-за того, что им не сгружены трубы для закладки в назначенных местах, не оставлена солярка в тайге, да и вообще, не разведана дорога. Я уже не говорю про утопленный вездеход. Результат его первого рейса почти нулевой. Но Олег – душа-человек. Талантлив и жизнерадостен, а по работе у всякого могло случиться. Надо просто знать потенциал каждого.

            Топим баню и паримся от души. Потом в старом рыбацком доме сидим за столом за бутылочкой перцовой, под музыку старых пластинок. Решаем ехать на Саблю, пока готовят вездеход.

25,26.            Удивительно, но баня и водка сняли последние признаки простуды. Переправиться на пароме не удалось. Протока зашугована и большая очередь машин. Есть риск уже не вернуться назад. Поэтому сидиРј дома, думаем, что-то доделываем. Выясняется, что всё это время мы работали на одной частоте со спутниками. Хотя заявка на вторую была подана почти месяц назад. Оттого и плохие результаты наблюдений. Частоты нет, вездехода, чтобы добраться до нужных пунктов и соблюсти проект – нет, сами пункты разрублены безобразно. Вот так и выкручиваемся, придумываем себе работу. В этот день я записал только одно изречение Лао Дзы. В«Когда человек дойдёт до не делания, то нет того, чтобы не было сделаноВ».

27.       Денис решил больше не доверять никому доставание вездехода, и надумал выехать с трейлером и трелёвщиком сам. В самые ответственные моменты он всегда берёт решение на себя. Как и подобает настоящему бригадиру.

            Я предложил, чтобы не терять время в пустую, добраться до реки Холуйница и сделать два пункта глубокого заложения. Пользуясь прекрасным солнечным днём, мы с Юрой и Игорем работали без перерыва, и успели выйти назад к поезду. Было абсолютно тихо и даже несколько тепло. Это последние подарки если не лета, то осени. Хотя, фактически, зима стоит уже с 12 октября.

            А какая сегодня ночь! Полная луна над текущей Печорой. Льдины плавно плывут в дорожке света. Завораживающее сияние снега под луной. Кромка облачного фронта светится, как гора. Не хочется покидать берег реки. И даже прекрасный ужин сготовленный Олегом в чугунке, не может оторвать от созерцания. К сожалению не удалось качественно подобрать режим фотосъёмки. Но настроение от увиденного потрясающее, в прямом смысле этого слова. Только Денис несколько подавлен. Ему так и не удалось сегодня выехать на трейлере.

28.       В сильный снег добиваем последние заложенные пункты. Есть всё-таки шанс сдать в сроки работу съёмщикам, следующим за нами. Но не сработал прибор на базовой станции. Опять подвела антенна. Работа всего коллектива насмарку. Спутниковые наблюдения, как ничто, зависят от совместной успешной работы всего коллектива. И сбой у одного, влечёт печальные последствия для всех.

            Снегопад покрыл массовые следы мышей и зайцев. Казалось, покрыл он и наши надежды на продолжение маршрута на север. Сегодня прекратила окончательно своё функционирование паромная переправа. Теперь либо ждать нашего вездехода с севера через месяц, либо, когда окрепнет лёд, переправлять тот, который может быть вытащат на Айюве. Денис сегодня всё-таки уехал туда.

29.       Всё что могли, мы сделали. 250 километров прошли без вездехода. Теперь приходится возвращаться в Ухту. Так, бесславно, закончился наш рейд на Печору. Надеюсь, продолжение последует, а сейчас еду в Питер. 

1.11.04г.

22.11-11.12.04Рі. 

РЁРўРЈР Рњ ПОЛЯРНОГО КРУГА 

22. Шли долгие и томительные дни ожидания возможности продолжить наш рейд на Север. Было предпринято несколько попыток пробиться со спасательными экспедициями к утонувшему вездеходу, но все они окончились безрезультатно. То техника переворачивалась по пути с тралов, то трактора вязли в болоте и их самих с трудом вытаскивали. Наконец получили сообщение о возвращении северной партии с нашим вездеходом, которого не дали месяц назад. Теперь его можно использовать нам.

Денис с водителем берутся пробиться на стареньком УАЗике по разведанной дороге в Печору, а я, Олег, и �горь едем поездом до 36 км, что на северной Айюве. Нам повезло, что он ещё тут остановился, а то пришлось бы идти до места аварии 12 километров, а так только 5. Решено вытаскивать трубы с вездехода на себе. Нам нужно сделать шесть пунктов глубокого заложения, а все трубы остались в нём.

