Предлагаю на Ваше рассмотрение программу: «Социально-экономические приоритеты современного населения России», задачей которой является выявление, путём непосредственных бесед, слагающих компонентов национальной идеи нашего народа.
Основные вопросы:
1. Каковы моральные приоритеты общества и их современная оценка, как эмоциональная, так и рациональная?
2. Какие средства видятся населению наиболее предпочтительными для экономического благосостояния, как отдельного гражданина, так семьи и государства в целом?
3. Какова этическая оценка прошедшего исторического периода в пределах жизни старшего поколения?
4. Попутно определяется уровень гостеприимства и доверия граждан к странствующим людям в сравнении с моим опытом путешествий по всему СССР в 90-91 г.
Информация будет собираться путём приватных и публичных бесед в непосредственной обстановке, что видится наиболее объективным, чем официальный статистический опрос.
Место проведения: все субъекты Российской Федерации на уровне областей и республик.
Способ перемещения: не ограниченный.
4-17.06.11 г.
РУССКИЙ СЕВЕР
С фатализмом начато, с оптимизмом закончено.
4 июня. Подходит, подходит тот день, которого я ждал целый год. Всё что-то оттягивал, откладывал, опасался. Ринуться в прошлое, на поиски своей страны, на это решиться не просто. Вот и двадцатилетний юбилей в прошлом году уже прошёл, вот и годовщина отъезда на 22 мая миновала, а я всё дома. Всё стираю дорожки, отлепляю ниточки повседневной суеты с её обязанностями. Уже и рюкзак собрал, и в Назию выехал, но опять задержался здесь. Тут надо помочь; то – сё….
На самом деле что-то страшновато. Одно дело грезить о смене чувств и настроения, другое – решиться на это. Но вот – созрел, созрел…. Звонким голосом душа поёт слова из песни: - «Я свободен!». Нет, не поёт, душа – кричит. Решено – выезжаю на восток завтра. Но не терпится, хочется побыстрее записать важные для себя эмоции.
Ясным чистым утром выехал на велосипеде по местам истории моей семьи. Вот – пруды в лесу, где учил сына разводить первый костёр. Вот затопленный старинный карьер под Путилово, где с женой плавали на лодке. Наконец – гора в сторону Синявино. Тут с Васей ночевали, может и впервόй для него. Тут, наблюдали салюты из Питера, слушали на зорьке птиц. Потом, мост через реку Назия, на старой мурманской дороге. По берегам реки сейчас растут идеальные пары кустистых ив. Там, куда-то выше, мы всей семьёй ездили на пикник на велосипедах.
А вечером забрался на велике через поля к реке, но уже где-то в районе 63-го километра. Когда-то жена, вдруг, согласилась поехать на шашлыки, и мы втроём кормили комаров у брода. Много лет я здесь не был. Дорога была разбита или травы в поле мешали. А сейчас – благодать. Сухая колея идёт по ещё низкой траве. Взлетают редкие у нас большие веретенники, и даже коростель снизошёл – пролетел над травой с десяток метров. Только и мелькнула его пёстро-коричневая окраска.
Вчера я был на лесном озере, где впервые искупался в тёплой болотной воде. Ждал Лену, а сегодня её уже проводил. В общем, получился такой ностальгический тур по местам семейной жизни почти за 20 лет. Приятнейшие воспоминания….
Память, насыщенная событиями поведения в той или иной ситуации, симбиоз мыслей и деяний, всё это и составляет личность. Человек имеет бренную оболочку – тело. Оно когда-то придёт к своему увяданию, но если сохранить в некоем пространстве, в субстанции, память из прошлой жизни, то…. Я, в таком случае, могу поверить в перерождение и загробную жизнь, в возможность встречи отживших персонажей там, пусть и в виде некоей энергии или информационного поля.
Когда я общаюсь со своей кошкой, то понимаю, что это личность. Все качества: женственность, разборчивость, чистоплотность и интеллект. Всё это могло быть присуще некой даме в прошлом.
Ладно…. Победа футбольной сборной добавила оптимизма, так что завтра в путь. Моральным багажом будут висеть 99 стран. Цифра большая, но более реальная, чем если бы я говорил о ста. Будет ради чего ещё пожить.
