2018

Осторожно шаркая ногами по остаткам голого льда на полевой дороге, я пробивался к хорошему шоссе. В голых садах озорно посвистывали синицы, косясь на оставленную черноплодную рябину. Мокнуть долго под моросью не пришлось – сразу подобрала первая машина и доставила по назначению до нужной лесовозной дороги. Пожилая пара добрым словом попрощалась, с интересом узнав, куда я иду.

А куда? Пока, топать пришлось по разбитому тракту, где ещё недавно возили лес или елки к празднику. Если не смотреть календарь, то и не угадаешь. То ли Двенадцать месяцев перепились, то ли взяли моду подменять друг друга, как современные охранники. Январь куда-то свалил, а Сентябрь, пользуясь его отсутствием, накидал грибов на мох. Не удивлюсь, если проявится и Апрель с подснежниками.

Держась за сучья поваленной ели, перебрался через разлившуюся речку, и вошёл в нетронутый лес. Бурелом, да болта. Только за сапогами следи, чтобы воды не набрать. Чавканье и хлюпанье – непременные атрибуты звукового сопровождения любого, посмевшего ходить по этим краям. А люди, как-то привыкли.

Ну, вот, и заветная дверь в зимовье! Перекрестившись на иконы, навожу порядок, выметая следы пребывания мышей, зажигаю печку. В этот раз, вода, хоть и окружила маленький домик, но внутрь ещё не прорвалась. Вот и загудел ровно, огонь в трубе, затрещала ель под пламенем. Потихоньку всё начинает отпотевать, но скоро жар выгоняет остатки кикиморового духа. Можно почитать книжку, послушать шансон. Монотонно, но основательно забарабанил дождь по крыше. Ветер гудит в ветвях деревьев.

Я уже раза три попил чай, пока, наконец, не вышел на связь брат. Но, и после этого, он ещё два часа плутал по ночному лесу, ввалившись пять минут первого с полными сапогами воды. Сразу кинул ему горячий камень от печи под ледяные ноги. Бутылки домашнего вина в таких случаях мало. Хорошо, друг оставил пол литра водки, которая уже больше года ждала это момента в «холодильнике» зимовья. С изморозью на стекле, под сарделечку с горчицей – она была очень уместна к такому случаю.

Просидели мы за разговорами до полчетвертого утра. Многое, и многих, вспомнили. Потом и сон сморил. Зарядив печку сырыми дровами, для ровного тепла, выспались до рассвета. А выглянув на улицу, я попал в другой мир. Каждая веточка, иголочка, травинка – были покрыты штормовым прилипшим снегом. Белизна – режущая глаз. По лазоревому небу неслись пушинки редких облачков. Солнышко поднялось на уровень метёлок камыша. Зима вернулась! Рождество, однако!

7.01.18 г.

28.02.2018 г.

ЛЕДОВЫЕ ДОРОГИ

Кто бывал в Питере зимой, знает, что такое минус двадцать мороза, когда даже лёгкий ветерок с Ладоги заставляет глубоко кутать лицо в одежду. Сегодня последний календарный день зимы, но она так вошла во вкус, что давит морозами до 27-ми градусов за городом, но и здесь холода хватает. Мы давно ждали зиму и жаловались на её отсутствие. И вот, пришёл февраль, хорошо посыпал снегом, подарил солнце и мороз. Замерз Залив и Ладога. На лыжах кататься по лесу – одно удовольствие.

А пока я в городе и магазины закрыты, еду к Петропавловской крепости. Солнце уже взошло и нестерпимо слепит в паре со снегом. Люди уже натоптали тропы на Стрелку Васильевского острова и ходили даже через Неву. Я тоже, когда-то так делал. Попытался и сегодня, но свежий след ледокола был забит льдом не вызывающим доверия. Людей небыло совсем. Решил не рисковать и вернуться. Только одинокий «морж» разделся догола и полез в полынью.

Прикрываясь от обжигающего ветерка маской, выбрался под защиту парка у Горьковской. Потом, доехал до Московского Парка Победы. В такую погоду хочется наслаждаться зимой и ходить пешком. Больше часа шел до РИО, чтобы купить там продуктов для грядущей экспедиции.

И вот – наступил вечер. Сдав книги в Маяковку, спустился на лёд Фонтанки у Аничкова моста и пошел в сторону Невы. Какая красота! Зажигаются вечерние огни. Река скована льдом, над которым ажурные чугунные своды мостов. Иду, любуюсь дворцами, фотографирую на смартфон. Если напрячь фантазию, то можно погрузится на век-другой назад. Лёд, стужа, огни дворцов и полная луна над городом.

Свернул на Мойку и недалеко от Дворцовой Площади завершил своё ледовое путешествие. Тут, пользуясь морозами, имитируют жизнь старого Петербурга. Стоят бочки для воды у большой проруби. Так раньше и набирали воду для развоза по домам. Главная площадь города почти пустынна, хотя час не поздний. Видно, мороз загнал всех в помещения. Ну, а я посидел в кафе на Невском и нырнул в метро. Так закончился этот замечательный день. А вот зима вряд ли закончилась.

28.02.2018 г

2-13.03.18 г.

ДЕЖАВЮ

Неведомые дали, как в детстве, продолжают манить меня. Опять, тщательные сборы, тестовые выходы и ночевки, и я беру билет в поезд до Омска. Впереди ждет самое большое в Мире неизведанное болото – Васюганское. Мелькают знакомые города и поселки, в которых я бывал и имел очень приятные воспоминания. Например – Шарья, где были очень вкусные пироги, но теперь всех бабушек разогнали по всей трассе железной дороги. Монополисты, видно, проплатили и дерут теперь в ларьках до сотни рублей за бомжатский суп. Зашел в вокзал Ишима. Мои бабушка, папа и тётя жили тут в эвакуации, задержавшись на год по пути домой из Елизарово, что на Оби.

Под Шарьёй

Четыре года назад я так же прибыл в Омск, но, только самолётом. Заезжал на болото через Омскую область на автобусах, с конечным переходом из Ельничного до Орловки, в Новосибирской области. Тогда, небывало ранняя и тёплая весна растопила всё и сделала невозможным переход в +6. Да, не то, что переход, Екатерининский тракт до Стрежевого был закрыт для проезда. Выбрался назад с последним трактором.

Теперь же, переночевав в малопривлекательном Омске, я ехал на поезде дальше – до Чанов, в Новосибирской области, куда я выбрался тогда на поезд. Всё было прекрасно. Хорошие, современные вагоны с удобствами, включая розетки в каждом купе любого плацкарта, чистые туалеты и бельё, хорошие попутчики. Сразу же пересел в маршрутку до Кыштовки, а там и до Орловки. Ходить они стали реже и дороже, но заранее подгадал к убытию.

«Пятак», на окраине Орловки сгорел два года назад. Тут, в кафе, останавливаются дальнобойщики. Отстроили новое здание, но кормят всё также безвкусно. Порции маленькие, котлеты вонючие, зато, хоть есть возможность перекусить горячего перед дальней дорогой. С пол часа я всего прождал, как меня подобрал коллега геодезист, едущий на месторождение для работы с беспилотником. Николай высадил меня напротив знакомого балка на краю болота. Даже жаль было расставаться с интересным человеком.

Как раз, наступали уже сумерки. Печка в балке была куда-то спрятана, и мне пришлось заделывать дыры в окнах и печное отверстие в крыше. Ничего страшного! Хоть и было утром в Орловке – 28 градусов, я имел и газ, и пуховой спальник с толстым ковриком и полярной одеждой. Даже палатка была на случай автономной ночёвки при отсутствии леса для нодьи. Топор, пила цепная, тент из каремата от ветра и огня. Да много чего ещё. Говорю же, подготовился капитально.

Подготовил лежак, сварил на газе суп и чай. Болото на 30 километров севернее Орловки, да и холоднее здесь. Однако ночь прошла без озноба, хотя спал, конечно, плохо. Это у меня всегда в первые два дня. Потом усталость берёт своё. Всё поправлял сползающую со спальника куртку, и разок попил чай с мёдом. Даже всю одежду не одевал. Ночью кто-то подходил. По следам оказалось, что глухари. Они держаться тут на окраине сосняка. Здесь рядом, Орловский участок природного заказника.

Всё шло по плану. Прибыл вовремя, мороз хороший, пора и стартовать. Запас продуктов на 10 дней, но решил не давить себя обязательствами, а идти в удовольствие. Вспоминалось пересечение Зеленецких и Соколиных Мхов – одних из крупнейших болот Европы. Если что-то пойдёт не так, то выйду дня через четыре к буровым на южной окраине болота. До них от моего маршрута будет километров 30. А если удастся пересечь зону, где падают ракеты, то доберусь до Вдовино.

И вот делаю шаг со снежного отвала тракта. Ух, и я утопаю в снегу выше своих зимних сапог! И это на «Охотничьих» лыжах-то!!! Шире их не бывает. Что за чёрт! Вернулся на дорогу и прошёл подальше, к открытому месту. Но и там – то же самое.

Снег от морозов и безветрия настолько рыхлый и пушистый, что не держит совсем. Попробовал пройти и понял, что при такой пахоте смогу делать лишь километра полтора в час. 10-12 в день. Это что же получается!? Каторжный труд во имя чего? Все сроки летят. Я ещё не упомянул, что завтра ожидается буран с мокрым снегом и дождем. Думал его пересидеть в 32-х километрах на озере Щучьем. Там, вроде, по карте балок есть. Да и палатка у меня. Но ведь не дойду. Выехал уже на три недели раньше, чем в 14-м году. Оттепели нет, но и наста вообще никакого.

Здравый смысл берёт своё – надо возвращаться. Иначе, если отойду километров на 10, завтра вообще не выйду после циклона. Мой старый товарищ приглашал меня на Урал, вот я и поменял планы. Видно, нет больше места «подвигу» в моей жизни! Собрал лыжи, и иду по дороге. Первый же дальнобой везёт меня аж до Чанов и высаживает у поворота на посёлок. Вроде бы повезло, но до станции ещё два километра. Маршрутка обогнала, а другие не берут. И опять, как и четыре года назад, вижу хвост поезда Новокузнецк – Кисловодск.

Вот это да! Да это же дежавю! Все пункты, объекты, дома, балки – совпадают. Совпадает и результат похода. Только тогда я поехал домой, я сейчас пошёл на принцип и взял билет на следующий поезд до Аши «Томск – Анапа». Видно предначертано мне было – не перейти это болото, чтобы не сгинуть. Таких совпадений просто так не бывает!

Буран набирает силу. Гремит железо, метёт поземка. И только сел в поезд, как пошел ледяной дождь. Ну, и правильно! Еду через Казахстан. Собаки, орущие дети, многократные проверки ночью на границе, алкаш – не способствуют отдыху. Всё изменилось, когда вылез в Челябинской области. Саша встретил, и мы хорошо посидели у него дома. Первый раз я побывал здесь в 2006-м году, и потом заезжал в разные времена года. К сожалению, уже нет его мамы Ольги Евгеньевны. Добрейшей души человек был. За уральскими пельменями под коньячок и домашнее вино, проговорили о прошлом, помянули ушедших, построили план на завтра.

На утренней электричке отъехали километров 12 на восток. Перешли реку, где вмерз в лёд самодельный паром из пластиковых бутылок и троса, на котором дети переправлялись в школу. И такое ещё бывает. Пару километров месили снег, держа путь к Комариной пещере. Старый след нащупывался только на ощупь, проваливаясь по колено. Если ты не угадывал, то сразу увязал до пояса. Но, помучаться стоило.

То, что я увидел, превзошло все ожидания! Пещера представляла собой не карстовую воронку, а разлом в песчаниках. Оттуда валил теплый пар, укутывая ветви деревьев в густой белоснежный иней. На стенах пещеры обильно рос мох по которому сочилась вода. Было настолько тепло, что хоть ночуй прямо на земле у выхода. А в недрах, если поставить плёнку, то и баню можно сделать. Относительную, конечно. Это, вообще-то загадка. Что за геотермальная деятельность в недрах старинных гор? Откуда, только здесь, такой пар? Прямо, земля Санникова, какая-то.

Спускаться внутрь не стали. Перед Саней рухнула вниз лавина снега. Можно было просто разбиться или закупориться в недрах. Вдоволь надышавшись тёплым воздухом, пошли ещё километр до просторной избы. Так и двигались, как минёры. Старого следа совсем не видно, только на ощупь с провалами. Затопили печь, попили чаю. Назад идти по проторенному следу было куда легче и быстрее. Застопил машину на трассе и добрались до Аши.

Удивительное дело! Саня, вдруг, захворал от повышенного давления. Тем не менее, пошел сегодня со мной. Но вчера, выпив коньяка, давление улучшилось. А сегодня, после такой пахоты, совсем стало нормальным. Природа делает свои чудеса исцеления!

На следующий день он повёз группу в Кунгурскую пещеру, а я поехал в Сухую Атю, чтобы стартовать к горе Бахмур. – 25 градусов. Мороз обжигает щёки. Приходиться одеть маску и очки. День – замечательный. Солнышко. Дятлы по-весеннему барабанят в лесу. Встречаются следы куниц и зайцев. Ручьи почти затянуло льдом, образовав красивые кристаллы инея по краям.

По заметённому следу снегохода я к полудню дошел до поворота на Санин балаган. Зимовье, в котором я когда-то был, давно сожгли. На том месте он отстроил более лёгкий вариант. Времени было еще много, и я решил обойти гору по радиусу до другого зимовья. Начался подлип на солнечных местах. Снял лыжи и пошел пешком. Стало намного тяжелее и медленнее.

На курумнике, занесённом снегом, был риск сломать ноги. Пришлось намазать лыжи мазью и встать на них. До зимовья оставалось ещё пару километров по целине. Заметённый след снегохода уходил в другую сторону. Решил вернуться в балаган. Подъем дался не легко. Километр по целине в гору по незнакомой местности. Наконец, увидел долгожданные скалы и уютный приют.

На газе сварил чаю, очистил дорожки, затопил печь. Вид на противоположный склон в сторону заката солнца – живописнейший! Постоянно выходил, провожая его. В тепле и сытости слушал музыку, а рассеянный вечерний свет проникал внутрь. Шумел огонь в печи. Я понял – вот он миг счастья, чего уже очень давно у меня не было.

Как-то сами собой строились оптимистичные планы, приходил здравый смысл в оценке прошедшего. Я долго лежал, иногда выходя взглянуть на звёзды и подкинуть дров в печь. От жары повело сапоги. Спасти удалось, но обувь испортилась. К утру пошел снег и я решил не подниматься два километра на Бахмур. Снимать плохо, да и был уже там. Только в десятом часу, когда спустился, опять засверкало солнце.