По заснеженному лесу идём без тропы левым берегом, поочерёдно протаптывая путь. � если в лесу относительно тихо, то на открытых пространствах болот ветер нешуточный. Холод не даёт останавливаться. Наконец добрались до заснеженного остова ГТТ. Трубы оказались вмороженными в смесь воды и солярки. Пришлось немало потрудиться, чтобы выбить их, протереть и обмотать скотчем для переноски. С учётом оставшегося в них льда, вес, пришедший на каждого, доходил до двадцати килограммов. Нужно скорей выбраться из проваливающегося под тяжестью льда. Мне пришлось оставить в вездеходе как не пригодившееся средство, лёгкую лодку, а чехол от неё, у реки. Но всё равно, кроме труб оставался рюкзак со снаряжением.

Лодку брали на случай переправы через Айюву, и она действительно оказалась не замёрзшей, с легко проламывающимся льдом. Поэтому и шли целиной, а не по руслу реки. День выдался солнечный, и если бы не частые остановки на отдых, то можно было бы полюбоваться красивой зимней тайгой. А так, только форсируешь бесконечные овраги, да уворачиваешься от сыплющего за шиворот снега. Двигаясь первым, мне одному удалось увидеть взлетевшего глухаря.

Перед самой темнотой РёР· сырых веток разожгли костёр Рё пообедали. Выбравшись потными Рє разъезду, встретили железнодорожников, РЅРѕ даже РёС… присутствие РЅРµ помогло, Рё рабочий поезд почему-то пролетел РјРёРјРѕ. Пришлось долгие часы ждать РґСЂСѓРіРѕР№ поезд, РґР° ещё РІ обратную сторону, РЅР° Р’РёСЃ. Рђ уже там пересаживаться  РЅР° Кожву. Р’ тепле РґРѕРјРёРєР° РЅР° полустанке попили чаю Рё даже задремали. Рђ тем временем РЅР° улице свирепствует ветер, РґРѕ 26 Рј/сек. Спасибо путейцам Р·Р° помощь!

Сегодня всё прошло по плану. Засланный вперёд на поезде водитель, встретил и доставил нас в Красный Яг. Только одно событие омрачило день. �дя с опережением графика по таёжной трассе, Денис всё-таки застрял в ручье за несколько сотен метров до конца опасного участка пути в 75 км. Он запросил о помощи, о которой сообщили нам аж через Сыктывкар. А мы, в полночь достигли своей базы, и увидели, что Печора наконец-то замёрзла.

23. Высадив часть людей для закладки пункта, мы с водителем едем за 70 километров на место аварии Дениса. Солнце висит низко и слепит глаза, но скрашивает скудные зимние окрестности тёплым сиянием.

К месту аварии подъезжаем как раз тогда, когда наш УАЗик вытащил проходивший КАМАЗ. Корка льда на борту показывала, что они ухнули в яму и застряли в положении наклона в 45 градусов. Только чудо спасло от переворота. Тяжёлая техника разбила переправу, а берега намёрзли толстым льдом. Ребята рассказывали, что по трассе много машин стоит, или лежит в кюветах. Мы же отделались сильно помятым кузовом и мокрым багажом в салоне. Так как машины на ходу, то чтобы не терять день я определяю места закладок ещё трёх пунктов и сгружаю трубы.

24. Сегодня завершаем закладку пунктов. После работы я делаю пробный переход Печоры на лыжах по заторошенному льду. С высокого берега видно, что кое-где ещё видны большие промои на стремнинах, а у берега, тоже сочиться вода в следы. Местные рыбаки занимаются ловлей налимов. Расспрашиваю их, как пройти на прямую в сторону дач, но после преодоления заросших островов с высокими обрывами, понимаю, что делать это не рационально. Вездеход наш на том берегу, и вещи придётся перетаскивать очевидно вручную вдоль нефтепровода. К тому же, вечером зашли ребята работавшие на северном участке, и сказали, что им не удалось переправиться через Большую Сыню. Таким образом, осталась дыра в 35 километров, где ещё не сделана съёмка. То есть, нас впереди ждёт неизвестность с завершением и своих работ. А до Усинска ещё 165 километров.

25. Мороз всё крепчает доходя до – 25, но теперь это нам на руку, может, замёрзнут переправы и болота. По заложенным пунктам проводим спутниковые определения координат, закрывая оставшиеся «дырки» на южном берегу Печоры. С утра разъехались поездом и машинами от Кожвы и до Каджерома. Я пробираюсь под согнутыми от снега деревьями до реки Холуйница. Чуть заметное тепло от солнца, при безветрии, позволяет обойтись без костра, и, закончив работу, в не менее прекрасную лунную ночь возвращаюсь к железной дороге. Деревья трещат от мороза. Следов зверей почти нет. Мрачный облачный фронт крылом прикрывает луну, но к счастью скоро опять откатывается к Уралу.