5 июня. Анна Васильевна уже с пяти утра что-то делает по дому. В свои 85 лет умудрилась ещё огород вскопать. В 8 я уже не дороге. Воскресное утро обдаёт свежим ветерком полей. Довольно много прошёл, пока не взяла редкая в такой час машина. Позже, я сменил ещё три. То дорожники брали, то азербайджанцы, то милиционер ехал к детям. Не прошло и трёх часов, как я в Сясьстрое.
Здесь у меня важное дело. Можно сказать, последний долг по велению сердца. Где-то тут похоронена моя тётя Евгения Ивановна. Прошло уже 5 лет с тех пор. А ведь этот человек открыл мне глаза на красоты этого мира. Первые детские воспоминания относятся как раз к прогулкам с ней в цветущее поле. Лет-то мне тогда было, и одной руки хватит посчитать. Хороший, душевный был человек, но судьба тяжёлая. Умерла вдали от родного дома.
Везу ей землю оттуда. Как она любила дом! Как жалела, когда приходилось уезжать в больницу! Если бы не она, то кто знает, кем бы я стал? Посчастливилось бы так чувствовать Родину и любить природу?
Доброжелательные люди на кладбище показали место, где она может быть похоронена. А тут; где пустой крест, где холмик, где табличка с номером. Ужас! Сердце ломит от осознания судьбы тех, кто так кончил свой путь. Искал я долго и тщётно. Завтра обещали помочь, поэтому ночую здесь.
В обед загорал на прекрасных пляжах реки Сясь обрамлённых огромными раскидистыми соснами. Любовался соревнованиями яхтсменов. Вечером выбрался на Староладожский канал на ночлег. Живописная еловая гряда стала моим пристанищем. Недоступная Ладога шумит где-то за лесом к северу.
6 июня. Солнце сквозь сочные ели, пар над тихой гладью канала и бесконечное кукование кукушки. Так началось моё утро.
Потом пришлось побегать и посуетиться. Перед самым его отъездом, нашёл человека, который смог показать, где могила тёти Жени. И что же оказалось!? Это был именно тот, первый крест, который по описаниям я нашёл вчера. Но засомневался. А ведь всё-таки родная земля показала, где действительно лежит человек. Эта женщина родилась 3 августа 1930 года и умерла 16 июня 2006 года. Прожила долгую жизнь и своим добром и мировоззрением дала зачатки духовной жизни мне. Вот если бы кто-то мог так сказать обо мне, принести потом землю с Родины, не дай Бог, если конец не там застанет, то я бы был очень счастлив.
Ставлю на могилу такую же раковину, как у её матери – моей бабушки. Засыпал песком и поставил цветы. Посидел – помянул. Последний поклон тебе – тётя Женя!
Всего двумя люфтами добрался до Вознесенья. Сначала со строителем до границы фронта на реке под Подпорожьем, а потом вылез в пяти километрах от истока Свири. Мужик поехал на Вытегру, но я решил туда завтра. Ночую на берегу Онеги ни узкой косе между Мариинским каналом и озером. Недалеко Ивинский разлив, где я был год назад. Надолбы виденные в воде, оказались дамбой от плавучих островов.
Дома-игрушки выходят своим фасадом прямо в море воды. Жить почти на волнах – это здорово! В Вознесенье строят яхт-клуб. Три года назад тут ничего не было. Благосостояние народа растёт. Может не всего, но растёт. Берёзовый мысок будет моим пристанищем на ночь. Шум волн, тростник в полосе прибоя и песок. Почти как дома. Досуг провожу в выходе в Интернет со смартфона и прослушиваю музыку.
7 июня. Белые ночи отмечены великолепными зорями по северам. Берега Онеги омыты нежным сумраком. В неподвижной воде, как в зеркале – небосвод. Не спеша делаю зарядку, умываюсь в озере и завтракаю. Соль кончилась. А вчера пара балбесов ночевала рядом на рыбалке. В таких случаях, как правило, тащат лишнюю соль и оставляют. Мои предположения оправдались полностью. Набрал соли и сжёг за ними кучу мусора. Надо же быть такими свиньями, хоть и живут здесь! Зато нашёл и коллекцию снастей.
Речник-пенсионер перевёз меня через Онежский канал и подкинул 5 километров на машине до перекрёстка. Разговорились – нашлись общие знакомые. Мало ли когда ещё занесёт в эти красивые края. С утра, на канале, видел жирную гадюку. А теперь на трассу вышел лось. Встал прямо перед машиной и стоит.