По накатанному следу за пару часов докатил до Сухой Ати. Тут решил свернуть к скалам и посмотреть памятник природы – одноимённую пещеру. Объём её большой, но оказалось, что это бывший грот реки, сейчас отсечённый. Тем не менее, развалы камней, скалы, сосновый бор – место живописное. У моста через реку Атю застопил машину, и добрый человек довёз меня прямо по назначению. Вот так и закончилось моё короткое путешествие по Южному Уралу.

Дежавю! Ровно тридцать лет назад мы с братом в эти дни шли 320-ти километровый лыжный маршрут по Уралу, только много восточнее. От Златоуста на Белорецк и дальше на юг. Счастливое было время, и я рад, что вчерашний день, и вообще эта поездка, напомнила мне это. Теперь жду друга к ужину. Завтра домой.

Еще не уснула уставшая луна, как из-за последнего Уральского хребта, показался огненный шар солнца. В это время электричка остановилась у памятника на 1710-м километре. Очень трагичное место. Здесь сгорели сотни людей от взрыва газопровода при фатальной встрече двух поездов одного маршрута следования. Многие могилы так и стоят в сыром лесочке под насыпью.

Бескрайние снежные просторы России. Река Белая, Бугульма - с памятником Швейку, Поля Татарии. Из Аши, что автостопом едешь, что поездом, одна ночь застает в Ульяновской области, другая, где-то под Москвой. Те же двое суток до дома. Стопом - даже чуть быстрее!

Узнаю красивейшую Ивановскую область. Станция Шуя. А в столице текстиля купил пачку черных трусов, шитых для подводников!!! Надо испытать со страху. Когда-то я не раз приезжал сюда, гордый за сына, который служил в Тейково.

Бологое - дождь, ноль градусов. Поход по Валдаю отменяется.

Иногда, надо съездить куда-то, повстречаться в дороге с разными людьми, чтобы от них услышать простые истины, которые ты и так знал, но ленился им следовать. У кого-то счастье, в обыденной суете, у кого-то, в том, что счастлив близкий человек. У каждого свой уровень довольства бытием, или игра в таковое. У меня же, это понятие давно определено, при чем, и остаюсь. Это путешествие подарило мне радость хороших воспоминаний. Как время отмотал назад.

Долго думал, дописывать хронику после девятого счастливого числа, или нет? Решил отметить, раз заранее поставил даты путешествий. Ведь, как часто приходиться обращаться к дневнику, сверяясь со своей памятью. А сегодня день выборов Президента.

18.03.2018 г.

30.03.18 г.

НАЗИЯ - ЗЕЛЕНЦЫ

По всем календарям – уже давно весна! Но, только не по факту. В шесть утра, мороз в Назии, -17 градусов! В такой период, впечатления набирают обороты, и чуть пропустишь, не отметишь, как следующие уже сглаживают предыдущие эмоции. А ведь я уже лазил по подземельям форта, смотрел колонию зимующих летучих мышей, и, даже, фильм в You Tube выложил. Наблюдал мышкующую лису у Путилово. 27-го марта наблюдал атаку пернатого хищника на стаю кормящихся у нашей кормушки синиц. Да и день выдался замечательный. Разделывал на дрова сваленную вчера осину. За 35 лет она вымахала до двадцати метров и достигла 44-х см диаметра!

А сегодня собирался поехать в Муромский монастырь, пользуясь последними морозами и возможностью добраться до половодья. Но, как назло, вышел из строя смартфон, без которого, как без рук. Привычка, однако! Как же раньше жил, даже без телефонов!? Но, выходить после Пасхи через лес без навигатора около двадцати километров, не рискнул.

Но ведь какой день пропадает! Несмотря на мороз, взял велосипед и уехал за садоводство, с трудом крутя педали по старому следу снегохода. Потом, пошел пешком в верховья реки Назия. По охотничьему следу забрался в края неведомые, на еловую гриву. Обратил внимание на след мелкого куньего зверька. А вот назад, выбираться пришлось пешком. Камера спустила. Видно, старая заплатка не выдержала мороза.

Отдохнув часок дома, попросил жену отвезти меня в Нижнюю Шальдиху. День – идеальный. Это уже пятая попытка дойти до Зеленцов – группы островов, километров в 11 от берега. При полуденном солнце и безветрии, они, буквально поднимаются над горизонтом. Вечером же, наоборот, еле видны. То, на байдарке мимо проплывал, то на лыжах, то шторма и непогода мешали, но ни разу так и не попал туда. Сейчас же, можно хоть на велосипеде, хоть на финках доехать. Не говоря уже о снегоходах, «каракатицах» и, даже, машинах. Только один я шел пешком.

Наконец восточный каменистый мыс, поросшей исковерканной ветрами берёзой. Камышовые бухты. А по середине острова идет живописная тропа через сосняки и ельники. Места тут тихие, не продуваемые. Свой микромир. Тропа приходит к пляжику, где есть скамейка и разрушенное бунгало из камыша. Снег сломал крышу. Радом – крест и памятник Дороге Жизни.

Попил чайку из термоса, да закусил парой пирожков. Решил обойти все острова. На Малом Зеленце есть пупырь поросший елями и густой малиной. На обоих островах укрепления из окопов и валунов. Новый Зеленец – это отмель поросшая кустами в окружении торфянистых болот и зарослей камыша. Зато тут живописная «Китайская стена» изо льда, наторошенного у припайных трещин. Уже летают первые крупные чайки. Кстати, на Большом острове видел следы лисицы.

Назад выходи по дуге, так как ориентир на берегу был не чёткий. За пять часов хода сделал ещё один привал на заструге. Посидел на рюкзаке, и допил чай с бутербродами. Уже у деревни оглянулся назад. Острова растаяли, как мираж, еле угадываясь тонкой полоской. Шанс выпал, шанс использовал. Так и подобрал я все должки по путешествиям зимой в этом районе. Сегодня получилось 37 километров пешком и 6 на велосипеде. До дома довезли две попутки. С зимой расставаться не хочется, когда спалось, читалось, думалось. Теперь раннее солнце заставляет двигаться и жить активнее.

1.04.18 г.

10,11.04.18 г.

ОБИТЕЛЬ СНОВ

Если в апреле ничего не написать – считай год пропал! Это самый жизнеутверждающий месяц в году. Мои долгие колебания, идти или нет на ток не смотря на половодье, рассеялись отличным прогнозом погоды. К тому же – через неделю начнётся охота и в лесу будет нечего делать. Подъехав двумя машинами к лесовозной дороге, обратил внимание, что здесь зима далеко ещё не сдала свои позиции в отличие от побережья. Снег держит, и донный лёд ещё держит. Даже на реке, под толстым слоем воды, он ещё есть.

С помощью ваги нащупываю опору в глубокой воде и, подняв болотники, перехожу по огромной лесине переброшенной на другой берег. Вот только сапоги мои после зимы потекли. Ну, ничего, отжал и перевернул портянку и – дальше. Темнеет сейчас после девяти и я успеваю добраться до зимовья и затопить печь. Да ещё забраться на дерево, чтобы осмотреть в бинокль окрестности.

На болоте снега уже нет и где-то в камышах ходят журавли, провожая день своим криком. Полоски воды расползлись протоками среди бобровых хаток. Зимовье еще не затопило и на маленьком пятачке можно расположиться. А ночь наступила такая, что мышь, пробежавшая за обшивкой, показалась подошедшим лосём. Тишина потрясающая, если здесь уместно это слово. За несколько километров слышно, как лесорубы грузят ночью лес.

Я согрелся чаем и стопкой водки, достал книжку и лёг почитать, пока горит дежурная свеча в лампе под потолком. Сырые дрова горят ровно и медленно, позволяя выспаться уже к четырём часам. Только вот заморозок нарастил хороший лёд на всех лужах. Подойти в таких случаях к глухарю – немыслимое дело. Погода оказалась уж, чересчур хорошей.

Лёг досыпать и не пожалел. Как будто провалился и иной мир. От яркости и эмоциональной насыщенности событии в царстве морфея я пришёл в смятение. Даже сейчас помню, как удивился, что это же реальность, хотя я лёг спать. Противоречие какое-то! Крадущаяся по пампе пума превращается в викунью, да ещё с детенышем. Завалы на каньонных из жёлтых скал напоминают одновременно Йеллоустон и Зион. Я спускаюсь по сочным лугам к жилью, где играют дети.

Полтора часа подобных видений пролетели, как один миг. Уже рассвело, я сделал перерыв, на подброс дров и снова заснул, перенеся свои видения куда-то в район Иркутска. Какие-то поезда, станции, занимательные люди. Только здесь, в этом зимовье, я могу полностью отключиться от реального мира, и видеть такие насыщенные сны. Прекрасный моральный отдых.

Уже дробят по стволам дятлы, уже побулькал тетерев, и только когда затрубили журавли, я встал. Солнце уже бежит среди деревьев. С другого болота отвечает вторая пара журавлей. Мышь вылезла из-за печи, надеясь на подачку. Я бы и не уходил, но целая куча каких-то суетных дел ждет в городе. На ток опять не дошел, но то, что видел во сне, в моей ситуации – бесценно.

11.04.18 г.

30.04-4.05.18 г.

ЛОМОНОСОВСКИЙ РАЙОН

1. Сижу в зимовье. По крыше стучат капли дождя, за спиной ровно шумит огонь в печи, давая комфортное тепло. Преет овсяная каша в котелке. Намотав вчера на колёса 68 километров за 12 часов, я решил остановиться в своем убежище. Прекрасный весенний вечер подарил концерт на болоте, где бельэтажем была вершина ёлки. Среди ровного лягушачьего хора выделялись громкие, резкие звуки как будто кто-то дребезжит на отогнутой металлической пластине. С высоты — солиста обнаружить не удалось. Ещё одна загадка болот, которые регулярно подкидывает зимовье. Затем вступили бекасы, проносясь в ночных сумерках. Заря была красной, говоря о грядущем дожде. Даже мыши по весеннему резвились и необычно пищали за обивкой брёвен. Весна — однако!

Вчера я начал свой вело поход по деревням Ломоносовского района. Всё так быстро меняется, обезличивается новостроем, что надо хоть что-то запечатлеть, пусть даже, в современном виде. Карты не успевают за ростом гигантских коттеджных поселков и садоводств. Если люди из российских деревень вымываются и те потихоньку хиреют, то намываются они здесь, у промышленных центров. Говор сразу выдает представителей Малороссии, а вид — работников ближнего зарубежья.

Коренное население выделяется убогими лачугами на фоне особняков, за очень редким исключением. Вот, к примеру, Чёрная Лахта. Отдельные старые дома остались, но даже магазин закрылся. Шепелёво — совсем обезличено. Чем ближе к морю и Сосновому Бору, тем больше дорогих особняков, заборов из металлопрофмля — убивающих весь живой вид. При этом, в первую очередь борются со старыми деревьями. Похоже, не новосёлы, а лесоманьяки нагрянули из степных районов. У них-то память с дедовскими посадками никак не связана! Можно увидеть архитектуру, подражающую средиземноморской, южно-азиатской, но все меньше, коренной — ингерманландской. Да и кто будет строить дома с двумя окнами по фасаду?

Дождь всё усиливается, а я продолжаю работать на планшете при свете свечи. Жаль, интернет здесь слабый, не загрузить фото сразу. Итак — дальше. По старому полотну железной военной дороги шедшей через сосняки-черничники от одной позиции бронепоезда — до другой, выезжаю к Горавалдаю. У этого населенного пункта вариантов написания и произношения — с десяток. Но все идёт от гряды между морем и озером. Следы пребывания военных разного назначения — везде и повсюду. Развалины городков, казарм военно-морских лётчиков или подводников.

Например — форт «Серая Лошадь», где пытаются сохранить казармы училища имени Ленинского Комсомола. К сожалению два руководителя энтузиаста на двух фортах, не ладят между собой. Так часто бывает, когда домыслы и гордыня мешают. Про форт «Красная Горка», я не пишу. С него и начал съёмки днём ранее, да и написано многое. А тут — плавает среди камней большая стая лебедей. Только ледяной туман, подошедший с моря, заставил меня уехать. Он же не дал нормально пожечь костёр у Липово. После ночного дождя и так всё было мокрое, а тут ещё и веяние льдов северного побережья.

Оставив синюю от подснежников гору, проехал к Шепелёвскому маяку, по пути осмотрев быстрые ручьи, прорезающие уступ глинта, камышовые болота, мемориал защитникам Балтики. Почти погибшая деревушка Кандикюля, возродилась за счёт дачников. Это край лесов и болот, полный грибов, ягод и дичи.

Ручьи и Устье — слились с Сосновым Бором. Рыбного комбината, славящегося своей копчёной салакой, давно нет. Я впервые побывал на его пирсе, с которого прекрасный вид на пляжи и атомную станцию. Набрал на берегу куски смальты от древнего стекольного завода. Так же, впервые посетил интересный краеведческий музей с массой экспонатов времён войны, и старинных фотографий деревень. А так же, древних предметов оружия, рыбной ловли, утвари и одежды. Неожиданный сюрприз, учитывая, что я здесь работал и не видел.

Перекусив в Сосновом Бору, осмотрел Ракопежи и близлежащие садоводства с живописными рукотворными озёрами среди сосновых лесов. Старые ковашевские пруды то же, еще остались, хоть и зарастают. В Новых Калищах мужики на мосту ждут заход корюшки на нерест. Интересно сравнить фото из музея этой деревни от 1911-го года, и — сейчас.

Мордовщиа, Лендовщина, давно слились с Ковашами. Заброшенный фельдшерский пункт выглядит, как символ показушной современной медицины. Тут и памятник расстрелянным во время мятежа на форту в 1919 году. В последнее время предпринимаются попытки обелить коменданта Неклюдова. Но человек, сначала надевший красный бант во время февральской революции и предавший царя, затем, взывал к английскому флоту о помощи против власти, которой служил. Дважды предатель, как не крути. Что, с точки зрения красных, что белых, так любящих поговорить о немецких деньгах Ленина.

Коваши неимоверно разрослись путём захвата лесов первой категории. Там, где мы ловили раков, теперь стоят особняки. Тут я и решил, что раз забрался сюда, то поеду ночевать в зимовье, хотя вся экипировка была с собой. И правильно сделал, так как дождь всё испортил и лучше буду сейчас пить чай и слушать музыку.

4. Ночью дождь – есть повод опять не гнать горячку. Как лёг в полночь на спину, так и проспал, не двигаясь до семи утра. 16 часов крутил педали, пока не наездили 134 километра. Днём раньше – было 87 км, а перед этим, 1 мая, так же шёл дождь, я сделал всего 10 километров до дома. В общем, вошёл во вкус и натренировался. Вчера в 11 вечера, взлетел, не замечая на горку в Новой Красной Горке, а до похода пыхтел там стоя на ногах при въезде на верх. Закрывая тему переездов, скажу, что сегодня сделал маршрут на те же десять километров от Красной Горки до Борков и назад.