26. При тридцатиградусном морозе нам предстоит перейти с вещами и бензопилой Печору, добраться до вездехода, завести его после недели стояния, и, добравшись до пункта Ермак, расчистить его. Сергей нес аккумулятор, а я понял, что всё не дотащу, и либо ехать без ночлега, теряя день, либо чем-то жертвовать. Выбросил из рюкзака спальник и большинство продуктов. Зато можно было взять комплект спутниковой аппаратуры. Тяжёлый груз не дал замёрзнуть за два часа, пока шли до вездехода. Тут его охраняет одна гостеприимная бабулька, угостившая нас чаем и яичницей от собственных кур. За пару часов Сергею удаётся завести ГАЗ-71 и мы со скоростью 5 км\час трогаемся по трассе нефтепровода в путь.

На подъёмах сквозь вершины деревьев виден совсем близкий Урал. Белые куропатки разнообразят медленно скучное движение. Я не поддаюсь на показания Garmina и добираюсь до района пункта не напрямую, а по чётким ориентирам на километровке. � только когда с последней просеки остаётся метров 200, встаю на лыжи и иду по прибору. Это был как раз тот редкий случай, когда без него вряд ли бы нашёл. Вокруг на многие километры старые вырубки, уже поросшие редкой берёзой и пихтой.

 РћР±С‹С‡РЅРѕ РїСѓРЅРєС‚ ищешь среди леса РЅР° прогалине, или РІ более молодой поросли, Р° тут РѕРЅ оказался как раз, наоборот, РІ куртине старого леса. Р’РёРґРЅРѕ РєРѕРіРґР° рубили, то деревья РІРѕРєСЂСѓРі вышки РЅРµ тронули. Теперь РѕС‚ вышки РЅРµ осталось Рё следа, только белый лес стоит, снивелировав даже канавки РїРѕРґ толщей снега. Поэтому РєРѕРіРґР° GPS вывел меня РїСЂСЏРјРѕ РЅР° вешку над бетонным пилоном, СЏ сначала удивился, Р° потом обрадовался. Только, недавние надежды РЅР° чистый РїСѓРЅРєС‚, РїСЂРё РІРёРґРµ вырубок, растаяли, Рё стало СЏСЃРЅРѕ, что предстоит большая Рё тяжёлая работа. Р�скать РґСЂСѓРіРѕР№, Рє северу, уже РЅРµ оставалось времени.

В необычно зловещем синюшном небе взошла полная луна. Её глаз просверлил дыру в пихтовых кронах, давая нам остатки света для работы. По плану, я должен был остаться ночевать, а Сергей вернуться домой, чтобы взять завтра ребят и приступить к наблюдениям на важнейшем участке – «переход через Печору». От того, расчистим ли мы пункт под базовую станцию, зависит успех будущей работы. Сорвись наблюдения, и опять надо начинать по новой, при этом обеспечив работу людей и транспорта на обоих берегах реки, через которую нельзя переправиться на технике. Да ещё соседи – топографы срочно ждут от нас координат. Вот такая сложилась на этот момент обстановка.

Волнуясь за сроки возвращения Сергея, я допускаю необдуманные действия. Начинаю спешить, пытаясь сразу завести остывшую на сильном морозе пилу. Partner «схватил» пару раз, и наверное бы завёлся, но оторвался шнур стартёра. Без ключа произвести ремонт сразу не представлялось возможным. У Сергея в машине была ещё одна пила «Jonsered». Он её прогрел у выхлопной трубы и завёл, чем сильно выручил не только меня, но и всю бригаду. Правда цепь была страшно тупая, а масло почти не поступало на шину (наследство от прежней бригады), но и этим мы при свете фар и налобных фонарей начали валку леса. Холода уже не чувствовалось, наоборот дыхание сбивалось. Я сказал, что валить будем только самые толстые, остальные рассчитывал завтра дорубить топором. При этом расчищали видимость только на юг, где предполагалось расположение наибольшего количества спутников. Деревья же, являлись препятствием для прохождения сигнала на приёмник. Оставалось штук 5 берёз, как цепь от перегрева заклинилась. Чтобы не «стуканул» движок, пришлось прекратить работу. Хоть это сделано, и то, уже дело стало не безнадёжным.