До Вытегры я ехал на шести стопах. Позавтракал в Оште, не зная, что здесь разливают известную даже в Кремле воду. Дорога – то грунт, то отличное шоссе. Онега ярко синеет вдали.
Разговоры за жизнь показывают, что многие с сожалением говорят о разрухе племенных хозяйств и совхозов, как у нас, так и везде. И всё-таки в Вознесенье с оптимизмом смотрят в будущее. Та пьянь, которая пила, так и будет мыкаться. Вологжанин-лесозаготовитель сетовал на них. Поэтому и берут хохлов. Вологодские, своего губернатора уважают, а ленинградские, ждут, не дождутся снятия нашего.
Прекрасный музей в Вытегре дал представление и о природе и об истории этих мест. Видел фотографию Покровской церкви – вторые Кижи. Жаль, что такой памятник сожгли в 62-м году. Я ехал с женщиной, которая следовала на отдых в Андому. В её окрестностях находится федеральный памятник природы – обрыв 55-ти метровой высоты из разноцветных глин и песчаников. В музее сказали, что там находили челюсти панцирных рыб огромных размеров. Обидно, что ехал с двумя водителями следующими в Андому и не знал этого.
Вологодская область приятно радует чистотой и уютными беседками для отдыха в лесу у дорог. На реке Кема, у Прокшино, выхожу из фуры на архангельскую трассу. На берегу прекрасное место для отдыха. Залесённые холмы вокруг быстро бегущей реки. Андомская возвышенность является водоразделом трёх океанов: Атлантического, Северного и Каспийского моря.
Начался мой пеший путь на 38 километров до Архангельской области. На огромных деревьях впервые вижу табличку: «Охота для общего пользования». Обычно пишут охотхозяйства, где требуются путёвки, или вообще никак. А тут такое! Прохожу деревню Березник. Когда-то она цвела добротными домами с резными ставнями и даже балкончиками. А сейчас жуткий развал и запустение. В пустые глазницы окон видна утварь на русской печи.
Через 12 км выясняю у строителей федеральной трассы «Архангельск – Москва», что ни кто отсюда на Каргополь не ездит. Последние лесорубы через 3 километра. Готовлюсь морально на трёхдневный переход, так как до Каргополя где-то 100 километров. И тут, как по волшебству, появляется джип идущий туда. Женя – лесозаготовитель из этого города. Молодой приятный парень, который хоть и живёт лесом, понимает, что он запущен и не восстанавливается, и не едиными доходами довольствуется человек.
Эта разбитая дорога в атласах обозначена красной линией, то есть как шоссе. Когда-то здесь были зоны, а теперь к ним отворачивает бетонка. Делаем привал у живописного озера. Закат золотит опушку леса по берегу. А когда въехали в Архангельскую область, то солнце садилось за кромку дальнего леса малиновым шаром.
Тут недавно нашли алмазы. Не доезжая 30-ти километров до города, выхожу у реки текущей в озеро Лича. У старицы в обрамлении ольхи густо населённой комарами, и заночевал.
8 июня. Море купальниц вокруг. Журавли на лугу. С утра тихо и пасмурно. В Каргополе 11 церквей. В 16 веке этот город входил в десятку самых значимых на Руси. Когда-то сюда доходили поляки. Тут же казнён бунтарь Болотников. Высушил палатку на берегу реки Онеги и в путь, в Карелию.
Сделал сегодня 3 люфта. Лесопромышленник ехал прямо в Петрозаводск, поэтому я за разговором даже не стал выходить у живописного Лекшмозера, где создан национальный парк, и доехал до Пудожа. Утренних облаков и след простыл. Стоит сильная жара. Из Стеклянного нет катеров на Кижи, а надо ехать «Ракетой» прямо в Петрозаводск аж за 800 рублей, а оттуда в Кижи. Поэтому добрался до Песчаного.
Я всё удивляюсь. Не только бедный люд, но и средний бизнесмен клянёт нынешнюю власть. Всех достали бардак, ложь, коррупция. Такое ощущение, что этот режим держится только из-за того, что народу лень восставать. Даже деляги, ненавидевшие раньше коммунистов, говорят, что лучше бы они пришли. Я в беседе, конечно выражаю своё мнение, но в принципиальные споры не вступаю.