Ннн-да! Размышляя об увиденном за эти пять дней, скажу, что на примере Ломоносовского района, наша страна действительно процветает. Находились «глухие» уголки с виллами уровня губернатора-барина, гольф клубы, конные клубы, аэродромы частно-развлекательной авиации и прочие, не бедные развлечения. Совхозные поля юга района – сплошь под продажу за редким исключением, где уже пашут трактора. Коттеджные посёлки громоздятся крышами. Но нет в них никакой индивидуальности, не тёплое это всё. И ещё. Нет церквей, за исключением нескольких по побережью и пары развалин. Народ мамоне поклоняется и при этом, с виду, успешно.

Вот – высказался, хватит. Теперь – о маршруте. Проехав на электричке по платформам до Калищ, стартовал на Систа-Палкино. Посмотрел все атомные станции, включая новую ЛАЭС-2, под которую забивал первый кол. Её градирни парят очень сильно и это видно отовсюду. Для микроклимата, совсем не хорошо. Вода – воду притягивает.

На реке Воронке посмотрел места боёв у деревни Керново. В Систо-Палкино перекусил в кафе. Тут мужик продаёт корюшку всего за 100-150 рублей, в зависимости от размера. Правильный путешественник может взять такой дармовой и отличной рыбы (в Ломоносове она стоит 700-800 р на рынке на 8 марта) и держать путь на Копорье. Станция давно умерла, будучи отрезанной сообщением от Питера. Зато рядом есть деревня Широково, с замечательным питомником и домашними винами, настойками. Затарившись кальвадосом можно неплохо провести вечер под жареную рыбку или уху.

Обследую древнейшие русские земли Копорского уезда, я познакомился с искателем древностей, который при мне нашёл водьское копьё 9-10 века, наконечник для ножен меча и ещё всякую мелочь. Вот это вещи! Он говорит, что находил топор примерно 1500 года до нашей эры! Я ещё полазил по дебрям каньона реки Ламошки, присмотрев пару интересных мест. В плане древностей, ещё представляет интерес район Медушей, с найденным курганом. Часто попадаются амбары, сделанные из известняков Ижорской возвышенности. В каньонах рек их и добывали.

Между Копорьем и Глобицами я заночевал в старом осиннике. На следующий день двигал на восток по направлению Гостилиц с многочисленными отворотами по деревням к югу, вплоть до Таллиннского шоссе. 15 лет назад было счастливое время и мы жили по полмесяца в лесах делая наблюдения у вековых реперов. Эта работа была нужна для новой ЛАЭС. Теперь район 6 репера застроен коттеджами. Зато экологическая тропа к радоновым озёрам у Лопухинки обновилась. Здесь есть и ключи и купальни. Но в восемь утра как-то не с ноги лезть в воду. Разжёг костёр и позавтракал.

Исколесив деревни к югу от Лопухинки в районе Извары, перебрался до деревень к Черемыкино. Честно говоря, сними центр какого-нибудь крупного посёлка, и не отличишь один от другого. Везде те же «Пятёрочки» и прочие супермаркеты. Хорошо хоть есть Копорская крепость или дворец Миниха – Разумовского в Гостилицах. Это же история не просто района, а всей страны. Древние парки с аллеями помнят ещё князей и царей.
Была у меня и удивительная находка в Куммолово. Деревня уже умерла, и место известно только своим аэродромом, куда приезжают попрыгать с парашютом. Зато здесь огромные живописные дубы в полях и развалины усадьбы-дворца петровского лекаря Блюмментроста и его приемников.

От Оржиц до Петровского долго катился с горы Балтийско-Ладожского уступа. Зато потом часто приходилось из последних сил крутить педали по холмам в сторону Петергофа. Где-то в начале 90-х мы тут с другом выносили в натуру проект садоводства, который до сих пор не реализован. Мутное дело тех времён. Заночевать хотел в парке под Университетом, но было время сумерек, и успел докатить до Ораниенбаума. Начавшийся дождик решил в пользу поездки на электричке домой. Там, тоже – дел хватает.

4.05.18 г.

ФОТООТЧЕТ

11-14.05.18 г.

КИНГИСЕППСКИЙ РАЙОН

Как поётся в известной песне: - «Три счастливых дня было у меня», да плюс ещё один на возвращение домой, через «не могу». Особенно это чувствуется в промежутке между негативными эмоциями повседневной жизни. Никогда не думал, что займусь велотуризмом. Считал, что катание по загазованным дорогам под риском быть раздавленным каким-нибудь зазевавшимся водителем – это не моё. Но проблемы с ногами, когда стал уже останавливаться на улицах, заставили сесть на велосипед. И ведь помогло же! Практически сразу.

Дороги выбирал просёлочные и лишь по нужде пользовался магистралями. Потаскался я и по военным каменным зубодробильным дорогам, по пыльным грунтовкам, зыбучим пескам и залитым болотам. Да! О чём это я!? Это – Кингисеппский район. Точнее та его часть, которая близка с юности и наиболее интересна. Озёрный край води и прибрежные деревни Финского залива.

Уезжал я туда и один, и с братом на несколько дней. В эту глухомань ходил ночной поезд-подкидыш до Усть-Луги. Кроме местных, ездили только грибники, рыбаки, охотники. Ночевали там же – в поезде, на станции Котлы. Будет время, я найду массу ссылок на свой сайт, где описывается то время и те места. По крайней мере, такие мысли приходят в пути. Дома всё начинает затирать негатив. Тут лето – это беда. Идёт какая-то моральная война с захватчиками наших земель, которые, то гадят в колодец, да ещё права качают, то земли пляжей перекрывают и захватывают, то оставляют мешки с мусором, где им удобнее. Поэтому, последние годы, только зимой и отдыхаешь.

Чтобы меня не унесло опять в негатив, вернусь на дорогу в жаркие майские дни. Кстати – это ведь аномалия, когда зацвела черемуха, принеся не холода, а в самую летнюю жару. Ведь последние два дня было 25-27 в тени! В другие дни – чуть меньше, но на солнце только ветерок спасает, когда крутишь педали своего тридцатилетнего железного коня. Был он куплен когда-то в Германии за 10 марок как б/у и собран из деталей чуть не всей велоевропы.

Добравшись от Соснового Бора своим ходом до границы района, я стартовал по долине реки Систа вверх по течению. Вода уже спала, и зазеленели живописные луга, запахло разогретой на солнце сосновой смолой и хвоёй. Когда-то, лет 40 назад, мы с одноклассниками в это же время выходили из похода на озёра. Тогда дул обычный холодный майский ветер при солнечной погоде. Целая жизнь миновала!

Как обычно, в каждой встреченной деревне я делаю хотя бы один снимок, даже если снимать нечего. Ведь через годы только это и останется, как выглядело то, или иное место жительства. И чем глубже от дорог, тем интереснее попадаются дворики, мостики, колодцы с ключевой водой. Как в Копаницах, например.

Лесов, конечно, стало меньше. Легальными и нелегальными карьерами изуродованы боры, да и вырубками – то же. Правда, создали ряд заказников, например, как «Лебяжий», «Котельский», «Курголовский». Об их плюсах и минусах я напишу без стеснения. Само по себе, ведь дело – очень полезное. Поля, правда, заросли, и очень часто – борщевиком, чьи сухие дудки стоят и зимой.

Я не удержался – открыл купальный сезон на южном пляже озера Копанского. Тут песчаное дно и заманчивая, но сильно бодрящая вода. Ключи и ручьи то – холодные! Делая постоянные съезды в сторону от большака, я глядел на возрождающиеся деревни, в основном, за счёт дачников, купивших эти земли. Пришлый народ на стройки порта и ЛАЭС живёт не бедно и может себе это позволить. Но земля то не их, не родная. Поэтому и мусора оставляют много и ведут себя в лесу, как идиоты. Слово «дикари» - здесь не подходит, ибо последние, как раз и уважительно относятся к местам обитания.

Нельзя только всё валить на отдыхающих людей. Уж если создали заказники, то не проводите работы для галочки. Только в районе Копанского стендов со схемами наставлено чуть не через каждые двести метров. Видно, план выполняли, и ставить так удобнее. А что с уборкой мусора? Может это, и волонтёры были, проводили акцию, но, как правило, все собранные мешки остаются на месте, а потом разрываются и растаскиваются зверьми и птицами. Я уже не говорю про негодяев, разводивших костры из крыш беседок прямо на их столах! Забегая вперёд скажу, что в этом же заказнике убрали огромные кучи мусора с берегов озера Бабинского. Призывы к чистоте, там чуть не на каждом дереве висят у дорог. Видно, всё зависит от конкретного егеря, да и людей живущих рядом.

На озеро Глубокое – наверное, самое таинственное и живописное по воспоминаниям юности, я не попал. Добрался до памятника погибшим в войнах авиаторам, а дальше, уже у самого озера, остановила разбитая дорога на болоте. В кроссовках не полез. Пришлось ехать, глотая пыль, к побережью залива. Сегодня была пятница и дорогие крузаки, и прочие монстры шли в свои загородные стойбища по деревням. И чем глуше деревня, тем богаче заселенцы. Особенно ценились деревни без света. Эти этнообиталища являются лакомым куском для состоявшихся людей, уже расставивших приоритеты в жизни. Они могут себе позволить и альтернативные источники электропитания.

В Старом Гарколово к башне Дибича, ещё пока можно подобраться, но заборы и собаки вокруг. Узкая щель оставлена для прохода к заливу. Тут сохранилась тропа среди многовековых сосен. Очень живописное место! Этот берег ещё с 70-х был одним из самых красивых на побережье. Даже старый дубовый парк сохранился. Вот только за деревней, в низкополнотных сосняках на песке, помойка на помойке. Сил хватает дотащить бутылку только до подъема в горку. Видно, думают, и этого хватит. Нагадил здесь – поеду дальше. Страна то у нас большая!

В Криворучье была известная битва русских и шведских полков, предшествующая Полтавской битве. Поле, обложенное старинными валунами, я осмотрел, берег с ручьём – тоже. А вот памятник не нашёл. Кульминацией этого дня стал ночлег у Данилова камня, известного с древних языческих времён и обозначенном на всех лоцманских картах. Этот валун, метров шести-семи в высоту, виден издалека. Покоится он других камнях и, говорят, в иногда открывающуюся щель можно было пролезть, что и делали в древности при обряде инициации.

Рядом – ещё один, как бы плывущий по воде, особенно в отлив. Я влез в воду и добрался до Данилова камня. При осмотре никаких следов деятельности древнего человека визуально не обнаружил. Только крупные бычки, не очень пугаясь, плавали под ногами. Выбравшись на берег, нашёл хорошую стоянку и разжёг костёр, скорее для согрева. Всё путешествие я готовил обычно на газовой горелке. Это был фантастически красивый период! Закат, огни кораблей на море у мыса Колгомпя, тёплый рассвет. Только пение птиц, запахи моря и хорошее настроение.

Моюсь с утра в ручье, завтракаю и – на колёса. Опят же, чуть ли не первый свой фильм, ещё чёрно-белый, я снял, путешествуя с Шурой Кузнецовым от Югантово до Вистино в 88-м. Мы ещё ничего тогда не знали про Кронштад-2, не было и в помине никакого грандиозного порта. Просто шли по берегу, удивлялись огромным волноломам и остаткам набережной, любовались природой. Пару лет назад я жил и работал тут осенью на таксации военных лесов.

Как же тут всё быстро меняется! Корабли стоят на рейде и их двигатели слышны по воде даже ночью. Заставил себя забраться на все видовые точки по деревням типа Горки, Залесье, Сойкина гора. В летнее солнечное утро и корабли смотрятся живописно, и берега контрастируют зеленью с голубизной моря и неба. Рыбоколхоза давно нет, зато в бухте под Ручьями можно ещё отлично разглядеть в штиль оригинальный корпус крейсера «Аврора», лежащий прямо у бетонного пирса. Деревянное здание у причала уже снесли, осталась только печная труба. А из бирюзовой воды пугающе смотрит ржавые обводы металла исторического судна. Это, как символ, куда пришёл Советский Союз.

В Вистино есть музей Ижор, а на Сойкинской горе реставрируется храм Николая Чудотворца усилиями послушников из Александро-Невской Лавры. Начиная с Вистино, и до самого порта Усть-Луга видишь, что принесло его соседство местным жителям. Отличные дороги и не только автобан, но и местные. Некоторые, правда, прогадали, построив отели, кафе, гостиницы у старой дороги, которую делали первой. Теперь все пролетают мимо по новой, там и останавливаются. А это всё на продажу. Тотально распродаются и старые дома с участками. Вот тут я не понимаю людей. Ладно, если это переселенцы после войны, которых заманили сюда, не пустив коренных из эвакуации. Но ведь и даже они жили тут десятилетиями. На что они меняют такие красивые места. На бетонную коробку в городе с соседями-идиотами, с проблемами коммуналки и загазованностью. Ведь умные люди во всём мире бегут от этого за город!

Косколово – тихая деревня и малозаметная платформа, откуда мы начинали свои вояжи в край озёр и болот, через неизведанные леса. Всё – нет этого мира. Центры развлечений для игр и отдыха, автобан, громадные ЛЭП, сортировочные железнодорожные монстры вокруг. Речка, в которую заходил лосось, теперь теряется в недрах порта. А ведь он всё расширяется. Под Вистино уже снесли даже те леса, что я таксировал, нарыли громадных шрамов на земле под транспортные пути.

В Лужицах, усилиями энтузиастов ещё сохранился маленький кусочек водьского мира, сжавшегося под натиском промышленного строительства. А ведь не случись Горбачёвского предательства, был бы Союз, и действовали бы порты Прибалтики. Тут же, можно было сохранить уникальный заповедник. Международный заказник есть и сейчас, вроде прекратили вырубку лесов в прежних масштабах, но всё это уже не то.

За порт, посёлок Усть-Луга получил несколько новых домов, но дороги – как обрезало. По восточному побережью Кургальского полуострова идёт дорога с убитым асфальтом до самой брусчатки. Точнее – это бывшие военные дороги из булыжника. У съезда к Белому озеру построили часовенку, оборудовали мощный ключ и купальню от него. Как же здорово в холодный день испить ледяной водица, а потом, перекрестившись, окунуться в купель. И никакой простуды, хотя вода – просто ледяная. Зато бодрость потом, какая!

Я на Белом озере! Оно когда-то поразило меня удалённостью, безлюдьем, чистейшей водой, следами военных рокадных дорог для бронепоезда. Каждый камушек виден и сейчас. Но беснуются в прямом смысле этого слова «отдыхающие» со строек народного хозяйства. Ревут бензопилы, стучит движок моторной лодки, ударная музыка. Всю эту дурь люди принесли сюда из обыденщины. Зачем тогда так далеко забирались. В прочем, теперь это стало совсем не далеко. А, между, тем в Заказнике действует запрет на использование моторов на озёрах. Про мусор я уже не говорю.