Я зарыл рюкзак с аппаратурой в снег, и мы поехали в балок, находящийся по расчётам в 6-7 километрах. Решили подрезать, но дорога увела в сторону, пришлось вернуться. В балке оказалась бригада нефтяников. Мне нашлось одно место на нарах, а Сергей, сделав своё дело, заспешил возвращаться. Поужинав у гостеприимных ЛЭСовцев, я довольно хорошо переночевал в балке. Перед сном по спутниковой связи рассказал о ситуации Денису, и уточнили режим работы и связи на завтра.

27. Пол седьмого, когда была ещё ночь, я вышел на Ермак. По прямой до пункта было всего 2 километра, но по заваленной и заснеженной тайге, да ещё через распадок. Пришлось обходить 2 с половиной часа по нашему следу. А значит, балок был более чем в 6 километрах от цели. Начало ломаться крепление лыж. Металл не выдерживал. С помощью швейцарского ножа я укрепил шурупы, чтобы хоть как-то доехать. Пара белых куропаток постоянно взлетала впереди меня. Пока добрался, пока сделал штатив из рогатин и отцентрировал тарелку антенны, просрочил 2 часа. В сеанс связи узнал, что подстраховка со временем сработала, и удалось одновременно отнаблюдать все пункты за рекой.

Отдыхать совершенно некогда. Берусь за топор и начинаю зачищать лес вокруг. Он, да ручная цепная пила, были моим инструментом до самого вечера. Время пролетело быстро, и только часа на полтора прервался на костёр с обедом. Найти жалкие дрова для него, среди редкого берёзового леса, была ещё та проблема. Я потому и не остался тут ночевать, что для нодьи совершенно отсутствовали брёвна. Но зато как красив этот молодой пихтово-берёзовый лес при взошедшей луне! Мерцающие снежные поляны создавали иллюзию сказочного царства. Апогеем увиденного, стало наблюдение НЛО, когда я вышел на открытое место для сеанса связи. Смотрю, что-то уж больно яркая звезда горит. Но вдруг она, ни куда не перемещаясь, начала угасать, и исчезла совсем. Что это, на такой высоте? Так и не понял.

Получив время прекращения работы, я решил проторить лыжню напрямую, срезая километра 2 объезда. � действительно, по GPS вышел через 780 метров на наши следы. Теперь человеку, пришедшему сюда завтра, будет легче. Вернулся, выключил станцию, и по лунной дорожке пошёл навстречу вездеходу. Тёплая встреча с друзьями и возвращение в Красный Яг.

28. Последние волнения были сняты, когда обсчёт и уравнивание измерений показали, что они проведены удачно. Не зря мы прилагали столько усилий. В награду для всех была жаркая баня.

29. Теперь можно полностью оторваться от Печоры и всем идти до конца на север, покуда судьба позволит. Координаты коллегам передали, вещи за пару переходов переправили через реку в подъехавший вездеход, и вперёд. Весь день уйдёт на переезд и расстановку людей. Работать начнём завтра. Первого, у балка, высадили Олега, объяснив как пройти на Ермак. Сами должны были заночевать у пункта Чугра, но за пять минут до прибытия в расчётное место, я понял, что очень давно не видел нашей палатки. Она осталась у Дениса в комнате. Тем не менее, я конечно за эту оплошность корил себя, как это, не подумать об одной из главных вещей. Прямо – поход детского сада какой-то.

Однако, спокойно нашёл из этой ситуации выход. Можно было устроить нодью, пошарив в ночном лесу дров, а можно и доехать до посёлка Сыня, находящегося по расчётам в полутора часах езды. Мрачный вид неприветливого ночного леса заставил бригадира без сомнения выбрать второе. � это правильно. �наче потратили не меньше времени на заготовку дров и оборудование ночлега, и вряд ли хорошо бы выспались, а так удалось договориться о ночлеге в заброшенной квартире. Да и будь палатка, при таком морозе на тонких ковриках и солярной печкой, она сильно не порадовала бы нас комфортом.

Зато мне теперь предстояло встретить зиму, прожив два дня в лесу у костра! Но пункт Чугра, располагающийся на самом высоком участке всей трассы, ещё предстояло отыскать. Оставив основную часть вещей, я взял только приёмник. До пункта по прямой 920 метров, но тропу прокладываю через старый лес, и как оказалось, действительно в гору.

Наконец, запыхавшись, выхожу на хорошо расчищенное место, и, уже было, хвалю своих предшественников за работу, как вдруг изумляюсь злой шутке. Нет вешки обозначающей место пункта. Поле большое, толстый слой снега скрыл всю окопку и засыпал руины вышки, где теперь искать? Garmin показал примерное место нахождение центра, и я слез с лыж, сразу провалившись по пояс в снег. Пробовал покапать. Получается огромный осыпающийся конус воронки. Причём, под снегом остатки срубленных деревьев и вышки.