Вообще, есть правило поведения хитчхайкера:
- Садясь в машину скажи, что, мол, долго стоял и поблагодари, что подобрали. Варианты разные, но взявший должен почувствовать свою исключительность.
- Если нащупал интересную тему разговора, то поддерживай её, но не утомляй. Можно изображать лёгкого простачка. Людям нравиться поучать и когда им внимают. Но во всём – мера.
- Уходя, обязательно поблагодари словом и пожелай счастливого пути. Я часто делаю подарки, если человек понравился и ему это будет интересно.
Пишу на берегу Заонежского залива. Тут, в лесах, тучи комаров. Гагары, противно покрикивая, плавают парами. Но на песчаных пляжах, под ветерком, хорошо позагорать голым. Побрился, постирался, смыл пот и конечно чай, чай…. Сгустком расплавленной магмы, солнце село в 23-20.
9 июня. Первая тёплая ночь, поэтому и встал в восьмом часу. Солнце прикрыто лесом. Через лес до трассы надо идти в накомарнике. Даже местный дед сказал, что в этом году необычно много комаров и мошки. Миновал рыбацкие домики, состоящие из нижней части, куда загоняется лодка, и верхней – жилой. Тут вчера из-под ноги выскользнула гадюка.
Еду с бывшим штурманом атомных подводных лодок. Интересный и интеллигентный человек, настоящий морской офицер. В Пяльме я вышел, забыв в машине свою бейсболку из парка Чобе в Ботсване. Что-то мне сразу подсказало, что этот человек вернётся. У таких военных, честь и обязанность в крови. Прошло уже прилично времени и я уже стал стопить дальше. Но вот и он приехал! Радость не от шапки, а оттого, что такие люди есть. Подарил ему книгу на память.
Водитель лесовоза с грузом ехал аж в Сегежу. Настоящий таёжник, воспитанный в уважении к порядку в лесу и обучающий тому же своего сына. За разговорами о жизни и прошёл путь. Коммерсы их сейчас гоняют на износ, не считаясь ни с какими временными нормами. В Повенце, на шлюзах, сполоснулся, попил кофейку. Тут теперь часовня, а чуть дальше мемориальное место погибшим заключённым.
Ехал бы с ним и дальше, но мне надо отдать дань Медвежьегорску. Как ни как, тут прошла первая положительная по эмоциям экспедиция. Было это в далёком 83-м году. В то время, бродя обильно сочащимися черничниками, я думал, что вечно буду работать на такой хорошей работе.
Прошло 28 лет. Обедаю в Медвежке и в леса. Жара – 30 градусов! Асфальт плавиться. На пол дороги купаюсь в Лумбушозере. Ничего не узнать. Дорога стала двухпутная, защитная полоса вырублена, леса расстроены. Даже озеро не узнал. А от дома где жили, остались одни развалины. Да! Время безжалостно стёрло всё. Ничего не осталось знакомого. Жаль! Прошлого не воскресить.
Изнывая от жажды иду на север, пока не достигаю живописного озерка с островками. Утоляю жажду огурцом с солью и купаться, купаться. Какое блаженство! Потом хожу голый, не обращая внимания на мошку. Кровь сочится по голени, но не чувствую. Свобода! На каменистом бугре, у старого балагана и уснул.
10 июня. Спать тепло, но тревожно, видно обезвоживание сказалось. От ветра нет даже конденсата в палатке. Квохтающие тетерева с утра кормились прямо около меня. Потревоженные чайки слетели со своих гнёзд. Километров 5 прошёл до следующего разъезда. Сплошные живописные озёра. Потом ещё с пяток, пока выходил к мурманской трассе.
Обсох от пота и застопил микроавтобус. Так и ехал с мурманчанином 4 часа. Он меня даже в Кемь завёз. Стоит только спросить: – Как жизнь? – как начинается долгая рулада в негативных тонах. И раньше было плохо, и сейчас, типа того. Не спорю, наоборот на дремоту тянет.