К Липовскому озеру, правда, пытались перекрыть проезд несколькими, чуть ли не противотанковыми рвами. Но всё равно объезжают. На любимом и тихом мысу с изумрудной поляной и песчаным пляжиком, где мы жили днями, расположился целый табор. Загибая пальцы мне сказали, что на нормальных машинах «правильные» пацаны везде проедут. На озере раньше жил егерь и кроме обслуживания VIP персон, он должен и тут за порядком смотреть. Я пробовал звонить на «Зелёную линию» по указанным телефонам, но ответа не было. А, между тем, именно в выходные и надо тут наводить порядок.

Ладно, хоть зверь ещё встречается. Видел лося, змей, боровую птицу. Но уже не оленей, ни медведей, ни лебедей, как раньше. Может, где-то они и спрятались от этого шума. Когда-то, с друзьями по работе, мы наблюдали здесь интереснейшие сценки поведения животных. С братом ловили рыбу и плавали на плоту. До 15 июля вообще запрещено посещение северной части полуострова и островов Кургальского рифа, чтобы не беспокоить птиц на кладках. Понимая, что я, может быть, тут в последний раз, проехал по дороге на северную оконечность полуострова. Никого не вспугивая, посмотрел на камышовое море с редкими соснами, и назад.

Сил ещё хватило допилить по каменной дороге до Тисколово. Зато людей вообще уже не попадалось. Последние ловили рыбу на протоке в солёное Липовское озеро. Закат солнца провожал на горе у деревни, а ночлег нашёл не сразу. Уже в сумерках выбрался на песчаные пляжи в окружении сосен к северу от Тисколово. С водой пока везло. То ключи попадались, как под Усть-Лугой или у часовни, то на берегу находил оставленные в пятилитровых бутылях, то люди просто выручали. Нет, можно конечно и болотную вскипятить, но хотелось хорошей водички.

Как ты не устаёшь за день, накрутив от 85-ти до 125-ти километров, всё равно высыпаешься на свежем воздухе и встаёшь в пять вместе с солнцем. Познакомился с биологом, ведущим учет птиц с мощным биноклем и фототехникой. Пролетали стаи белощёких казарок, подплыла пара красавцев лебедей-шипунов, гомонили морянки и чайки. И тут же заработал мотор рыбаков поднимающих стаи птиц от островов в нарушение всех норм и правил. Правильно он сказал, что нечего орать о СЕГ-2, если элементарные правила не может заставить соблюдать. Кстати, база заказника в Гакково, оказалась закрыта. Чем они тут занимаются – непонятно.

Зато перед Конново сделал открытие. На месте старой мельницы у небольшого ручья, стоит памятник репрессированным ингерманландцам; братьям Койвунен, капитанам ледоколов «Ермак» и «Литке», и Юлле Пантелею, расстрелянному немцами за отказ переселяться. А ведь этому старому морскому волку был 91 год! Тут же – подбор оставшейся утвари, предметов быта, частей мельницы, помпа на санях.

После Кирьямо поехал по песчаной военной дороге, минуя ДОТы по окраине болот и заброшенную воинскую часть. Кстати, пограничники ещё ездят и документы у меня проверяли. Велосипед окончательно утоп в мельчайшем песке, когда я повернул к Нарвскому заливу. Пришлось слезть и совсем его оставить, когда пошли болота и дорога проходима только для военных грузовиков.

Но пройти её стоило, так как впереди ждало чудо – безлюдный пляж в 18 километров с плотным песком, по которому хоть езжай, хоть бегай. По мелководью с волнистым песчаным дном набегает неспешная волна. Лёгкий бриз приносит в жару лишь комфорт. Я полностью раздеваюсь, ставлю варить уху и иду купаться в море. Спал, загорал, купался, обедал, опят – всё то же самое. Хоть не уезжай! Ручей даёт тёмную, но чистую болотную воду. Кончаются заряды в телефонах и батареях фотоаппарата. Понимаю, что надо возвращаться. Вот она Эстония – рядом, на виду!

Выбрался к реке Луга и закольцевал свой маршрут вокруг полуострова у моста через реку. Резко распустилась черёмуха, аромат полился по деревням и лесам. Запели соловьи. Но нет никаких кровососов, ни осадков и ветров. Райское время, чудесная дорога! Опять деревни, по большей части – незнакомые. Даже в Хаболово не бывал, обходя озеро по другой стороне. С удовольствием посидел на скамейке с видом на озеро.

Некоторые деревни уже уничтожены при строительстве дороги Усть-Луга – Кингисепп, как железной, так и автобана. Другие деревушки спрятались своей скукожившейся жизнью за щитами звукозащиты. Даже добравшись до Савикино, где можно проводить экскурсии по загородной архитектуре и Бабино, где уже провели свет, я понял, что ничего от мира води уже не осталось. А ведь помню, что в 70-х годах ещё плавали по Бабинскому озеру на долблёнках. Либо мир этот спрятался в окружении новоделов и высоких заборов. Это надо точечно знать людей и места, где ещё что-то осталось.

Редкие подъезды к озеру оказались заняты рыбаками. Ночевал наварху, в сосняке. Если на третий день душа отошла и запелись совсем другие песни, в отличие от грустного начала, то сегодня я уже почувствовал усталость. Жара быстро вступила в свои права. Надо опять штурмовать тягуны на дорогах. Карты новой не было, навигатора – тоже. Доверился новой трассе, а с неё нет выездов на многие деревни, поэтому пропустил куст деревень к югу от озера Глубокого. А ведь я был там очень давно, можно было и посмотреть.

В Котлах восстановили красивую церковь. Зато предместья в развалинах и помойках. Это я поворот на чудесную деревушку Ундово искал. Указатели остановок путали. А там – живописные изумрудные луга, старинные баньки по берегам речушки Сума, прекрасная ключевая вода. Некоторые деревни снимаешь через силу, а тут хочется остаться. Пассажирских поездов из Котлов до Усть-Луги и Калищ – давно нет.

В Неппово гнездится аист и сохранился ещё психоинтернат. В Монастырьках в очередной раз посетил музей народов Водьской пятины. Столько старинных предметов выставлено снаружи на обозрение. А внутрь опять не попал. Сегодня, как назло, ни одного магазина, ни одной продажи молока или яиц у дорог. Только на реке Воронка у моста, чуть перекусил да подремал на скамейке у мемориала. А там уже недалеко и Сосновый Бор. Сразу на пляж купаться и отмокать с дороги. А уже к вечеру, сделал последний бросок домой от 68-го километра. Всего проехал 418 километров и посмотрел 70 деревень.

16.05.18 г.

ФОТООТЧЁТ

20-23.05.18 г.

КИРОВСКИЙ РАЙОН

20. Если Ломоносовский район — это, прежде всего исторические поместья и берег залива, Кингисеппский — тоже залив, ещё более дикий, и край водьских озёр, то Кировский — это Нева, юг Ладоги и, конечно же, Русская Америка. А так же — старинные сёла Балтийско-Ладожского уступа. Вот всё это я и хотел охватить за несколько дней путешествий на велосипеде.

Стартоввав из Назии, держу путь на село каменотёсов — Путилово. На путиловском камне Питер построен. До сих пор идёт добыча, а я ищу окаменелости. Держа генеральное направление на Войбокало, совершаю постоянные съезды в стороны к деревням, знакомым и нет.

Под Валовщиной в прошлом году открыли аэродром, где тренируются парашютисты всех мастей. А в Полянах нашёл в речке Рябиновке остатки старой водяной мельницы. В Петровщине выделятся, как далёкий ориентир, старинный лиственничный бор, ровесник Линдуловской рощи. В Лунинском восстанавливается красивая церковь из красного кирпича.

В Замошье пробивался через заболоченные молодняки, таща велосипед рядом. После чавканья по торфу очень приятно выбраться на поля сочные от зелени и солнечные от моря одуванчиков. В деревнях люди сажают картошку, узбеки работают в парниках, новорусские стригут газоны. Впрочем — это делают все, превращая отдых в деревне в лесосеку по своему шуму. Один я упорно пользуюсь косой.

В каньоне реки Лава много снимаю коричневые струи среди изумрудных берегов с полянками жёлтой калужницы. Снимаю старинный мост и стенки из камня. Ковбойка ведёт под уздцы коня, напоминая о близости Русской Америки. Деревни Сирокасска и Войпала ещё сохранили старинные дома с красивейшими наличниками.

Чем дальше в глушь, тем приветливее люди. Все здороваются с незнакомцем, залетевшим в их медвежьи углы. Эти тропы-дороги, вдали от большаков, привлекают больше всего. Иногда попадёшь в заброшенный дом или посмотришь на развалины ферм и с грустью понимаешь, что у кого-то здесь жизнь прошла, судьбы на работе складывались.

Перекусив в Шуме решаю повернуть к Ладоге. От деревни Горки — изумительный вид и в окрестностях — коттеджные посёлки-крепости. Побывав в Горгале, повернул через Дусьево с её памятником-полуторкой, на Лаврово. У большого моста, Ладожский канал играет всеми своими красками в вечерних лучах солнца. Старинным трактом, сохранившим ещё каменную кладку, пробился на Шальдиху, а там и домой решил. Итак посетил 30 деревень и проехал 116 километров

21. Самой первой электричкой подъехал до Жихарево и стартовал на юг. За пять лет я никогда не видел такой сухой дороги, без единой лужи. Обычно, тут гробишь любую технику на разбитых насыпях бывшей узкоколейки. По пути ещё раз осмотрел оставшиеся деревни и рабочие посёлки, той страны, которую в 30-х годах изыскали американцы для добычи торфа будущим ТЭЦ.

Даже мне, ездившему сюда лет пять, грустно, а каково аборигенам, помнившим расцвет этих мест. Это был, без преувеличения, центр цивилизации, но адовы условия труда. В Пятом посёлке был даже лагерь немецких военнопленных. Некоторые дома, которых даже я помнил, уже рухнули. Тропы разбиты квадроциклами. Бобры затопили канавы и болота.

На свою базу за Третьим Посёлком, где я прожил много дней, уже добрался со второй попытки, а ведь раньше почти доезжал на велосипеде. Табор обветшал. Тем не менее, доставил массу приятных воспоминаний о счастливых днях. До обеда я тут купался и читал, наблюдал в бинокль за птицами. Ну, и куда же без гадюк! Штуки три за день видел. Тут у меня ещё и тапки и ведро со сковородой сохранились. Ходить можно голым. Место продувается, а тело после купания чистое.

Решил навестить и дальнюю базу, до которой два часа, даже чистой езды и хода. В жаркий день силы настолько вымотались, что шёл, бросив из-за болотных промоин велосипед, последние три километра. Спотыкался от усталости, допивал чистую воду. Шикарный тетерев-косач не успел от меня убежать и слетел в озеро. Пока выгребал, я его поймал. С голодухи хочется свернуть шею и — в суп. Но сердечко у птицы колотиться. Жалко. Отпустил, пусть живёт, не сдохну. Косач оправился, заквохтал и гордо ушёл. У него сейчас линька.

Вскоре я был за это вознаграждён зимовьем, где смог подкрепить силы. Всю дорогу видел медвежьи следы, да ещё с медвежонком. Крупные чайки сидят на гнёздах среди кочек, но сразу подняли гвалт, когда пролетал огромный коршун, и давай за ним пикировать. Замечена на гнездовьях реедкая птица — Большой кроншнеп. Кто-то глухо дует, как в воду. Конечно же — Большая выпь. Карась путается у помоста в траве. Приходиться брать вилку и лезть в трясину. Попивая чай, я провёл прекрасный вечер с видом на гладь озера.

22. Утром вода парила солнце взошло в пятом часу. Булькают тетерева, кукует кукушка, перекликаются чайки. Все деревья увешаны серебристой от росы паутиной. Сказочные картины Русской Америки всегда завораживали. Здесь под пять сотен озёр! Дикий животный мир. Вот опять какая-то зверюга сидит на дороге. Я понял, что рано мне ещё прощаться с этим районом и будут ещё экспедиции сюда. А пока — надо помогать дома с огородом. Лето уже в разгаре +25 в тени. Комары вошли в силу. Намотал по озёрному краю 75 километров за два дня. Теперь слушаю соловьёв и вдыхаю ароматы черёмухи и сирени дома.

путешествую из прошлого ч будущее.

24. В старых картах 82-го — 2002-го года, тоже есть польза! Там ситуация прошлой страны, и можно хорошо сравнить с настоящим временем. Какие дороги заросли, какие построили. Что кануло в лету, а что видоизменилось. По такому атласу и путешествую из прошлого в будущее.

Рано утром стартовал из Ивановской на север вдоль Невы. Всю дорогу держу одну скорость с баржей, которая постоянно догоняет меня. На берега реки выходят особняки элиты. Свежий ветерок гонит попутную течению волну. Впервые посетив Невский пятачок, с трудом представил в этот яркий день, насколько пропитана кровью эта земля. Только официально, и только наших, тут, 120000 легло. Отмостка памятника в кроваво-красных тонах. До сих пор вся земля изрыта воронками.

Кировск сильно изменился к лучшему за десяток лет, что я здесь не был, после того, как жил тут работая на трассе. Только что открыли и новое здание панорамы прорыва блокады. Благоустроены разбитые улицы и парк-набережная. Монстр ТЭЦ, куда возили торф на топливо, ещё стоит, работая на газе.

Объехал весь Шлиссельбург по берегу. Посмотрел старинные мосты, каналы, шлюзы и твердыню Орешка. Сухогрузы и буксиры стоят на приколе, а в тонях рыбаки чинят сети. Сегодня Ладога штормит, нагоняя белые барашки. От Синявинских садоводств ушел через Приладожское, лесами, к себе. Перешёл вброд речку, и боевыми безлюдными дорогами — домой. Пока заканчиваю путешествия по Кировскому району. Проехал 257 километров и снял 52 населённых, и не очень, пункта.

24.05.18 г.

ФОТООТЧЁТ

31.05.18 г.

СУПЕРМАЙ

Первозданная Земля родилась из Океана. И лучше чем в море это не ощутить. Пусть это даже будет озеро, но одно из величайших в Мире. Только полулёжа в байдарке можно в полной мере почувствовать горб воды, сферу нашей планеты. Находясь на палубе судна, такого не увидишь, да и плывя вровень с водой – то же. Возвышение не подходящее. Уже с роста человека виден горизонт на 4 километра, а если ты сантиметрах в семидесяти, то вот он, прочувствуй!

Я и чувствую, наслаждаюсь, лежу и кайфую. Точнее, не лежу, а плавно гребу по покачивающей зыби с мелкой рябью волны. Я всё-таки поймал его, это окно в шторме. Два дня жил у Ладоги пережидая ветра. Наконец, к семи вечера меня друг подкинул в глухое место, где можно было выйти к каналу, а потом, по воде, и в озеро.