Здесь, на двухсотметровой высоте, наибольшее количество осадков, да ещё поляна среди леса, по всем законам притягивающая снежные массы. Рыть наобум бесполезно. Прихожу в некоторое отчаяние. Сообщаю по телефону, что в расчетное место вышел, но пункт найти – большая проблема. Ребятам без лыж не дойти, а у меня на поиски может уйти целый день. Андреев уже сейчас два часа мёрзнет на Ермаке, и не успей мы сегодня из-за моего пункта сработать, то ему ночевать ещё ночь, и работать ещё день. Тотальная площадная раскопка местности не подойдёт, при таком снеге это не реально. Вся работа стоит под угрозой. Бесполезно злиться на предшественников за вешку, надо выходить из положения сейчас.

Делаю ещё заход с Garminom. Он показывает место метрах в 7 от прежнего. Копаю – ничего. Пользоваться для таких задач любительским навигатором – это лотерея, да и батарейки на морозе уже сели. Надо искать искусственные ориентиры. Обхожу поляну, и нахожу просеку на ориентирный пункт. Правда, она не совсем чётко выглядит, но направление взять можно. Прокладываю лыжню по прямой. Затем, ползая по снегу, нахожу окопку, и по еле заметным приметам определяю периметр, в центре которого должен быть пункт триангуляции Чугра. Спешно копаю, и нащупываю палкой полиэтиленовый пакет. Ага, это не спроста! Дальше, уже рукой нащупываю углубление под марку. Наконец, выбросив землю, наткнулся на железо.

�нтересная картина была бы со стороны: человека не видно из сугроба, а вылетает только снег, затем раздаётся дикий крик на всю тайгу – «нашёл»! Предыдущие раскопы оказались в 5-7 метрах от реальной точки. Хорошо хоть на Ермаке навигатор сработал с идеальной точностью. Ушло всего 50 лишних минут, а сколько волнений и чувств – от благодарности, разочарования, до восторга от удачи. Точнее, радовала не удача, а расчёт.

Делаю ещё две ходки за рюкзаком и пилой. �спарина на синтепоновой куртке превратилась в лёд, рукавицы хоть выжимай. Но надо ещё заготовить бензопилой много дров. К счастью здесь много старых сухостойных пихт, и растопка в достатке. На верху будет холоднее, но это не страшно, если есть хорошая нодья. Теперь моя задача контролировать работу прибора, ну и себя обеспечить максимальным комфортом. Это дело привычное. Раскряжевав несколько стволов и сделав два штабеля брёвен, я под один из них натаскал лапника, и, бросив коврик устроил лежанку. Маленький костерок постепенно отвоёвывал себе место у снега. Ему ещё долго гореть…

Р—Р° труды, РїСЂРёСЂРѕРґР° начинает меня вознаграждать. Мало того, что СЃ РіРѕСЂС‹ открывается неповторимый РІРёРґ РЅР° тайгу Рё болота, так ещё солнце расплылось РІ металле заката невообразимой формой. Малиновые краски разливаются среди колонн РїРёС…С‚. Это лёгкая пелена тучь пытается  играть цветами. РћРЅР° же, чуть позднее, рождает выпавшую, как РёР·-РїРѕРґ козырька, луну. Парадокс РІ том, что ночное светило взошло РЅРµ РёР·-Р·Р° горизонта, Р° именно пробилось сначала рассеянным светом РёР·-РїРѕРґ облаков, Р° потом Рё вылупилась как Р±С‹ РІРЅРёР·. Р’СЃРµ эти космические картины разворачивались РІ живописнейших декорациях леса подыгрывающего всеми СЃРІРѕРёРјРё формами снежного строгого убранства. Бликующие снежинки искрились РІ свете луны Рё костра. Р–РёРІРѕР№ уголок тепла, казался издали таким уютным РїРѕРґ нависшими над РЅРёРј деревьями, жалеющими стряхнуть огромные РєРѕРјСЊСЏ снега РЅР° РѕРіРѕРЅСЊ.

С моей душистой лежанки наблюдался наоборот, какой-то потусторонний свет, разливающийся по ночной тайге в звенящей ночной тишине. Это чувствуешь, когда ничего не слышишь, но на уши что-то давит. Луна, крадущаяся за макушками древних деревьев, в какой-то смеси тёмно-синего и серебристого цвета, казалось, поддает морозу. Чувствуется, что уже перевалило за тридцать. Так я встречал зиму.