А природа всё суровее, леса всё ниже. То – широкие реки-протоки между озёр, то широкие стремнины. В Кеми уже значительно прохладней, чем утром. Холодный ветер заставил одеться. Целый каскад плотин запруживает реку, но в море она идёт по хорошим порогам. Закалённые поморы в одних рубашках при температуре +12 градусов, гребут на лодках. Со всевозможными типами северных лодок я ознакомился в музее «Помор».
С Рабочего Острова около полуночи отойдёт «Метель-4», а мне надо подремать среди скал. Погода с 30-ти градусов утром в Медвежке упала, и будет ещё падать. Как-то грустно сразу стало. Вспоминаю с умилением своё вчерашнее купание. Недалеко находятся Кузовские острова с их таинственными лабиринтами. Там много всего надуманного. Скорее всего цель создания была наиболее практичной. Рыба – например. Так же и камни ровно потрескавшиеся на блоки, легко можно выдать за искусственные.
11 июня. Тучи пытаются затереть краски белой ночи. Ветер швыряет волны на борт катера заставляя людей прятаться. Как огромные спины исполинских китов, вздымаются над морской стихией каменные острова.
Я высаживаюсь на неприветливую серую полоску земли в самый разгар ночи, в два часа. Однако здесь светло так же, как в пасмурный день. Дорога через лес пустынна и идти по ней 12 километров. Ни кто не попадается и не беспокоит. Сегодня ночью этот остров мой.
Маленький зайчёнка выскочил из-под ног и скоро замер. Глупый, думает его не видно. Позднее, здоровый матёрый заяц встретился на тропе. Ну, этот долго не думал, нехотя отпрыгнул в лес.
Приливы приносили рыбу в узкие заливы. Потом вода уходила за небольшую каменную дамбу и пожалуйста – собирай улов. Филипп, живший здесь, это очень хорошо понимал. Мрачные озёра с прорытыми между ними в старину узкими каналами, то и дело подходят к дороге. Сегодня тут ветер особенно свиреп, хотя в лесу намного тише.
Усталость берёт своё. Я ещё заглядываю по пути в разные интересные уголки с нездешними растениями, которые выросли тут только благодаря микроклимату. Километра за три до конца, в створе дороги, вдруг показалась луковка церкви. Очень много людей шли этой дорогой и это был их последний путь в преисподнюю. От того и берёт оторопь в ночном сумраке. По бокам всё кресты, кресты….
С горы великолепный вид на лесные просторы и озёра, вплоть до Белого моря. Пасмурное небо очень точно отражает настроение. Сколько сотен людей погибло здесь. В котловине, где стоят хоть какие-то кресты, я понимаю, что сон и усталость просто улетучились.
Это зловещее место, славное сначала своими молящимися подвижниками, а потом прогремевшее на весь мир ужасами первых лагерей. Остров этот, называется Соловецкий. А лагерь – СЛОН. Особый лагерь для перемалывания душ. Детали лихих лет можно и сейчас найти. Но главное, всё же настроение. В шестом часу утра я был на этой горе смерти, видимо не даром задолго до событий названной Секирной.
Через час, спустившись к озеру, лёг спать. А днём, все ночные переживания остались в истории. Поехали машины везущие сытых туристов, засуетился народ. Всё это уже не те мои Соловки, которые я видел и пережил этой ночью.
Километров за 6 до посёлка меня подвёз на квадроцикле мужик. Видно тут редко ходят пешком, сам остановился. Кремль поражает глыбами камней в стенах и башнях. Трапезный зал аскетичен и суров. Сегодня родительская суббота. Поставил свечи и заказал за упокоение по своим.
Последние часы провёл на побережье у каменных лабиринтов. Солнце пытается робко выглядывать, но всего 8 градусов тепла. На Соловки надо заезжать минимум с двумя ночёвками. Если смотреть острова, то и более. Взять на прокат велик и вперёд. (60-100 руб\час).
Познакомился с коллегой геодезистом и членом РГО. Женя показал мне, где есть свободные избы по побережью. Может мне показалось, но у людей возвращающихся с Соловков были какие-то просветлённые лица. Уже после девяти меня подвезли до карьера пара пацанов. Место живописное, в пяти километрах к северу от перекрёстка на Кемь. Начал накрапывать дождик и я спешно поставил палатку.
12 июня. Не верится, что прошло всего 7 дней. Как много событий, дорог и эмоций уложились в эту неделю. Как будто месяц прожил. Вода в живописном гранитном карьере настолько нагрелась за эти дни, что и сейчас можно смело купаться. А на воздухе всего + 5 градусов.