Стадо коз первыми захватило мост через Староладожский канал. А козёл с внушительными рогами даже встал около меня, прикрывая проход своей свиты. Только потом я выбрался на гать через заболоченный лес, чтобы докатить свою гольфсумку до Новоладожского канала. Тут уже штиль, но это обманчиво. За валом с кустарником тянутся камыши на воде, но ветер ещё не стих. Уже подплыв к известной протоке, я удивился, насколько поднялось озеро. Затоплены все стоянки рыбаков, и широкий поток из Ладоги устремляется в канал. На открытом пространстве волна вообще хорошая и ветер встречный. Периодически приходится отчерпывать воду. Но под фартуком тепло и я двигаюсь навстречу закату.

Уже остались позади Зеленецкие острова, уже побывал на Заячьем острове. После шторма температура упала градусов на десять и всего +14. Но наступает тот момент, когда ты сосредотачиваешься только на красоте природы. Солнце всё ниже к воде. Заиграли изумрудом берёзовые перелески на острове, зазолотился камыш у берегов. Бликуют мелкие волны у рыбацких сетей. Чайки любопытно проносятся надо мной. Холод и запреты на выход выгнали всех из акватории.

Уловимая взглядом горбатая пучина легко покачивает лодку. Около десяти часов солнце садится и ещё долго пускает малиновый столб в безоблачное небо. Прощай мой любимый месяц май. Это был настоящий Супермай! Такого не помню. Стояло настоящее лето, даже более комфортное, чем обычное. Без кровососов, но зато наполненное цветами, пением птиц и запахами возродившейся после зимы природы. За этот месяц я совершил веломарафон по трём районам на 1000 километров, не считая обычных разъездов. Посетил места своей юности, многое заснял и подивился. Бродя по краю видимой пропасти, порадовались жизнью.

Только солнце село, как ветер переменился. Сразу налетел поток с берега. Обычная история. Надо успеть добраться до него по опять встречному ветру. Ночевать на острове не решился. Какое-то шестое чувство предостерегло, что могут быть серьёзные последствия. А мне ещё трёх человек кормить надо. Очертания берег неузнаваемы. Только мыс бугры с развалинами маяка выделяется, да старая вышка у садоводства. Но где же безумные камышовые плавни!?

Всё равно спешу вглубь бухты, там разберусь. Отлетают вспугнутые утки, плещется рыба. Редкие и низкие стебельки камыша стали показываться над водой. Вдруг открылась сказочная поляна. Цветы растут прямо из воды. И чего я их не снял. Темновато уже было. Понимаю, что растительность ещё не достаточно выросла, а то, что есть, поглотила пучина озера. Два года лили дожди, а Ладога была необычно мелкая. Канал можно было в болотниках перейти. На 20 метров вода отошла от коренного берега. А сейчас!? Всё давно высохло, как никогда, половодья, как такового, не было, а озеро переполнено. Недаром старики говорят, что оно не предсказуемо и благодаря своим безбрежным просторам живёт по своему циклу.

В одном месте вижу, что вода с шумом уходит в лес. Но тут пробка из тростника. Хорошо, что можно протиснуться сбоку, как раз по ширине байдарки. Потом поток меня подхватывает и выбрасывает уже в другой мир. Прорвавшись через ночные джунгли по воде, я оказался в плену иного спирита. Пар валит над гладью канала. И это место, куда мне нужно было причалить! Понимаю, что протока прорвала земляной вал, через который мы раньше протаскивали лодки и ещё долго шли узким коридором до глубокой воды. Я даже пешком уходил на сотни метров прямо по наплавному слою камыша на подводную охоту. Как же всё изменилось. Вот это Ладога!

Когда около полуночи вылез на берег, быстро собрал вещи и, не скачивая лодки, понёс её до дома. Миша уже должен был ставить чай. Навигатора у меня небыло, и мы с ним держали связь по телефону. Вдоль берега канала сейчас не пройти. Остались не затопленными только бугры, остальное вода. Она прошла даже до старого канала. На ночном воздухе стали подмерзать руки, да и одежда был мокрая. Утром оказалось, что эта ночь была рекордно холодной за многие-многие годы. Лена сказала, что в 4 утра было ноль градусов! Вот это лето пришло! А весну я проводил, вот таким, запоминающимся на всю жизнь, способом.

2.06.18 г.

3,4.06.18 г.

СЛАНЦЕВСКИЙ РАЙОН

Это путешествие, даже в большей степени, чем предыдущие, носило ностальгический характер. Я вернулся в район, который для меня далеко не безразличен. Только по работе заносило сюда четыре раза. В этот раз поехал поездом до 183-го километра, а дальше решил перемещаться автостопом, и где совсем необходимо, автобусом. В отличие от велопутешествия, тут много на ходу не наснимаешь, поэтому запечатлел только памятные для меня места. От остальных посещённых деревень решил отказаться. Уж больно много времени уходит на обработку материала, а заинтересованности нет. Действительно, лучше детально изложить историю одной деревни, чем походя, всех. Но это вечность!

Итак, я в Черновском, где начинал свою трудовую деятельность на практике в Сланцевском лесхозе ровно 40 лет назад. К моей радости, здание лесничества ещё сохранилось, хотя сама контора закрыта по сокращению. Эта беда уже много лет висит над лесной охраной всей страны. И при нынешней власти, допустившей такое, вряд ли что изменится. Арендаторы царствуют в лесу, водные браконьеры ставят километры сетей в запретный период на Ладоге и Финском. И, вроде бы, всё так и надо. Всё под контролем различных крышующих органов.

Лесничий, у которого я работал, до сих пор жив. Поговорил с его женой и сыном. Жизнь прошла. Страна исчезла. А люди помнят и иные времена. Надо отдать должное, видел много свежих еловых посадок в их угодьях. Это уже когда шёл пешком через Боровню к Кривой Луке. 27 лет назад мы с братом работали там и жили на охотбазе. Сейчас по дорогам в деревню возят сосну, а база попала в погранзону. Жить не пускают, выход на воду реки Плюсса – по спецпропускам.

Пообщался со сторожем. Только он живёт здесь всего несколько лет, и мы тогда не виделись. Невдалеке сохранились следы старинных усадеб. У дороги растёт огромный дуб и липа. На дубе примостились красивейшие серно-жёлтые трутовики. Если это они?

Рядом, остатки водяной мельницы с подпорной стенкой. Работая по заданию «Союзгипролесхоза» мы делании съёмку под реконструкцию заросших усадеб и проект восстановления дороги через речку. Я тогда запроектировал положить бетонные плиты на переправу. Дно будет прочным и их не снесёт. Но нет, не послушали, положили трубы и деревянный накат. За многолетние паводки это всё теперь кучей лежит в разрушенном виде. Наверное, это и к лучшему, что цивилизация не вторглась сюда. Пусть всё остаётся по-прежнему.

Около развалин дамбы отдыхал на перекусе. Подлетел изумительно красивый Голубой зимородок. Красно-коричневые выходы девонских пород обнажились на обрывах, подмытых речушкой Боровёнкой. Её чистая и прозрачная вода течёт через сосновые боры и смешанные леса с ландышевым покровом. Пение птиц и ароматы цветов ещё ни как не отпустят весну. Так и дошёл я, не спеша, до Сланцев. Видел красивую кофейную гадюку, слушал песни квакш и камышовых болот, подивился на большое кладбище животных. Могилки любимцам ухожены, с фотографиями и эпитафиями, как и людям не всегда делают. Своей преданностью братья наши меньшие это, конечно, заслужили.

После того, как в Сланцах закрыли шахты, рабочие посёлки выглядят безлюдно и безрадостно, но пока ещё держаться. Терриконы зарастают. До Выскатки из городских лабиринтов разбросанного города, я доехал на автобусе. В здании бывшей начальной школы, где учился один и Героев Советского Союза, теперь магазин. Отсюда мой путь, то автостопом, то пешком, лежал к Долгому озеру.

Прежде проехал Попкову Гору, где жил в промозглую осень короткое время на лесоустройстве в 1983-м году. А на озёрах я изыскивал залежи сапропеля в составе геологической экспедиции 25 лет назад. В Заручье сделал несколько снимков низких берегов с травой и комарами. Жизнь тогда была весёлая, как, впрочем, и во всех остальных описанных местах. Счастливая, как видится из далека лет. Я, подобно визитёру

из прошлого, посещаю старые места, разговариваю с людьми.

Комаров решил не кормить, и, взяв ключевой воды у доброго хозяина, пошёл по дороге. Встать на ночлег не успел, подобрала машина, едущая аж до Таллиннского шоссе, поэтому и уехал в Заполье к гостеприимному дому сестры и племянницы. Только ведь, и дорога эта была для меня памятной. Ровно 7 лет назад мы путешествовали по ней с сыном на пути к Азовскому морю. Пережидали жару у моста через реку Долгую, и долго же ждали машин, пока не сели на автобус до Выскатки. Ночевали в тот день на Плюссе, кормя ненасытных комаров. Тем не менее – этот кусочек жизни, то же, счастье. В последний год здесь построили отличное шоссе вместо грунтовки. Ближе к полуночи я уже принял душ и делился впечатлениями за чаем с моими близкими.

ВОЛОСОВСКИЙ РАЙОН.

Мы с Ириной давно хотели посетить село Беседы, славящееся собранием древних каменных крестов, сельхозтехникумом и рыборазводной фермой. Не дожидаясь автобуса, доехали сначала до Ястребино. Последним, кто нас взял, был протоирей Василий Ильин, настоятель храма Святого Николая Чудотворца. Удивительный человек, и очень располагающий батюшка. Показал нам храм и места захоронений Веймарнов, князя Оболенского, много рассказал об истории храма и его возрождении. Чувствовалось, насколько человек радеет за дело, за приобщение к вере.

Пригласил нас в трапезную и накормил вкусной рыбой и чаем с конфетами. Мы долго говорили о разных вещах, не только религиозного плана. От него я услышал наиболее понятную мне трактовку Божественной сущности, такую, как сам понимал. Отец Василий, как человек послуживший и в миру бывалый, мог свободно и доверительно рассуждать на любые темы, а его советы были ёмкими и лаконичными.

Распрощавшись с ним в Беседах мы сразу прикоснулись к древним крестам, собранным когда-то с полей Петровой Риммой Николаевной, местной подвижницей не только в истории этих мест, но и в уникальном рыборазведении. Её ферма по выращиванию африканских клариевых сомов пользуется большой популярностью. Эта рыба, не только вкусна и легко поедаема без вреда для здоровья, а даже лечит от тяжёлых недугов, чему она и пример. Показала нам весь цикл на своём производстве, напоила чаем с пирогами. Жаль, было мало времени ни общение. У неё ведь ещё и музей есть.

А мы ещё осмотрели древние амбары, строения баркой усадьбы, пруды и речушку, зашли в цветочную оранжерею. Погуляли по старинному парку, и конечно, перекусили копчёным сомом. До сих пор на кухне жена жарит котлеты из рыбного сомовьего фарша. Всего-то и посмотрел я две деревеньки подробно, но, сколько интересных и гостеприимных людей встретил, сколько интересных фактов услышал! Проездом, конечно, видел деревень значительно больше, но знаю о них меньше, поэтому решил и не фиксировать. А уезжал уже из Кингисеппского района из Веймарна. Скоротечное, но эмоционально насыщенное получилось путешествие.

4.06.18 г.

8.06.2018 г.

ПОСЛЕ ДОЖДИЧКА В ЧЕТВЕРГ

В храмах уже молитвы заказывали по дождю, настолько сухим выдался май. У селян большие заботы о собственном урожае. И вот, как в поговорке, в четверг вечером прошёл дождик. Я уже был в зимовье и особо не переживал. Сюда даже в ботинках дойти было можно. Покончив мелким ремонтом и наконопатив щели мхом, растасканным птицами, убрал и закопал мусор, зачистил мышиные следы, чем они были очень недовольны, явившись на тепло печки. Долго бегали за обшивкой, пока не исчезли.

Всё это было вчера, и сегодня у меня была возможность с чистым сердцем отдыхать, париться в бане и лечиться хвойным воздухом. Но был и другой вариант – выгнать приставшую хворь интенсивной деятельностью. Уже в четыре проснулся. Светло ведь! Вскоре закричали журавли на болоте. Взяв бинокль и фотоаппарат, залез на ёлку. Две величественные птицы стояли напротив, но далековато. Зато слышно их было на километры. Аккомпаниаторами являлись бекасы, носившиеся над головой в холодном утреннем небе.

Северный ветер зашлифовал небо до синевы. Лишь редкие белые облачка плыли по нему. Среди сочно-зелёного ковра растительности выделялись жёлтые цветки рогоза. В ельниках благоухал ландыш. Голосов птиц стало поменьше, чем в мае, но всё равно – жизнь кипела. Попив чайку с остатками напечённых вчера блинов, я пошёл домой. День предстоял поразительно длинный и насыщенный. Сейчас я даже поверить не могу, как я умудрился уместить столько впечатлений в одну дату!

Заскочив ненадолго на велосипеде домой, доехал до Лебяжья, и на электричке в Петергоф. Сегодня предстояло распечатать пространство ещё одного района – Гатчинского. Но до него ещё доехать надо. Двигаюсь по Ропшинскому шоссе и, как обычно, снимаю встреченные деревни. На мелочах я останавливаться не буду, так как посмотрел 35 деревень, но отмечу главные вехи. Сюрпризов оказалось более чем предостаточно.

Так уж получилось, что Чили и Новая Зеландия оказались для меня доступнее, чем собственный район. Я ехал по неизвестным дорогам, посещал незнакомые деревни. Дело в том, что наш район делится на две части, и колхозники, зачастую, не суются к рыбакам. Это образно. Просто есть прибрежные посёлки, а есть глубинные, расположенные по Ижорскому плато.

Не сразу мне удалось, среди построек и прудов найти развалины Ропшинского дворца. Многие люди и не знают, что таковой есть здесь. Его помпезное, некогда, здание окружено забором и стоит в лесах на консервации. А ведь, между тем, здесь убили Петра III, то ли по пьянке, то ли за игрой в карты. Это по версии Орлова, доложившего данное событие немецкой шлюшке. Просто его надо было убрать с трона, для коварной жёнушки.

Наш район, как я писал ранее, просто напичкан имениями разной знати. Вотчина барона Корфа располагалась в Волковицах. Усадьбу по пьяне сожгли, парк зарос, вокруг всё застроили особняками. Но осталась тайна. Это каменная башня. Уже говорят, что это сторожевая башня новгородцев. Я решил, что это могло быть здание ветряной мельницы построенной в более поздние века. Но впечатление производит и загадка остаётся. Ха! А Википедия-то подтвердила, что это была ветряная мельница!