Заглядываться на красоту чревато последствиями. Подпалил несколько синтетических вещей, недоглядев за жаром. А вообще, костёр из пихты намного лучше елового. Не так стреляет, но всё равно спал без спальника. �наче – очень опасно. Полярную одежду на себя, и тент от палатки сверху.

1.  Ночь прошла, день прошёл…. Периодически вспыхивают смоляные карманы пихты, придавая РѕРіРЅСЋ значительную мощь. Переставил шурупы РЅР° креплении, СЃС…РѕРґРёР» РЅР° прогулку, проверил аппаратуру. Дров хватит РІ самый раз, РЅРѕ стоит подстраховаться Рё напилить ещё, РІРґСЂСѓРі предстоит вторая ночёвка. Р’ полночь ветер поменялся, Рё СЏ перенёс постель РЅР° РґСЂСѓРіСѓСЋ сторону РѕС‚ дыма. День – как день, РІРѕС‚ только это единственный день РІ РіРѕРґСѓ, РЅРё разу РЅРµ описанный Р·Р° 30 лет РІ дневниках.

Зато Сѓ ребят события разворачивались РїРѕ-РґСЂСѓРіРѕРјСѓ. Вчера Олег весь день провёл РЅР° Ермаке Рё РѕР±РјРѕСЂРѕР·РёР» лицо, Р° РїСЂРё возвращении Рє вездеходу РІ темноте, сбился СЃ нужного пути, Рё вышла задержка. Рђ сегодня РѕРЅРё СЃ Денисом пошли РїРѕ целине без лыж РЅР° РїСѓРЅРєС‚. Да ещё пилу СЃ СЃРѕР±РѕР№ тащили. Денис провалился РїРѕ РіСЂСѓРґСЊ РІ РїРѕР№РјСѓ ручья, РіРґРµ РїРѕ РїРѕСЏСЃ была снежно-водяная каша. РќР° таком РјРѕСЂРѕР·Рµ вымокнуть – гиблое дело. Рђ РѕРЅ ещё пытался оттянуть возвращение, РЅРѕ РІСЃС‘ же пришлось. Хорошо, СЂСЏРґРѕРј было жильё Сѓ РќРџРЎ. Олегу героически пришлось бороться СЃ пилой обледеневшей РѕС‚ РІРѕРґС‹,  Рё валить лес РЅР° пункте.

2. Сегодня у него День рождения. Поздравили всей бригадой. Подарили бинокль, что вышло очень кстати. К сожалению, отмечать, как следует, было некогда. Немного отойдя от мороза в тепле балка, пол дня ремонтировали вездеход, пытаясь запустить печку. Ведь больше всего мёрзли при переездах. Я ковырялся с пилой Jonsered. Сделали бросок к дому обходчика на Большой Сыне. Тут остановились предыдущие, тут можем встать и мы. Но я сказал, что если отработаем на пункте Снеговом, то, значит, сделаем и всю трассу до конца. Поэтому ни сколько не мешкая, надел лыжи, фонарь на лоб, и пошёл на Снеговой, чтобы заранее включить приёмник. Олег в виде эксперимента держал его работающим 18 часов на морозе, и всё было нормально. Тоже решил повторить и я, чтобы ребята не ждали утром, пока дойду, а смогли начать работать пораньше.

Переправился через реку Рё пошёл снежной целиной РЅР° РїСѓРЅРєС‚, находящийся РІ пяти километрах. Пришлось попотеть. Сначала нашёл РґРІР° репера, Р° потом Рё сам РїСѓРЅРєС‚. Дорога показала, что РЅéчего завтра тратить время вездеходу РЅР° заезд СЃСЋРґР°, Р° надо доделывать оставшиеся пункты РЅР° СЋРі, тем более, работы там было очень РјРЅРѕРіРѕ.

3. Пока ребята, передвигаясь челноком на вездеходе, работали назад, до оставленного на НПС Олега, я починил свой Partner и начал обсчитывать работу за первое число. Очень плохие результаты получились с пункта, где они провалились в ручей. Сказалась недостаточная расчистка. Как бы не пришлось переделывать. Но Денис молодец, сказал, что обязательно вытянет хорошие измерения. Отработав самые главные свои обязанности вчера ночью, я сегодня как-то расслабился, и поехал в темноте снимать приёмник налегке. Не взял ни фонаря, ни топора, ни запасных креплений, ни «пенки». � чуть не поплатился за это, когда от мороза захрустел металл на втором креплении, и доехал я на честном слове. А могло кончиться куда хуже, когда пришлось бы ползти, проваливаясь, до базы, несколько часов.