В 9 вышел на трассу и сел в московскую фуру идущую на Апатиты. Бывший ветеран знаменитого Московского погранотряда вёз меня 7 часов до поворота на Кандалакшу. За бортом проносятся сосняки, болота, живописные протоки и реки. Трасса местами выпуклая и постоянно трясёт наши 25 тонн. Дикое, безлюдное место, а заправка через сто с лишним вёрст оказалась закрытой. Зато в Лохте мафия продаёт дизель чуть не на 20% дороже.
Кандалакша – это то место, где на островах охраняют гагу. Тут известный заповедник. С рыбаками еду до Колвицы, а потом на трассе происходит чудо. Тут уж если поднял руку на трассе, то сразу остановят. Навороченная иномарка с двумя парнями и симпатичной блондинкой даже вернулась за мной назад.
Я поражён! Я восхищён, что даже молодёжь ведёт себя по-человечески, гордится своим краем и любит природу. Наперебой советовали мне ехать то туда, то сюда. Но я тепло распрощавшись с ними в Умбе, поехал с двумя девушками до реки Чёрной. Здесь уже начался Терский берег. Тот самый берег, куда я хотел попасть 20 лет назад, но не сложилось. Дальше, говорят, ещё более гостеприимный народ. Там места добычи сёмги.
Вечером незаходящее солнце создаёт живописнейшие картины побережья Кандалакшского залива и мыса Турьего. Народу на праздники довольно много. В эти дни проходит фестиваль поморов. Пески покрытые можжевеловыми зарослями и сосной, омывают белыми барашками воды одноимённого моря.
Да-а! Как изменились времена. 28 лет назад у меня в экспедиции и рации не было, а теперь по смартфону я везде выхожу в Интернет, разговариваю с сыном по скайпу, имею навигатор и радио, да ещё кучу наворотов. В общем, могу получать и передавать эмоции в прямом эфире.
Я рад, что ошибся, и люди остались в стране те же, прежние, гостеприимные и не смотря ни на что, добродушные и отзывчивые. Это города калечат душу. А так, я нахожу свою родину в прежнем виде. Только народ всё-таки живёт побогаче, строится и не смотря ни на что, ворча на власть и бардак, развивается в будущее.
13 июня. Ночевал за Полярным кругом. Температура всего +4. Одел почти всё на себя. Солнце где-то пролезло под тучами и лесом у горизонта, а под утро разогрело. Так и проспал до восьми часов.
До Варзуги ехал со шведами и общался через переводчика. Километров через 40 после Чёрной, асфальт кончился и пошла грунтовка. В деревне Кашкаранцы, продуваемой беломорскими ветрами, стоит церковь. Внутри лодка с гробом. Ожидают передачи мощей. На галечном побережье установлены древние деревянные ворота для вытаскивания лодок.
Леса, в основном, беломошники, с редкими древними соснами, у которых крона, причудливо изгибаясь загнута к низу. Заехали в одинокую часовню безымянного инока. Одному рыбаку приснился сон, что кто-то просит его похоронить. Он приехал на это место и обрёл нетленный труп. Ни кто из братии его не знал. Так и похоронили, оставив в веках, но безымянным.
Наконец Варзуга, раскинувшаяся двумя частями по берегам широкой реки. Река эта течёт с живописных сопок манящих в свои дебри лесных долин. Везде узнавал про переправу через Белое море на Архару. Но давно ничего уже не ходит и не летает. Люди живут за счёт богатых и не очень туристов, которых на лодке и вертолётами возят на лососёвую рыбалку.
Парень, у которого я гостил за чаем, рассказал, что хочет уехать в Питер. Здесь, даже в благополучном, по местным меркам посёлке, нечего делать. Помогает батюшке в церкви. А церкви тут деревянные и весьма красивые.
Ну, а у меня всё решилось. Продолжить путешествие по северам России не получиться. Буду возвращаться назад. А там посмотрим. Есть задумки, пока сын дома. Всё равно бы не успел обернуться до ноября, как в 90-м году.
С двумя земляками возвращаемся в Кандалакшу. Они держат путь в Норвегию, а я на Ладогу. Набрали необычайно вкусной воды в источнике безымянного инока. В благодарность за упокоение, он дарует в этих водах хорошую рыбалку. А сейчас их бороздит атомная подводная лодка. Где-то тут прячется их база.