Под Ондрово находится геодезический полигон «Ленинградский». Лет 25 назад я тут проводил поверку дальномеров от «Аэрогеодезии». Пару раз останавливался при перегонке велосипедов по бетонке от Мги до Лебяжье. Сейчас, тоже, посидел, отдохнул, перекусил и вспомнил былые годы. Вообще-то, не смотря на лето, температура была не больше десяти градусов. Полоса туч висела над хребтинкой, по которой шла дорога, и даже пытался идти дождь с ветром. Хорошо, что он был попутный. Я крутил педали, стараясь согреться и выгнать простуду. Нет, не простуду, а какое-то ОРЗ, которое бесконтрольно гуляет по городу. Кругом одни больные. Наш человек не может сопротивляться, если ему что-то завозят из краёв иных массы гастарбайтеров.

По магистральным дорогам езда довольно опасна. Особенно, если они узкие, старые и плохо отремонтируемые. Самые плохие дороги – в Гатчинском районе. Зато, чем глубже ты забираешься в поля и леса, тем спокойнее и интереснее. Прорвавшись таким путём в Волосовский район к деревне Пятая Гора, я нашёл «Русский Парфенон», как его называют. Это остатки белоснежного храма с множеством колонн. Даже в руинах он смотрится впечатляюще и завораживающе. Вокруг цветущие луга и перелески. Синева неба над разрушенным куполом и белый камень в облицовке стен.

Ели не полениться, то можно любуясь древними карьерами кембрийской глины, доехать до истока реки Оредеж в селе Донцо. Карьеры уже давно превратились в озёра с бирюзовой водой, которая холодна в любое время. Ключи бьют. Здесь брали глину для фарфорового завода. Водица очень прозрачна. Волнует только то, что очередной деятель ставит свои хоромы впритык к озеру. Стоки то, куда идут!?

Пример трагических эмоций – это белоснежные остовы русских печей на месте деревни Большое Заречье, сожжённой во время войны с немощными жителями. Её даже восстанавливать не стали. Как тут жить после такого!? Я ещё долго крутил педали, отдыхая у карьеров или рек. В Рождествено было уже пол девятого, когда я любовался храмом и дачей Набокова, смотрел на красный обрыв в закатных лучах солнца и тёмную гладь воды разлива реки.

У Сиверской встала дилемма, ночевать на Оредеже или уехать на Финский Залив, чтобы с утра продолжить путешествие по местам Ломоносовского района, что я не успел сделать ещё 4 мая. К этому моменту накрутил уже 125 километров. Стандартное расстояние в моих путешествиях. В итоге, в разгар белой ночи, ровно в час, выгрузился из последней электрички в Ораниенбауме. Добрался до пляжа и поставил палатку. Тучи ещё багровели у горизонта, толи от подсветки, толи от заката. Колючий кустарник стал моим убежищем. Ветер стих, и ночь прошла быстро.

Вот такой выдался сумасшедший день после дождичка в четверг. Уже в пять утра я продолжил путь по деревням прибрежного уступа, по незнакомым лесным дорогам Таменгонта. Уже не находил в Пениках лесничества, где 40 лет назад начинал работать. Тут теперь трудится армия узбеков. В деревне еле встретил одного русского. Но не хочу о грустном. Лучше оставлю в памяти день, который за пять обычных сойдёт.

ФОТООТЧЁТ

9.06.18 г.

17.06.2018 г.

ТОСНЕНСКИЙ РАЙОН

В такое лето дома не сидится! На очереди – Тосненский район. Еду всего на пару дней, так как футбол-футбол! В Ульяновке добираюсь до Тосненского водопада. Чтобы небыло вечной путаницы с Саблинским, гораздо меньшим, буду называть его так. Воды в реке очень мало. Тем не менее, это придаёт даже некую необычность. Можно погулять по каменным плитам водопада и при желании, даже заглянуть под него. В долине реки Тосна развалы известняковых плит, которые накрошили люди и река при прорыве Силурийского Плато. Туристы снимают, алкаши освежаются после ночи, узбеки ловят рыбу в чаше под водопадом. И даже что-то поймали!

Переносимся дальше – на Пендиковское озеро. Я тут работал геологом в 1993-м году и даже приезжал сюда вместе с Леной. Катались на лодках. Лес у дороги поредел, луга подзаросли, домик, к сожалению, разобрали в прошлом году. Чуть не дождался меня! Стоят новоделы. Посторонних с ночлегом сюда уже не пускают. Охраняют и следят за порядком – узбеки. Я посидел, перекусил у воды, пообщался с ними и – назад. Да, сапропель, который мы изыскивали, уже кончили добывать. Платформ стоит брошенная и полузатопленная.

А вот Белое озеро принесло сюрприз. Точнее – дорога. От Шапок построен отличный хайвэй, с тротуарами и ограждениями в деревнях. Последний раз я был тут на Рождество 2009-го года. Можно было пройти полтора часа до Шапок и не встретить ни одной машины на грунтовке. Сейчас же полно отдыхающих на карьерах и озёрах. Впервые я посетил это озеро, учась в техникуме в конце 70-х. А сейчас с трудом нашёл свободный пляжик и искупался. Долго отдыхать не пришлось. Вода тёплая, но наползли тучи.

Уж больно легко и быстро я сегодня перемещался автостопом. Пересёк московскую трассу и поехал на Лугу. Тут, уже серьёзнее. Дорога грунтовая. Сначала ехал с узбеком на самосвале до их базы на строящейся платной дороге Санкт-Петербург - Москва. Потом на трубовозе до ветки газопровода на Европу. По-моему – это СЕГ-2. А вот дальше, редкие машины шли только навстречу, и всего одна подвезла меня уже в Новгородской области. Тут места дикие. Вылетел слепень и его тучи следуют за мной. Панамский спрей для сельвы оказался весьма эффективной штукой. В болотах и прудах крякают утки и лягушки. Зайчата перебегают трассу. Солнце печет, и пыль от встречных машин садится на потное лицо. Сегодня воскресенье и люди уже едут домой. Тут ещё есть деревни с парой домов, но до сих пор без электричества. А не так далеко страна качает свои недра за границу.

За день я прошёл 16 километров, но что-то подустал. В Огорелье набрал воды в колодце на станции и сел в поезд, сначала до Рогавки, а потом до Лустовки. Вот и моя альма-матер – Лисино! Уже 40 лет, как я учился тут. Неторопясь, прошёл всё деревню, смотря, что заброшено и разбито на базе Академии, что заросло на пруду. Какие новые дома появились, а старые покосились.

Храм Происхождения Честных Древ Креста Господня в посёлке Лисино-Корпус (подворье Новодевичьего монастыря), охотничий дворец и старый корпус – всё это творения Бенуа. А вот старое здание, где мы жили в общаге пару лет, заколочено. На живописном пруду исчезла купальня. Дендропарк сильно разрежен в ближней части и весьма неуютно выглядит. Зато есть несколько беседок для отдыха, уже разрушенный висячий мост на тропе через Лустовку. Старый мост, уже на дороге в парке, тоже – рухнул. В общем, что-то улучшилось, что-то пришло в запустенье.

Я поставил палатку в укромном и уютном месте и переночевал до утра. Ночью прошёл небольшой дождик, умыл траву и асфальт на объездной дороге. В Андрианово не поехал, оставив на потом.

ФОТООТЧЁТ 18.06.18 г.

16.08.2018 г.

ЭТО ОСТАЛОСЬ

Я встаю рано утром и иду мимо пахнущего картофельной ботвой огорода к железной дороге. Хороший урожай уже начали собирать. Вот-вот пойдут первые люди на утреннюю электричку в город. Я же, легко взбежав на горку, миную ряд высоких елей, обрамляющих пути, и выхожу на холм, укрывающий бетон позиции ПВО времён войны. Отсюда хорошо видно остроконечные вековые леса где-то за Шестой высотой.

Уже в жаркий день прогуливаюсь под защитой старинных берёз и лип по нашей Красногорской улице. Тут прохладно и не назойливо тихо. Редкая машина нарушит покой. С обрыва можно полюбоваться на Кронштадт, посмотреть на собирающиеся стаи уток, готовящихся к отлёту. Спустившись к низу, где рыбаки уже вышли с пирса в море, вдыхаю запахи выброшенной штормом тины.

По тропкам, ручейками стекающим от крайних домов, идут люди на пляж. Песок уже не так горяч, но лето ещё не ушло и вполне можно понежиться на солнце. Поплавать от Стульчика к Красненькому и Горбушке. Если подольше, то доплыть и до Волчьего Зуба.

И вот наступает вечер. Время приближается к девяти, и раскалённый шар садится на подставку из расплавленного металла, стоящего на стальной глади воды. Я, нежась, плыву по очистившемуся от тины заливу и смотрю на закат. Лёжа на спине, вижу стайки пролетающих птиц, а у горизонта поднимающиеся борта судов. Тихо так, что слышно даже их двигатели, работающие за десяток километров.

Из воды вылезать не хочется. На берегу легко дымится костерок и лежит книга у оставленной одежды. Выбравшись и переодевшись, сажусь на песчаный откос сухого русла ручья и смотрю прямо на малиновый шар Солнца. Последний миг, и вот оно скрылось в сизой дымке у горизонта.

Всего этого, что я описал в воспоминаниях, у меня уже нет! Осталось только солнце, море и сосны на песке. Для моей жизни пока хватит. Нет ни друзей, ни детей, ни полноценной семейной жизни, нет работы и чётко определённого будущего. Уж если провозгласил «Без стеснения и прикрас», то надо и это иметь смелось признать. Признать, что дожил до такого. И только природа ещё заставляет как-то жить.

16.06.18 г

17.08.2018 г.

ГЕЙЗЕРЫ, ПЕЩЕРЫ, КАМНИ

У моих путешествий по Ленинградской области остались пропущенные, по невнимательности, места. Я решил это дело исправить. На сей раз методом передвижения избрал автостоп, так как расстояния большие и в разных концах области. Вот только провозился с утра с делами и выбрался через поле на трассу, когда жара уже стала набирать силу. Было полдевятого утра.

Где пешком, где на машинах, миновал Сосновый Бор и оказался в Ракопежех. Первым пунктом был намечен Петровицкий камень – громадный ледниковый валун. Но тут выпал на дороге «счастливый билет». Меня подобрал бывший моряк загранплавания, который ехал прямо через Корпиково. Надо понимать, что если ты двигаешься от маленьких деревушек Ракопежи до Корпиково, то поймать прямую машину – это шанс на миллион. Да ещё собеседник оказался очень заинтересованный, много мне рассказавший про творящиеся в Гатчине, реставрационные безобразия.

В общем, я доехал с ним сразу до дороги на следующий мой объект – Гатчинские гейзеры. По пути осмотрели старую церковь в Медушах, да гольф клуб за Горками. Выскочили в Каськово на Таллинское шоссе и до Черемыкино. Оттуда по «бетонке», которая давно уже заасфальтирована, до Войсковиц на дорогу, ведущую в Мариенбург. Водитель очень удивлялся, что он живёт тут 30 лет, а о рукотворных скважинах вдоль реки Парица, не знал.

Срезав дорогу через поле, я вышел на первый гейзер, бьющий веером из скважины на краю реки. Полюбовавшись им, по тропкам и с расспросами у встречающихся дачников, дошёл до «Малыша» и «Пня». Ещё один гейзер был загнан в высокую оборудованную колонку. Всего их тут 6 штук, как говорят. Самые дикие и красивые я запечатлел, да и водицы набрал. Благодаря таким источникам и в реке вода постоянно холодная.

Взяв её вброд, долго выбирался вдоль ЛЭП к железной и автодороге. Половину пути пришлось прыгать по кочкам среди леса, благо сейчас всё сухо. Осчастливив информацией ещё одного подвозившего парня, я выбрался на Киевское шоссе, до этого довольно нагулявшись пешком по деревенским трассам.

Наконец Рождествено, куда я в начале лета добирался на велосипеде из дома. Набоковским домом любовался всегда, проезжая в сторону Луги. Наконец посмотрел эту усадьбу. Уклад жизни его семьи. Прогулялся по парку до следующего объекта – пещер в девонских обрывах. Когда центральная аллея парка закончилась, тропа разделилась. От креста на месте бывшей церкви идёт спуск к реке Грезне и «Святой» пещере.

Весь красный песчаник изрезан письменами за десятки лет. Тем не менее, вид завораживающий. Под еловым лесом и нависающим мхом – красный обрыв с большим зевом подземелья, откуда течёт ручей. Сняв обувь и закатав штаны, я ушёл внутрь по холодной воде. Фонаря не было, поэтому и снял только у входа на телефон. Как и везде в недрах, там прохладно, а ноги, так и вообще, могут занеметь.

Скорей на солнце и к источнику, где можно и напиться и искупаться. Тут всё цивильно. Туалет, раздевалки, купель и часовня. Сохнуть не хотелось, а голым лезть, так народ разбежится. Ограничился набором воды, допив гейзерную. Так, весь день сегодня и менял воду от источника, до источника. На удобных скамейках парка пообедал и определился с дальнейшими планами.

Можно было вернуться на бетонку и поехать на восток до Московского шоссе, а потом добираться в усадьбу Марьино, что в Андрианово Тосненского района. Но, прикинул, что мне удобнее будет туда уехать на электричке из города до Ушаков, решил всё-таки вернуться к Петровицкому камню.

Сегодня пятница и на магистралях стоп очень плохой. Идёт сплошной поток машин, и никто не хочет выпадать на обочину. Долго стоял, пока не уговорил выезжающего со стройки реставрационного центра, начальника работ. Интересный мужик! Он реставрировал знаковые объекты в Питере и на островах. Жаль недолго ехали вместе.

Зато по бетонке стоп пошёл сходу. Только перескакивал. Но в Войсковицах был День посёлка и народ гулял. Вообще – это поселение мне очень нравится ещё со времён перегона велосипедов от Мги до Лебяжье. Тут я вкусно обедал и отдыхал. Вот и сегодня выкушал на ярмарке пол литра медовухи, сняв дорожное напряжение, послушал концерт, познакомился с эквадорцами, какими-то ветрами, залетевшими сюда со своим музыкальным и прочим товаром.

Меня иногда берут и рейсовые автобусы, как в Вознесенье. А тут подвёз таксист до Лопухинки. Парень раньше работал дальнобоем и знает автостопщиков. С удивлением рассказывал мне, как один велосипедист ехал и Челябинска, а другой рассказывал, что стопом пользовался и в Америке. Тогда я его порадовал тем, что он везёт человека, который стопом пользовался более чем в 120-ти странах, чем вызвал что-то вроде лёгкого шока.

Ладно, все дорожные истории и встречи не перескажешь – это отдельная летопись. А пока спустился к радоновым ключам и набрал водички. Детвора даже купалась в такой воде. Тут ведь купель оборудована. Вот закалённые дети! Наконец, фермер меня подвозит до Флоревиц и рассказывает, где камень. После долгих поисков, усугублённых встречным солнцем, я всё-таки увидел его, прикрытого несколькими деревцами, да ещё на фоне серого леса.