4. Теперь каждый день решающий. Денис, Дима и Сергей будут пробиваться целиной до Малой Сыни, делая по пути наблюдения, Олег и �горь выехали на вахтовке с НПС до станции, и поездом должны добраться до Сынянырта на реке Уса. В их задачу входило срочно найти в тайге пункт триангуляции и встать там для обеспечения работы передвигающегося отряда, а также найти жильё. Немаловажная задача, учитывая то, какими мы выберемся из тайги. Если вообще выберемся. Я обеспечивал работу пункта Снеговой.

Во время ледостава здесь уже тонули вездеходы нефтяников, и сейчас во всю шла наморозка переправы. 36 сантиметровый лёд позволил нам первым прорваться на технике в тот район. Большая Сыня пройдена, а впереди ещё Малая Сыня, где Серёга уже тонул. Как-то там дела? Между двумя реками, как ловушка, ни кто не сможет придти на помощь в случае чего.

Очередной десятикилометровый рейд на лыжах оказался примечателен тем, что в темноте вокруг меня кружила сова, и своими резкими, частыми у-у-у будоражила лес не показываясь на глаза. Луна всходила всё позднее и позднее. Следы зайцев протропили мою свежую лыжню. Окончательно сломавшееся крепление меняю на мягкое, но надёжное. Мне-то сейчас хорошо, вернусь в жаркий балок, а ребятам каково. После 12 часов работы на 30ти градусном морозе, люди иногда не сразу и разгибаются в тепле. Работа сегодня шла до поздней ночи, хотя ночь тут начинается уже в 14-30. � на Усе люди ни куда не уходили с пунктов. �горю приходилось переходить реку шириной не менее километра ни один раз. Но молодец, не пожаловался.

5. С раннего утра ежечасные переговоры с Денисом. Вчера они с ходу проломили на реке лёд, и, оставив вездеход, переправились сами для ночлега в балке. Сейчас занимаются тем, что долбят на мелководье лед ГАЗ-71м и вручную. В последствии просматривая видеоролик снятый Димой сотовым телефоном, поражаешься кадрам проваливающейся техники, но снова встающей на плав. Выбраться на лёд помогли только спиленные и подложенные брёвна.

Р’ 12 РїСЂРёС…РѕРґРёС‚ радостное сообщение, что вездеход прошёл реку, Р° значит, РјС‹ СЃРІРѕРёРј С…РѕРґРѕРј идём дальше. РЈСЂР°!!! РћРЅРё сделали это. Договариваемся Рѕ том, что РІ 16-30 РѕРЅРё забирают меня СЃРѕ Снегового, Рё вместе едем РґРѕ РЈСЃС‹. Р—Р° эти РґРЅРё слаженность работы РїРѕ заданному графику перемещений Рё наблюдений достигла совершенства, Рё СЏ, проделав 5ти километровый путь РЅР° лыжах, Рё РѕРЅРё 25ти километровый  РЅР° машине, встретились, РІ РѕРґРЅРѕ мгновение РїРѕРґРѕР№РґСЏ Рє заданной точке РІ нужном месте!

Полынья на Сыне коварно дымится на морозе под лучами фар. Ещё 25 километров на север, где Дима ждёт нас с ужином, и вперёд до Усы. Там нас ждут ребята пришедшие перетащить груз. Вездеход оставляем на берегу, и берём только самое необходимое для работы. Только подойдя к Сынянырду, замечаю, что наш молодой, как пришёл со своим пустым рюкзаком, так и вернулся, взяв только личный резиновый матрасик. Не пойму этого парня, толи тупой, толи шланг, хотя и морозостойкий. Остальные же были нагружены снаряжением как верблюды. Ночуем вповалку на полу в холодном балке, где изо рта идёт пар. Но рады, что теперь вместе.

6. Сегодня утром – 35. Здесь, на реке, заметно холоднее, чем в тайге. При обработке оказалось, что последний день моих наблюдений на Снеговом не читает программа. Javad успешно проработал на одном аккумуляторе 23 часа и ничего, а вот файлы Rinex в DAT не преобразовываются. С такой проблемой мы ещё не встречались. Видно, есть ограничение по объёму файла.

Что же делать? Неужели возвращаться и перенаблюдать? А это время, топливо, здоровье наконец. Консультируемся с Питером, где разрешают обработать файлы в родной программе, ведь информация никуда не пропала.