Когда идёшь по скалам среди сосновых лесов, то стоит тончайших хруст. Это ягель рассыпается под ногами. С видовой точки перед Кандалакшой делаю снимки островов с массовым гнездовьем гаги. Остатки снега до сих пор ещё лежат в теневых местах сопок. Жаль мне уезжать с Кольского. Ночую у выезда на мурманку, а завтра долгий марш-бросок. Тихо…. Слушаю пение птиц в бесконечном вечере.
14 июня. Хорошо ехать с интересным собеседником. Парень из Мурманска, бывший афганец и ветеран кавказских войн, вёз меня 8 часов, пока я не сошёл у реки Летней, уже за Пушным. Поговорили обо всём. Дальнобойщиков послушаешь, так от нравов царящих в стране, волосы дыбом становятся. Но говорили и о медведях атакующих машины на стоянках. Он мне эти места и показывал. Тут строители гонят новую ЛЭП, так подтверждают сказанное.
Медведей развелось немерено, а есть им пока что нечего. Посигналишь такому, так он на дыбы посередине дороги. Говорили и о снежном человеке в Хибинах, и о колдунах, и об НЛО. Причём всё в ярких красках и деталях. Но, как говориться: - «Не веришь – прими за сказку», но не перебивай.
На болотных озёрах видел гнездящихся лебедей. Лошадь крутилась на заправке ища, где колонка выдающая сено. На раздолбанном молоковозе добрался до развязки под Медвежьегорском. Проезжая по трассе и здесь не узнал свой участок таксации. Следы майского снеголома виднелись повсюду. Сделав, благодаря дорожникам на ремонтных участках, шесть стопов, ночую в разнотравье и многокомарье.
15 июня. Какой-то зверь средних размеров подошёл к реке на водопой напротив. Заметив меня у костра, быстро юркнул в траву. Чем ближе к цивилизации, тем стопить труднее. Сделал 2 лифта, но Кондопогу и Петрозаводск прошёл пешком от развязки на въезд до развязки на выезд. И вроде те же люди ездят, но не берут. Такое ощущение, что в пределах городов остаточное влияние «дебиляторов» и интермусорной сети особенно сильно проявляется. Народ, либо запуган, либо черствеет.
Однако встречающаяся молодёжь настроена оптимистично. Говорит, что работа есть и стало лучше. Даже за охрану лесов взялись. Так, на везущего меня предпринимателя наложили огромный штраф всего за 8 лишних срубленных деревьев. А гаишники, хоть милицией, хоть полицией их назови, так и гребут на КПП на выезде.
В Пряже, где должен был работать в прошлом году, поужинал и свернул на Сортавалу. Ещё два лифта и я в Рускеале. Перед этим сделал остановку на живописном озере в деревне Крошноозеро. Умылся и погрелся на солнышке. Сюда мы с другом хотели ехать в этом году на рыбалку. Дорога на Сортавалу и красива и жутка своей историей. Здесь погибла целая дивизия. Поэтому и название: «Долина мёртвых».
Карьеры Рускеалы, откуда брали мрамор для дворцов Петербурга, сейчас застыли в вечерней тишине. После дождичка здесь свежо и звонко. Утка с выводком рассекает воды озера. Чайка кричит на скале. Мрачные пещеры зияют своими зевами. Желающие могут и подплыть на лодке и даже нырнуть с аквалангом. В глубокой шахте, на дне до сих пор плавает лёд.
После я вернулся к водопаду у которого снимали фильм «А зори здесь тихие». Этот фильм многим впервые привил любовь к природе Карелии. Зори действительно сегодня тихие и светлые. Тут уж не до сна до самой полуночи. Вспомнил маму, сегодня годовщина её смерти, и сразу появилась, как знамение, яркая радуга, а с другой стороны сочно-голубое небо и сверкающее позднее солнце. Каскад водопадов и сейчас завораживает музыкой струй и пеной вод.
Последним, пятым стопом еду в Сортавалу и устраиваюсь за парком на берегу залива. Тут другой мир. Сплошные бары и пьяная молодёжь. А вечер сегодня выдался замечательный, очень памятный.