Оказалось, что в первые дни путешествия, я ночевал напротив, через дорогу. Любуясь скошенными полями в вечерних лучах солнца и с бродившими аистами, вышел через пахоту к валуну. Это да! Пять с лишним метров в высоту по вертикальной стенке. Вообще, у меня есть предположение, что на этом ровном основании он стоял и возвышался более чем на десять метров. А потом какая-то великая сила повалила эту пятисот тонную глыбу.

Взобрался по скобам на верх, и любовался просторами верхнего Ижорского плато. Длинная тень падала на ржаную стерню. Посидел, перекусил. На прощание прислонился к стене, тёплой от дневного жара и какой-то мощно-энергетической, от тысячелетий стояния на земле. Знаковый камень!

С путешествующей парой доехал до Копорской крепости и провожал солнце, закатывающееся в далёкое море за её стенами. В это же время над башнями всходил серебристый месяц. Ну, как не чудо природы! Просто – дарованный судьбой момент. Дальше была ещё одна остановка в сумерках в Керново, на реке Воронке. Последними, меня подобрала группа молодёжи до станции Калище. На, также, последней электричке, я доехал до Лебяжья, и ближе к полуночи, дошёл по тропинке до дома. Благо фонарей теперь натыкали даже в лесу. Вот такой насыщенный денёк выдался в жизни.

18.08.18 г.

23-24.08.2018 г.

ПЛЯЖИ, ОЗЁРА

Еду в предвкушении праздника. После майских праздников я был в велопутешествии по Кургальскому полуострову. На Нарвском заливе так понравилось, что не хотел уезжать. Решил вернуться с байдаркой после запрета на беспокойство птиц до 15 июля. Оформил пропуск в погранзону, но всё откладывал поездку, будучи занят на других маршрутах. И вот сегодня выехал. Из-за транспортных и погодных проблем с сожалением оставил байдарку, но взял маленькую походную лодку.

Из дома вышел в 8 утра, на метро до Автово, а там, на 481-м автобусе доехал до Кипени. А вот 487-й меня отказался везти до Зимитиц. Оба автобуса городские, но я не хотел разбираться в их бардаке и застопив машину обогнал этот несчастный тихоход. А вот со следующей машиной совершил глупость заехав в Кингисепп и зачем-то решил положиться на местный автобус до поворота в Большое Кузёмкино. Надо было сразу вылезти на объездной дороге, и давно бы был на месте. А так, потерял полтора часа в городе, дожидаясь ивангородского 51-го. А тут своя дурость. На кондукторах экономят, впускают только в первую дверь и сразу берут плату. В итоге, короткое расстояние ползли ещё час, останавливаясь подолгу у каждого столба. Я, почему это так долго расписываю, чтобы перечитал сам, и в очередной раз сказал себе: - не будь бараном, не пользуйся автобусами без нужды.

У поворота на Первое Мая стоит пограничный пост. Он появился, когда стали строить «Северный поток 2». С его охранником я и доехал до их базы. Часть газопровода, которая входит в Финский залив, строиться иностранцами, а не Газпромом. Поэтому и отношение к качеству особое, и технологии не экономят на защите. Даже лес пилят заподлицо. Он много чего рассказал, чему можно только удивляться. У голландцев очень трепетное отношение к экологии. Например, пока орлан белохвост высиживал птенцов, никакого беспокоящего строительства не было. Рано или поздно пойдёт газ в Европу почти по двухметровой трубе мимо нищих деревень России, где бабки таскают этот газ в баллонах.

Не доходя Ропши свернул на лесную дорогу и по ней двинул к заливу. Просеки хорошо окопаны. Надо сказать, что, не смотря на необычную сушь, пожаров почти не было. Иду и не узнаю путь. Сто два дня назад я тут не то, что на велосипеде, пешком еле прошёл. Настолько всё было залито. А сейчас всё абсолютно сухо. Думал – ошибся, но нет – вышел именно там, где и в прошлый раз.

А море шумит сурово. При сильном ветре волны с барашками набегают на берег. Ночью его вообще затапливало до самой осоки у леса. Иду к чудесному ручью, где я отдыхал. А его нет! Нет даже русла, а только грязная тина на песке. Еле место узнал. Все замечательные полянки для отдыха страшно загажены мусором от пикников. Во что же превратился берег за лето!?

Я попал в сказку, но сказка эта похожа на «Аленький цветочек». В том месте, где купец возвращается и видит вместо райского уголка бурю. Не удивительно, что природа так злится, выгоняя людей отсюда. 9 лет назад я был тут первый раз. Добрались почти до Саркюли. Это была легенда. Дикий берег с дюнами, древними берестяными ловушками на миногу, выброшенными волнами, толстыми, нетронутыми мхами в борах. В мае была сказка. Сейчас же – трагедия. Рабочие ли, дачники ли, но эти существа даже быдлом назвать нельзя, чтобы не обидеть скот. Он хоть пользу даёт. А эти существа разумные, хорошо обеспеченные деньгами и машинами. А что они творят на земле, куда их занесло!?

Я прошёл весь пляж до камышей, где дорога отходит на Большое Кузёмкино. Везде картина одинаковая. Нет, ночевать я здесь не буду. Лишь искупался, позагорал, но от противного чувства решил избавиться. Минуя старую воинскую часть, вышел в деревню и застопил машину до поворота на Выбье. То есть – решил перебраться на другую сторону полуострова.

Тут значительно тише и чище. Этот пляж считается самым чистым в Ленобласти по Финскому Заливу. Сам отчёт видел. На вечерней зорьке выбрал место для ночлега. Пошёл по волнистому песчаному дну по мелководью и с удовольствием искупался. Уже потом жёг костёр, варил суп и чай. Зажглись огни порта в Вистино. В устье Выбье вода чуть солоновата. Нагнало штормом балтийской водички. Спать было очень тепло. Полностью разделся и залез в спальник. Почти полная луна гуляла по верхушкам сосен.

На продутом ветрами песке, только мои следы. Дюны, действительно, очень живописны. Гуляю в утренних лучах по чистому сосновому бору, смотрю на работающую желну, запоминаю дороги и стоянки. Сюда можно ещё раз приехать. А пока – выбрался на до Выбье, и на утреннем автобусе доехал до Усть-Луги в Ленрыбу. Её, правда, давно разорили. А ведь какая была рыбка из этого комбината! Местные говорят, что при диком капитализме, портовый терминал кому-то понадобился. На этом же автобусе переправился через Лугу в Краколье до перекрёстка в порт. Интересно, что этот путь немногим меньше того, что я проехал на автобусе из Кингисеппа до поворота. А цена тут 13 рублей против 70-ти там. Коммунизм какой-то! Спасибо за всех местных жителей.

Миновал по путепроводу спрут ж.д. путей к главному «пылесосу» северо-запада страны, откуда гонятся наши природные ресурсы за бугор. Вылез из машины напротив деревни Маттия. Зашёл в магазинчик, где приветливая продавщица дала ведро набрать водицы из колодца и объяснила дорогу до оз. Глубокого. Да ещё рассказал, где лучше остановиться. Несколько лет назад я добирался к духам Водьского леса, и тогда она то же помогла мне. Не смотря, что этот магазин отрезали от новой трассы, люди по старой памяти до сих пор часто заезжают сюда. Всем рекомендую. А сам взял дюшеса, вспомним старые добрые времена. У него на крышке так и стоит «3 копейки», как стоила газировка. Сейчас бутылка стоит 57 рублей.

В майское путешествие я пролетел эти деревни и сейчас добираю должок. Иду по грунтовой дороге в тени дубов и берёз через Корветино в Вердию. Впереди озеро Глубокое – моё любимое озеро во всей округе. Только я был тут лет 40 назад. Тогда была глухомань с труднопроходимыми берегами. Мы с братом не раз ночевали в этих безлюдных дебрях. Но вот заселились дачники, у людей появились машины. Озеро я не узнал. Забегая вперёд, скажу, что только один камень и узнал.

Корветино

Вердия

Сначала я остановился на лугу, где есть хорошие пляжики. В прозрачной воде видны ползающие моллюски. Вода – реально чистая и с удовольствием пьётся прямо из ладоней. Несколько раз искупался, почитал, пока сохнут сапоги. И зачем я взял эти короткие сапожки в такую жару!? Легко бы обошёлся кроссовками, а то и шлёпанцами.

Вдоль всего восточного берега теперь можно пройти по тропе. Много стоянок и съездов к ним. Особенно красивое место у мыса с высокой горой, поросшей сосновым лесом. Вдоль воды растут огромные берёзы, ольха чёрная, осина и ели. В логах таинственно раскинулись заросли папоротника. Огромные стволы упали на тропу от старости. Попадаются белые грибы, но мало.

Их этого озера предполагалось снабжать водой Кронштадт -2, но потом всё кануло в лету. На стоянках, как обычно, мусор, но не так бросается в глаза. Озеро ещё достойно внимания, хотя бы по наличию рыбы, раков и чистейшей воды. Я расположил свой лагерь недалеко от северной оконечности на красивой поляне среди смешанного леса. Купаюсь, отдыхаю, читаю, поглощаю домашние запасы пищи. Тут и на подножном корму прожить можно. Теперь я всё посмотрел, что было упущено. Непогода приближается, а пока можно наслаждаться лесной жизнью.

24.08.18 г.

2.09.18 г.

ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ МИР

Во всех четырёх местах моего обитания, как-то разом, случилась суета, ремонт, шум и беспокойство. Поэтому, только вернувшись без брусники, но с грибами из Бора, я поехал за этой ягодой в «Русскую Америку». Дорога туда приобрела свой обычный вид, то есть с грязью, и залита водой. Летнее чудо доступности закончилось. Дождей мало, но влага уже не успевает испаряться.

Уже на подходе к своей базе заметил, что туда перестали ездить. Эти алкаши на квадроциклах всё же запалили лес и торф. Потом ветер вывалил деревья на разрубленную ими тропу. Выгорели гряды на противоположном берегу соседней с моей базой копани. А бобры затопили сухое болото, по которому тоже раньше заходили. Вот и получилась изоляция. Это, конечно, беда, когда каждый невежда имеет теперь навигатор и квадроцикл. Отдых на природе — это для них непременная пьянка, мусор и открытый огонь. А ведь введён режим ограничения из-за пожаров.

Я взял мини печку, чтобы не рисковать. Прибыв на стоянку, достал спрятанные тапки и дежурную сковороду для рыбы. А она уже плещется. Не теряя времени, надул переносную лодку и вышел на рыбалку. Забегая вперёд, скажу, что карася мне не удалось поймать, вот чёрного окуня — пожалуйста. Была рядом и брусника. Не так много, как раньше, но всё же.

Но главное достоинство этого места и времени — это погружение, как бы в параллельный мир. Два часа езды на велосипеде полностью изолируют тебя от шума машин и прочих раздражителей. Разве только редкий самолёт пролетит. И вот начинают встречаться путевые сюрпризы. Ночью по свежей дорожной грязи прошёл зверь. Маленькие следы похожи на медвежьи, но к этому времени они уже вырастают, но ходят с мамкой. А тут её следов нет. Похоже — это прошёл очень редкий зверь — росомаха.

Рядом со стоянкой свернувшись в разных местах, лежали две гадюки. Подняв головку, наблюдали за моим перемещением. На поднесённую палку начинали шипеть. Но я живу с ними мирно, не трогаю. Просто гуляя голым по лесу, смотрю внимательно. В том числе, чтобы не провалиться в бобровые норы на берегу.

Время стоит замечательное. Именно стоит! Всё замерло в чудесном спокойствии. Ни ветринки. По водной глади озера плавают редкие берёзовые листочки. Обычно в это время уже вовсю висят жёлтые пряди. Просто температура держится больше двадцати градусов. Ни холодно, ни жарко, и до того комфортно, что купаясь, я даже не поёживаюсь, вылезая на берег.

Напившись чаю, сплю на тонком коврике, не одеваясь. Вот где Эдем, оказывается! Да! Ведь нет и ни одной кусачей твари. Даже лосиной вши, обычной в это время. Так что я просто кайфую, находясь в этом, параллельном нашей обыденности, мире. Собрав ягоду, варю уху и чай, читаю и лежу в полудрёме, смотря на небо. На грибы уже не обращаю внимания. Переизбыток дома. По утрам такие росы, что они прут валом.

Больше пяти лет я езжу на это место, и провёл здесь лучшие дни. Зарекался из-за труднодоступности оставить, но вернусь ещё обязательно, хотя бы ради памяти о благом времени.

4.09.18 г.

6.09.2018 г.

РОСНОЕ УТРО

Туман. Тишина. Безветрие. Бобровые плотины на Чёрной речке обсохли. Вода опять упала. Вхожу в пределы верхового Комаровского болота. Всю ночь тёплая земля дышала и потела. Туман прорисовал миллионы паучиных сетей. Прямо мир пауков какой-то! Плоских сетей-мишеней не так уж и много. В основном – это клубки, конусы, накидки из мотков тончайшей паутины, облепившей все кустики багульника, черники, голубики, да и деревья тоже.

Одна ёлочка стоит украшенная разными ловчими кружевами, как новогодняя игрушка. В больших сетях царствуют крестовики. В малых, паучки еле заметны. Вид нереальный. Как будто попал на чужую хищную планету. Черники ещё много. Листья её опали и собирать удобно, но вкус к сентябрю пропадает. Другое дело грибы. Красные пошли уже за дорогой отделяющей садоводство о леса. Молоденькие, с нежной белой ножкой и бордовой плотной шляпкой.

А потом начались и белые. Подберёзовиков столько, что можно в мешок собирать. Поэтому я беру лишь шляпки самых чёрных и крепких. Их молодая поросль красиво марширует по мхам. Россыпи козлят и сыроежки светофоры – никому не нужны. Просто их девать некуда.

Основной урожая я снял на секретном полуострове, именуемом мною Сабля. Это он острым концом глубоко вдаётся в болото. Кстати, необычно рано созрела и клюква. Но это я оставлю на завтра. А пока перешёл болото, прочесал кусок леса до лесовозной дороги и попал на войну. Целый батальон спецназовцев проводил учения с полной выкладкой. Даже честь мне один отдал. Слава партизанам. Видок то, ещё тот!

Грибами была уже давно забита корзина и пакет. Я застопил машину и уехал в Лебяжье. Хватит на сегодня. Теперь до вечера обрабатывать и варить грибы и ягоду. А туман рассеялся только к одиннадцати. Уже после заката солнца я пошёл купаться в тихие воды залива. Вдоволь наплававшись и с удовольствием отфыркиваясь, вышел на гальку, постоять, посмотреть последние всполохи заката.

6.09.2018 г.

23,24.09.2018 г.