7. Мороз озверел до – 38. Нефтяники очень удивились нашему неожиданному прорыву из тайги, но встретили дружелюбно, помогли и жильём и техникой. На их машине едем к головной станции перекачки нефти. В этом районе находится пункт Плоский, куда мне надо поставить аппаратуру. Захватывающее зрелище открывается с возвышенности на долину, заполненную морозной дымкой со слоями тумана. �з этого прозрачного пейзажа обледеневшей планеты вырываются огни газовых факелов. В это раннее утро яркие свечи огня венчают окончание нашей работы среди просторов сизоватой от ночного мрака лесотундры. Полумесяц висит над землёй, аж выпучиваясь от яркости, из контура Луны. Постояли заворожено несколько минут, и вперёд, за дело.

Руки схватывает от прикосновения к металлу. На базе я, наверное бы замёрз за 12 часов, поэтому помогаю ребятам в поисках пунктов и установке аппаратуры. Окончание работ венчает полярное сияние над Сынянырдом.

8. Едем с общительным армянином на машине к Полярному кругу. До него всего 85 километров. При неослабевающих морозах всё видится в дымчато-синих красках. С одной стороны замёрзшая природа, с другой – кипучая жизнь работающих в этих условиях людей. Не каждому по плечу такое. Сейчас стоят самые короткие дни в году. Чуть за полдень мы достигаем Полярного круга и любуемся яркой зарёй пытающегося пробиться через холод солнца.

 РћРіСЂРѕРјРЅРѕРµ чувство самоудовлетворения, РѕС‚ того, что РјС‹ сделали это! Сделали СЃРІРѕСЋ работу РІ крайний СЃСЂРѕРє. Прошли, РіРґРµ еще недавно пройти было невозможно, довели РІСЃС‘ РґРѕ конца, РЅРµ смотря РЅР° массу причин РїРѕ которым Р±С‹ можно было прекратить или отложить работу. Р� РЅРё кто Р±С‹, РЅРё проверил, РЅРѕ перед своей совестью было Р±С‹ стыдно Р·Р° слабость, Р·Р° неиспользованные шансы РІ достижении результата.

Удивительно, но не большие деньги, не накачки начальства, не мифические договора, заставили нас работать вместе до конца эти месяцы. Наверное, у каждого была своя главная причина, но мне было приятно работать с такими ребятами в экстремальных условиях. Это время, сплотило коллектив. Кто-то откололся, кто-то остался. А в памяти останутся те люди, что были на этом маршруте вместе.

Говоря с ребятами, я понял, что практически у всех были более важные причины, чтобы уехать, а не работать, но видно из самолюбия, из уважения к товарищам они остались, включая и меня. Почему-то этот этап жизни казался более значимым, чем обычный отъезд в путешествие. Ведь в путешествиях мы искусственно вставляем себя в какие-то события, а тут пройти через мороз, воду, снег, заставляли задачи, от выполнения которых зависело, скажут тебе спасибо товарищи или вздохнут, что надо опять начинать что-то сначала. А может, и ничего не скажут, ведь делаем просто работу.

9. Рейд на Усинск кончился, но надо ещё благополучно вернуться. Опять 38. Мы с Олегом стоим на продуваемой насыпи у моста через Усу и смеёмся. Он говорит, глядя на меня, что Чуков и Шпаро перекуривают, сравнивая виды лица в такой мороз. Всё обледенело. В Сыне делаем последние замеры и к вечеру добираемся в Красный Яг.

А ребята в это время 5 часов разогревали заледеневший вездеход, а когда форсировали Малую Сыню, то течением машину придавило ко льду, и только подошедший трактор помог выбраться. Но моторчики от волн погорели. Хорошо, что совсем не захлестнуло и не превратило в лёд наше снаряжение в кунге. Почему Денис не вытащил «спутники», не понятно? Как-то нам всё везло, но говорят, везёт сильнейшим.

10. В Печоре зимы уже не чувствуется. Всего –19 градусов. Строим планы на камеральную обработку, и с подачи бригадира проводим отвальную вечеринку. Весь коллектив вместе. Можно обменяться мнениями, сказать хорошие слова друг о друге.

11. Переезд в Ухту, откуда мы когда-то начали этот путь более двух месяцев назад. Всего за этот сезон, с мая месяца, пройдено по нефтепроводу 730 километров от Архангельской области до Полярного круга. Зимники уже сделаны и ребята на машинах преодолевают расстояние от Печоры до Ухты за 10 часов. А сколько трудов было положено, чтобы пройти это в межсезонье! Тут, зимы вообще нет, всего – 8. Теперь и дни для нас будут длиннее и морозы не такими страшными.

16.12.04Рі.