16 июня. Грязный и пьяный городок Сортавала. Разрушенные цеха, обветшалые дома, запойные заведения для одебиливания молодёжи и гостей из Финляндии. Чистые воды Ладоги залиты плёнкой нефтепродуктов. Такая унылость! А ведь я её в детстве совсем другой представлял. Да-а…. Дух Стеньки Разина поднимается в душах народа и вряд ли его удастся залить дерьмовым пивом.
При всём этом всё-таки позитива в настроениях и приметах больше. Строятся дороги, растут частные дома, народ, как минимум, не безразличен. И молодёжь, хоть и пьяная, но целеустремлённая. Как всегда, не бывает только белого, или только чёрного.
Поездка подходит к концу. Итоги её неожиданно положительные. Это в плане общего состояния общества в новой стране под названием Россия. Поиски утраченной родины СССР, удались только в душах людей, а так, всё почти утрачено и осталось лишь в виде скелетов производств и поселений.
Буду считать, что первый этап завершён. Цельного маршрута по России не получилось, но ничего. Есть время скорректировать программу. Пишу это перед выездом на Валаам. Потом уже домой. А ещё сегодня 5 лет, как не стало Евгении Ивановны. Всего-то с десяток дней прошло, как я нашёл её могилку, а кажется, уже так давно это было.
Шхеры северной Ладоги проплывают за бортом «Кометы». Пол часа за 650 рублей и я на Валааме. А тут: стройка, грохот, собор в лесах, указателей нет, люди не так приветливы. В общем, всё не так. Это во мне сидит след пребывания в Сортавале.
А потом пошла дорога через величественные сосняки в Воскресенский скит. Птичка кормит подросшего птенца. Пучок жёлтых цветов пробивается из скалы. Ели положили лапы на землю, а пихты наоборот, устремились вверх. Иду среди цветущих лугов и мимо каналов и озёр. И непобедимая красота природы стирает все негативные эмоции.
Вот Гефсиманский скит в приятных тонах, вот ряды гигантских лиственниц. И виды, виды…. Иногда собирающийся мелкий дождик совсем не мешает. Красота нашего Северного Афона лечит душу. С девятого раза я добрался сюда. За день всё и не обойдёшь. Может потом ещё доведётся.
Чтобы утолить голод я стал искать место для костра. И вдруг выхожу на монастырскую ферму, а тут лавка. И молоко и хлеб и яйца – на тебе. А что ещё нужно? А когда узнали, что я путник, так добрая тётушка просто закормила. Дала с собой бутылку молока и хлеб, да ещё послушник Андрей угостил блинами. Всё очень сытно и вкусно. В таких местах Бог видимо особенно чуток и послал мне их. Дай Бог им здоровья.
Спасо-Преображеский монастырь выкрашен в цвета небес и облаков. Что с воды смотреть, что из аллеи древних лиственниц он, как бы взмывает ввысь, сливаясь с небом. Красота! Под колокольный звон посетил кладбище игуменов монастыря. К сожалению пора уезжать.
На Ладоге штиль и наш «Метеор» домчался до Приозёрска за час десять (850 руб). видя такое благо в погоде, я решил заночевать на берегу. Миновал стоянку навороченных яхт и за молом поставил палатку на песчаной косе. Всего + 16, но искупался с удовольствием. А то последние дни в дороге засуетился и стал уставать. Главное ведь в путешествии для ощущения комфорта – это спокойствие.
17 июня. 4 часа 17 минут. Выглянув из палатки я узрел малиновую полоску зарождающегося солнца. Светило встаёт из-за Валаама и следует неспешным ходом по небосводу, чтобы опередить меня и скрыться на западе. Человеку же ещё предстоит прожить этот день со всеми его событиями и эмоциями.
Купаюсь в зеркальной глади озера. Корка хлеба с холодным чаем на завтрак и домой. Делаю ещё два стопа доводя их общее количество за путешествие до 42-х. Сорок две встречи, сорок две истории из жизни. А сколько ещё было встреч в пути. Карельский перешеек даже спустя год не пришёл в себя после урагана. Следы до сих пор видны даже у трассы. Ближе к Питеру я сел на общественный транспорт и к обеду был уже дома. Замечательное по своим итогам путешествие. Душевное умиротворение и оптимизм посетили меня.
17.06.11 г.