ВИЗУАЛИЗАЦИЯ

Случилась астрономическая осень! Слепящий овал луны низко подвешен на враз похолодевшем небе. Далёкие раскаты стихии заставили выйти на море в полночь. И о, чудо! Чарующая и одновременно вводящая в трепет картина материализовавшегося античного мира раскинулась по всему северному горизонту. Грандиозный по высоте облачный фронт завис над далёким берегом. Тёмные подбрюшья вспененных облаков похожи на горы, а вокруг них снега в свете луны. Это можно сравнить только с виденной картиной доминирования Гималаев над равнинами Индии.

У подножия этой страшной, но далёкой стихии, как угольки, примостились огоньки редких домов и пары стоявших на рейде пароходов. На востоке кроваво размазана подсветка от цивилизации. Башня Газпрома торчит серебристым шпилем и мигает огнями на вершине. Но ничто это не может отвлечь от всполохов молний в недрах «снежных» гор. Казалось, Зевс метает свои стрелы куда-то за море. Грохот раскатов доноситься через 75 секунд. Как раз то расстояние, что преодолевает звук через двадцать два километра. Освещаются сразу десятки вёрст ночного моря. Облачная вата наполняется сказочным светом.

Воды залива отражают сталистый блеск от ночного светила и ещё сильнее подсвечивают грозовой фронт. Большая Медведица спокойно взирает на всё это представление, ещё не подхваченная в его недра. Зыбь заканчивается пробегом волн по галечному пляжу с шелестом и блеском полосок пены. Луна уже скачет по кронам сосен, ища окна в их стройных рядах. Спать в такую ночь невозможно. Эмоции от увиденного стирают весь негатив долгих никчемных переживаний. Впереди целая ночь, которая либо поглотит нас своей стихией, либо смениться первым осенним деньком, украшенным скромным солнышком. А пока – стены сотрясаются от далёкого буйства природы.

24.09.2018

26.10.2018 г.

БЛИЖНИЙ КРУГ

Всё моё детство и юность прошли в Ближнем круге, очерченным речкой Лебяжья, у нас называемой Чёрной, побережьем Финского залива от посёлка Лебяжье до форта «Красная Горка», да, пожалуй, старой дорогой на Коваши. Вчера я вернулся из зимовья, стоящего в самом дальнем углу этого ареала, а сегодня весь день посвятил походу по берегам родной реки.

Стоят тихие осенние деньки. Благодаря теплу Финского залива, заморозки и снег ещё не добрались до нас. Нарушая хронологию похода, я постараюсь описать места, поднимаясь от устья реки, впадающей в Залив. Удивительно, но последний раз у самого устья я был лет этак 45 назад, уйдя с пацанами из класса играть в футбол. Камыши остались те же, а вот русло углубили для выхода лодок в море. Да и новая база МЧС появилась рядом. Вехами обозначен фарватер. Правый берег занимает лодочная станция. Там без стеснения перегородили сетью всё русло. У нас сейчас не поймёшь, где браконьер, а где рыбак. Всё крышуется.

А вот на левом берегу, у камышей, без опаски пасутся белощёкие казарки, находящиеся на пролёте. Три гуся ходят метрах в десяти, совсем не боясь меня. Поднимаясь вверх по реке, на левом берегу у пересечения с Краснофлотским шоссе стоит красивый старинный дом. Во время войны тут был штаб партизанского движения, как гласит табличка. Немного странно, так как немцев здесь не было, а был Ораниенбаумский плацдарм. А дом, явно купеческий или дача богатых Петербуржцев.

С моста видно, что у поворота, по левому берегу впадает ещё одна речка. То же – Чёрная. Есть ещё Чёрная и в Большой Ижоре. Что поделать, таков цвет воды всех вытекающих из болот речушек. Проходим по Приморской улице до поворота на Южную, что ведёт к железной дороге. Тут есть мостик, у которого всегда живут утки в надежде на прикорм. Они чуть ли не поют, увидев человека. Вот и сейчас 4 селезня и три утицы крутятся на воде.

Если идти по еле заметной тропке левого берега, то открываются целые джунгли Ориноко. Огромные ивы свесились от берега до берега. По ещё одному мостику можно выбраться кривыми улочками к станции Лебяжье. А вот от неё стоит пройти по улице Степаняна до большого моста через реку. С западной стороны ещё виден слив от бассейна для забора воды в поселковую баню. Сейчас от неё видны одни кирпичи у фундамента. Зато только что поставили новую вышку связи.

Ещё выше по течению река проходит сразу под двумя железнодорожными мостами. Один, для мёртвой ветки на Краснофлотск, а другой – на Калище. Тут река всегда бежит быстро. Ведь когда строили дорогу всего за 4 недели, то русло спрямляли. Вообще, над нашей Чёрной речкой много издевались. То мелиораторы в 70-х, то строители веком раньше.

Вот и самое упокоённое место на реке. Это поселковое кладбище. Тут лежат все мои родные на несколько поколений назад. Тут и мне суждено лечь между мамой и бабушкой, если последний миг не застанет где-то в пути. Тогда и пусть напишут, что здесь лежит Действительный член Русского Географического Общества, полярник такой-то, побывавший в 122-х (на сей день) странах. А пока я в очередной раз навёл порядок, убрал листья, на днях добавил новых цветов. Ведь у бабушки был день рождения 20 октября, у мамы 5-го, а у папы будет завтра 27-го. Более древние предки похоронены на закрытом уже кладбище у обрыва в Красной Горке.

Вот, если вспомнить наиболее запомнившийся подсознательно, а не принудительно, эпизод, связанный с тем или иным человеком, то отмечу следующие. Деда не помню совсем, так как был маленьким. Бабушка запомнилась по моменту первой съёмки на кинокамеру. Немного смущаясь, мы вместе стояли во дворе дома у сарая. Снимал, скорее всего, Саша. Сейчас уже нет ни дома, ни сарая, ни земли. Отца помню, по моменту разговора на кухне, когда я сообщил ему, что еду в Антарктиду. Он был в светлой рубашке и с редкой и светлой же улыбкой, поддержал меня. С мамой всё сложнее. Никак не сосредоточится и что-то выделить. Но надо признать, что запомнились её слова, которые она произнесла стоя в комнате у печи, что мне будет трудно жить с таким характером. Конечно, она оказалась права. Дядя Рэм, фронтовик, был оптимист, но суровый в решениях мужчина. Сидел без ног на веранде бабушкиного дома, покуривал и пил водочку, как лимонад. Вот это закалка! Тётя Лида, его жена и моя тётя, запомнилась стоящей в саду у низких яблонь с красными плодами. Я подошёл, и мы тепло поговорили о жизни. Теперь нет уже и сада, столь заботливо опекаемого её. Кстати, места на кладбище сохранились именно благодаря её предусмотрительности и жизненному опыту. Как предвидела нравы наступавших времён. В этой самой жизни, конечно, было много встреч ещё, но вот, поди ж ты, запомнились именно эти.

Речка выходит из кладбища в Риголово. Тут, у мостика, есть колодец. Именно в эту деревню и по этому мосту я шёл в далёком 75-м, когда выбрался из леса после плутаний на Рождество. Именно с этого рассказа http://backpacker.narod.ru/1975.htm#%D0%97%D0%90%20%D0%91%D0%90%D0%A0%D0%A1%D0%A3%D0%9A%D0%90%D0%9C%D0%98 и начал вести свои дневники. По левому берегу тянутся застроенные луга, а с правого, лесного, есть ещё пару-тройку дорог, тропинок, ведущих в Лебяжинские предместья. Правый берег местами очень красив, высок, с еловыми лесами и ручейком, быстро бегущим в речку.

Так, по одной, некогда серьёзной дороге с кюветами и столбиками, я ходил из лесничества через нижний склад леса, к своей железной дороге и по ней, домой. Садоводы, построившие новые дома, сделали и ещё один мосток. А вот на Новокрасногорской дороге, известной с древности, моста уже нет. Только случайно поваленные деревья через реку. По высокому валу узнаётся дорога, ведущая к Петровскому хутору. Когда-то я делал частично его План. А к югу от реки проводил съёмку ещё мензулой и кипрегелем в 94-м году.

Наконец поднимаюсь вдоль извилистых берегов реки, со старицами и островками, в своё, родное обиталище. Именно сюда мы ходили на щуку, загорали на полянке у реки, смотрели зверей и слушали птиц. Был я тут с дядей, братом, сыном, друзьями. Самые тёплые для меня места. Это прямо напротив Красной Горки, если идти через поле, пересечь шоссе и ж.д. а так же лес. Где-то в этих местах впервые увидел бобровую плотину. Их и сейчас несколько. Только вода размыла проходы. Форсируя в этом месте речку, я уходил на Комаровское болото, остров и далее, в дебри наших лесов. Все виды ягод можно было найти в округе.

выше - моя поляна.

Чёрная речка, здесь я уже имею право её так называть, текла под верховым Комаровским болотом в широких пойменных лугах. С постройкой дорог её русло многократно перерезалось насыпями, а потом мелиораторы его вообще спрямили. Так и течёт река в прямых берегах прямо от садоводства Красногорские Покосы. А старое русло ещё можно прочитать по проточным вспомогательным каналам, а ещё лучше, на космоснимках Гугла.

В более-менее старое русло река возвращается у «Горелого моста» на въезде в садоводство. Тут, правда, уже стоит новый бетонный мост, но я помню, как ходил на Шестую высоту именно через остатки горелого моста. Теряясь в берёзовых лесах, заборах и огородах, теперь с трудом можно узнать, где проходили самые интересные приключения моего детства. Там, где речка очень близко подходила к железной дороге, построили новый пешеходный мостик. А ведь когда-то мы недалеко сушились с Сашей и выходили здесь в половодье.

А потом пошли мосты через реку в пределах садоводства. С трудом нашёл и опознал устье Комаровского ручья. Тут был вход и иной мир. Мир бобрового заказника, о чём говорил тогда указатель на столбе. Всё неузнаваемо изменилось. Уже и садоводству-то 34 года. Поговорил об этом с женщиной, живущей радом с устьем. Она заинтересовалась, как старшая по улице, что я тут делаю. Вот и обменялись историями, тепло расставшись.

Река уходила из садоводства в недра еловых лесов, пересекала лесовозную дорогу, построенную в конце 70-х, текла мимо моей Первой базы, где впадает Пейбовский ручей, и петляла по лугам уже в старом русле. В одном таком месте уже давно сделана гать лесорубами. По ней они и таскают остатки наших древних лесов. Наконец, перед выходом из болота, называемого Заказник, именно тут царство бобров, есть переправа, которой я сейчас пользуюсь чаще всего. Это мой путь в зимовье.

Про зимовья написано и снято много. Не буду повторяться, а сверну по тропе от реки к лесовозной дороге и далее – на Сосновоборске шоссе. А когда-то давно тут была тихая грунтовка. И 38 лет назад, в эти же дни, я шёл по уже промёрзшей и хрустящей земле домой. Через несколько дней предстояла другая жизнь в армии. http://backpacker.narod.ru/1980.htm#%D0%A8%D0%9E%D0%A0%D0%9E%D0%A5%D0%98

Теперь я редко всю дорогу прохожу пешком. Обычно, как сейчас, на велосипеде или автостопом. А тогда – только своими ногами. После перекрёстка на Краснофлотск идёт каменная дорога до станции. Станция уже почти 8 лет, как закрыта. Сворачиваю к музею и артиллерийским позициям. Собственно форт – сейчас наша главная достопримечательность. А теперь и всей страны, так как стоит под охраной ЮНЕСКО.

На обрыве у залива видны следы недавних ураганов. Деревья повалены или обрушен берег. Сейчас на море тихо. Это затишье перед морозом. А пока летят птицы в последних стаях, плывут безмятежные рыбаки в лодочке, стоят на рейде большие суда. Уже совсем смеркается, но я упомяну и обследованный сегодня ранее берег у лебяженских обрывов и далее.

Шторма обнажили разноцветье пород. В самом низу – голубая кембрийская глина, затем могут выходить ржавые пески болотного железа, коричневые, или почти чёрные древние торфяники, некогда накрытые песком и заросшие лесом. Это показывает, как менялась гидрология. То болота подходили к самой воде в районе Лебяжья, то потом появились дюны с лесом. Сами обрывы – уникальны. Единственное место на всём южном берегу, где обнажаются породы прямо к воде. Тут, обычно, останавливаются лебеди, утки и казарки.

Вот и вернулся я по описанию в Лебяжье. На самом деле, в зимовье ходил вчера, а сегодня утром прошёл пешком через поле до речки и по ней до самого устья в Лебяжье. Потом по берегу домой. После обеда поехал на велосипеде опять через поле, но уже по шоссе в садоводство и далее, через 68-й километр в Краснофлотск. Вот это и есть мой Ближний Круг обитания. В его пределах происходили события связанные с жизнью природы. Сейчас я всё больше склоняюсь к тому, что надо писать о людях, как членах той же природы, но наделённых особыми способностями. Отмечать, хоть что-то хорошее, на что способен человек.

27.10.2018 г.

31.12.18 г.

ПОЧТОВАЯ ТРОПА

Утро занималось чудесной зарёй. Золотистые краски через бирюзовые оттенки вливались в ещё, по ночному, звёздное небо. Морозец просушил снег после вчерашней оттепели. Поскрипывая, я вышел на зарядку и растёрся им. Просуетившись с протопкой печки и кормежкой Ася — молодого рыжего котика, взятого две недели назад, и уличного Кузи, приходящего на завтрак, я решился на лыжную прогулку к реке Назия.

Снега было много, так что надел широкие лыжи, а вот с зимней курткой переборщил. Ветра не было совсем, а солнце в тишине, даже припекало. Густой иней облепил сухие стебли травы и искрился недолговечными бриллиантами. На просторах широкого поля, понижения заполнял туман. Антициклон давил холодным воздухом сверху, а сырое тепло вчерашнего дня ещё хранилось в сугробах.

Пара лосиных троп пересекла поле, а уж лис, мышкующих здесь, было полно. Река ещё не замёрзла до конца, играя волной на перекатах. Обычно, дорога сюда и обратно, у меня занимала часа полтора. Но сегодня день особый — последний в году. А год-то был замечательный! Открыл для себя заново свою область и Крым. Но вот уже два месяца ничего не писал, хотя встретил первый снег на работе в Сегеже, ходил по новым озёрам у Плитняков. Отметили двадцатипятилетие сыну, ходили на рекордный матч СКА — ЦСКА. А решил описать сегодняшнюю прогулку, как дань году прошедшему и надежде на будущее.

Так вот, эта прогулка у меня заняла почти четыре часа. Всю дорогу переписывался-переговаривался, получая и отправляя новогодние поздравления. Просто — почтовая трасса! Дань времени, когда у каждого есть гаджеты, начинённые всякими вацапами, эмэйлами и вконтактами. Когда вернулся, дома уже была жена, полный стол пирогов и прочих яств. Стемнело; смотрим фильмы, ждём Нового года.

31.12.18 г.